— Просто великолепно!
— Но это маловероятно. Зачем посылать сообщение, которое вы не сможете прочесть?
Тяжело вздохнув, Лив взяла первую фотографию. Глаза девушки быстро пробежали по аккуратным линиям шрамов, окольцовывающих плечи, бедра и шею. Т-образный крест глубоко врезался в левое плечо.
— А если эти шрамы являются чем-то вроде карты? — предположила она.
— Не думаю. Они, конечно, важны для расследования, но мне кажется, что символы на зернышках куда важнее. Ваш брат приложил много усилий, чтобы выцарапать их. Затем он проглотил их вместе с вашим телефонным номером и прыгнул так, чтобы упасть на землю, находящуюся в нашей юрисдикции. Только поэтому мы смогли их найти во время вскрытия.
Лив перевела взгляд на фотографию брата в газете. Теперь Сэмюеля окружали буквы, на написание которых он потратил столько сил.
— Я хочу увидеть его, — сказала она.
— Я не уверен, что это разумно, — как можно мягче произнес Аркадиан. — Ваш брат упал с огромной высоты и получил серьезные травмы. Потом мы провели аутопсию. Лучше будет, если вы немного подождете.
— Чего мне ждать? Или вы думаете, что моему брату станет лучше?
— Мисс Адамсен! Я думаю, вы не до конца отдаете себе отчет, что происходит с телом во время вскрытия.
Лив тяжело вздохнула и уставилась на полицейского большими ярко-зелеными глазами.
— После поверхностного осмотра патологоанатом делает У-образный разрез туловища, расщепляет кости грудины и извлекает оттуда сердце, легкие и печень, которые в дальнейшем отправляются на экспертизу. Верхняя часть черепа отпиливается, чтобы получить доступ к мозгу, который в свою очередь подвергается лабораторным исследованиям. Вы когда-нибудь бывали в Нью-Джерси, инспектор?
— Нет, — моргнув, ответил Аркадиан.
— В прошлом году в Ньюарке было зарегистрировано сто семь убийств. Это значит более двух за неделю. За четыре года журналистской работы я писала обо всех видах преступлений, изучила все аспекты полицейского расследования, включая аутопсию. Я лично присутствовала на большем числе вскрытий, чем многие молодые полицейские, с которыми я знакома. Я отдаю себе отчет, что смотреть на тело после аутопсии не доставит мне ни малейшего удовольствия, особенно если учесть, что покойный — мой брат. Но я также убеждена, что прилетела сюда с другого конца земного шара, превысив кредит своей карточки (которую, кстати говоря, у меня украли) не для того, чтобы разглядывать фотографии. Поэтому, — отодвигая снимок, заключила Лив, — сделайте милость и отведите меня к брату.
Глаза инспектора бегали между лицом девушки и лежащей на столе фотографией. Тот же цвет волос… высокие скулы… широко посаженные глаза… Глаза трупа были закрыты, но Аркадиан знал, что радужная оболочка покойного имеет тот же оттенок, что и глаза Лив Адамсен.
Зазвонил мобильный телефон инспектора, нарушив тишину.
— Извините, — сказал Аркадиан.
Поднявшись со своего места, он отошел в дальний угол комнаты.
— Ты мне не поверишь! — возбужденно забормотал ему в ухо голос Рейса. — Это дело и так очень странное, а тут еще из лаборатории пришли результаты.
— И?
— Клетки монаха…
Раздался пронзительный вой сирены. Аркадиан резко убрал телефон от уха.
— КАКОГО ЧЕРТА! — крикнул он, держа мобильник на расстоянии.
— ПОЖАРНАЯ ТРЕВОГА! — стараясь перекричать шум, ответил Рейс. — КАЖЕТСЯ, НАС ЭВАКУИРУЮТ. НЕ ДУМАЮ, ЧТОБЫ ЭТО БЫЛА УЧЕБНАЯ ТРЕВОГА. Я ТЕБЕ ПЕРЕЗВОНЮ, КОГДА ВСЕ ЗАКОНЧИТСЯ.
Бросив взгляд на Лив, Аркадиан принял решение.
— НЕ ВОЛНУЙСЯ, — крикнул инспектор в трубку. — Я ЗАЙДУ К ТЕБЕ… И ПРИВЕДУ ГОСТЬЮ, — улыбнувшись, добавил он скорее девушке, чем своему товарищу.
60
Оглушающий звук воздушных винтов усилился. Две тысячи лошадиных сил установленного на правом крыле авиационного двигателя «Дабл-Восп» медленно развернули самолет так, чтобы его загрузочный люк находился как раз напротив ворот оборудованного под склад ангара.
Катрина наблюдала за тем, как люди в красных комбинезонах подбегают к огромным шасси грузового самолета «Си-123». Бразильские ВВС продали «Ортусу» самолет за один доллар с условием, что через месяц эта развалюха исчезнет с военной базы, иначе они используют старый самолет в качестве мишени для тренировки пилотов. «Си-123» был в ужасном состоянии, но после ремонта уже налетал более двадцати тысяч часов.
Вращение пропеллеров замедлилось. Исходящий от двигателей белесый туман начал рассеиваться. Задний загрузочный люк опустился. Катрина быстро зашагала по мокрому бетону к самолету. За ней следовали практикантка Беки и таможенник, который одной рукой придерживал форменную фуражку, а в другой нес регистрационный журнал. Катрина взяла с собой Беки из двух соображений: во-первых, девушка должна была сверить содержимое битком набитого грузового отсека с декларацией, а во-вторых, ее привлекательная внешность должна была отвлечь таможенника и экипаж самолета от наиболее ценной и отнюдь не задекларированной части груза.
За последние несколько лет Катрина часто виделась с отцом, но ни разу их встречи не происходили в Руне. Прилетать сюда было слишком опасно даже по прошествии стольких лет. Обычно она летала к нему в Рио-де-Жанейро или они встречались на «нейтральной территории», обсуждали последние благотворительные проекты «Ортуса», изливали друг другу душу, жалуясь на несправедливость, свидетелями которой они стали за последнее время, и пили хороший виски.
Взобравшись на грузовой трап, Катрина взглянула на логотип, нарисованный большими буквами на алюминиевом боку поддона. Большей частью груза этого самолета были высокоазотистые удобрения, подаренные крупной нефтехимической компанией в качестве отступного за весь тот вред, что она нанесла окружающей среде. Катрине всегда было трудно принимать подобного рода подношения, но она считала, что людям, которые получат эти удобрения, не до высокоморальных рассуждений. Им куда важнее получить со своей бесплодной земли неплохой урожай.
Через несколько дней эти удобрения будут рассыпаны по истощенным почвам вокруг одной из суданских деревень, если, конечно, официальное правительство этой страны даст добро на перелет самолета, а местные полевые командиры не украдут весь груз для того, чтобы использовать удобрения в изготовлении взрывчатых веществ. Габриель смог достичь большого прогресса в переговорах, когда она отозвала сына в Рун. Теперь ему придется начинать все сначала.
Катрина бросила взгляд в сторону.
Беки и таможенник сверяли серийные номера на ящиках. Двое членов экипажа, обогнув крыло, направились к хвосту самолета. Катрина с трудом сдерживалась, чтобы не смотреть в их сторону. Когда летчики исчезли из ее поля зрения, Катрина повернулась и начала спускаться по грузовому трапу.
— Я скажу водителю автопогрузчика, чтобы начинал, — бросила она через плечо.