— Поздравляю. Я уже знаю, что ты разбогател.
— Откуда?!
— Собака лает, ветер носит. Такая у меня должность — знать обо всем, что творится в городе.
«Наполеоны» хреновы… Все им известно, всем они распоряжаются. Не государство стало, а мафиозная группировка с паханами и шестерками. И этот туда же. Отсиделся в зоне, пока мы жизнью на войне рисковали, а теперь козырем ходит. Большая шишка, видишь ли. Скорее давно созревший прыщ на теле. Осталось только придавить.
Меня такое зло взяло, что я полез в карман за следующей сигаретой — чтобы заткнуть себе рот и не сболтнуть лишнее.
— Так все-таки — кто? — настаивал Максик-Ронт. — Может, у тебя есть какие предположения. Ведь котелок у тебя варит неплохо, по школе помню.
— Если б он варил хорошо, я уже заправлял бы какой-нибудь солидной фирмой. А пока я числюсь безработным.
— Да ладно тебе, не прибедняйся.
— Короче говоря, давай договоримся следующим образом: как только я что-нибудь разведаю, так сразу тебе сообщу. Дай номер своего телефона.
— Зачем номер? — Максик перегнулся через сиденье и достал из бардачка новенький мобильник. — Держи. Носи всегда с собой. В случае чего, нажмешь на единицу, и я найду тебя, где бы ты ни находился. Учти, по этому телефону можно поговорить только со мной.
— Понял.
— А может, дать тебе парочку моих парней? Пусть побудут с тобой рядом — на всякий случай. Конечно, это удовольствие будет для тебя не бесплатным, но сам понимаешь, жизнь дороже. Да ты теперь и не бедный.
— Не надо. Я как-нибудь обойдусь без личной охраны. Если меня надумают грохнуть, то мне не поможет и взвод телохранителей. Надеюсь, что все обойдется и слухи так и останутся слухами. Ну не за что меня заказывать, понимаешь — не за что! Это какой-то бред.
— Что ж, вполне возможно. Но дыма без огня не бывает, Алекс. Ладно, все, разбежались. Удачи тебе. Бывай здоров…
Мы попрощались, и мерс Максика-Ронта исчез за поворотом. «Ну и гад же ты, Костя Федотов!» — вспомнилась мне фраза героя из одного старого фильма. А Максик был гадом вдвойне. Мало того что Чабер испортил мне настроение своей новостью про снайпера, так еще и этот бандарлог добавил «радостей» жизни. Ходи теперь и оглядывайся. Как некогда по горам Кавказа. Но там у меня было оружие, и я мог серьезно ответить, а здесь чувствовал себя голым. Усаживай меня на мушку и нажимай на спусковой крючок. Легкая добыча.
Ну нет уж! Мы еще покувыркаемся! Я решительно бросил окурок и, изменив первоначальный маршрут, быстро зашагал к автобусной остановке.
Я ехал в Брехаловку, к Бемцу. Он был дома, — дожидаясь маршрутки, я вышел на связь и предупредил о своем визите, умолчав, правда, о его цели. Мобильная связь, конечно, хорошая вещь, но болтать по ней что попало не рекомендуется — прослушку еще никто не отменял. А вопрос у меня к Бемцу был серьезный и попахивал уголовным кодексом.
— Как ты вовремя! — воскликнул Бемц, пожимая мне руку. — Я тут как раз картошечки поджарил, селедочки прикупил — жирная, пальчики оближешь! — а соседка подкинула разносольчиков. Так что милости прошу к нашему шалашу. И на этот раз никаких возражений!
Я не стал отнекиваться, тем более что на столе стояла запотевшая бутылка хорошей водки и миска соленых груздей, которые я обожаю. Мы выпили, закусили, потом повторили… Все было очень вкусно, особенно картошка — хорошо прожаренная, с румяной корочкой; и не успел я опомниться, как бутылка показала дно. Бемц многозначительно подмигнул и достал из холодильника вторую.
— В поговорке сказано: пошлешь дурака в магазин за бутылкой, он и принесет всего одну, — сказал он, довольно ухмыляясь. — Но мы-то с тобой, Алекс, парни умные, для нас поллитра что слону дробина. Вот я и затарился как должно. Хорошо, что ты позвонил.
— Респект тебе за предусмотрительность. Но прежде всего — дело.
— Может, позже? А то прокиснет… — Бемц многозначительно постучал по бутылке.
— Не успеет… — Я улыбнулся этой бородатой шутке. — А дело серьезное и требует трезвого разговора. Тем более что сегодня я уже «причастился» — зашел в бар. Так что мне нужно запрягать лошадку не торопясь. Иначе она упадет с копыт.
— Ладно, грузи.
— Кеша, мне нужен ствол.
— Оба-на! Ты что, на дело собрался? Не ожидал.
— Ты плохо обо мне подумал. Мне нужен ствол для собственной защиты.
— На тебя наехали? Расскажешь?
— Кеша, лишние знания очень обременяют человека. Лучше тебе этого не знать.
— Понял. Согласен. Кстати, ко мне приезжал мент из уголовки, майор… Завенягин?
— И какая надобность привела его к тебе?
— Расспрашивал, был ли ты у меня в тот день, когда завалили Таркана, и в котором часу свалил.
— Ну а ты что ответил?
— Сказал все, как ты велел. Мне кажется, мой ответ ему не очень понравился. Буркнул что-то на прощанье и убрался из хаты.
— Ну и хрен с ним. Так как насчет ствола?
Бемц заколебался, потом скривился, будто ему в рот попало что-то очень кислое, и наконец ответил:
— Понимаешь, есть у меня «дура»… револьвер. Но я уже прикипел к нему душой. И потом, тебе ведь нужно что-то менее габаритное и более современное. Не так ли?
— В общем, да, так.
Кеша облегченно вздохнул и сказал:
— Сейчас додавим этот пузырь, и я сведу тебя с одним человеком. Зовут его Клим. Он тоже из нашего племени вольных охотников. Но его конек Отечественная война — награды, оружие… Уверен, у Клима есть что предложить хорошему человеку. Но придется заплатить…
— Это без проблем. Погнали… — Я встал.
— Э-э, Алекс, а как же бутылка?
— Мне уже достаточно. Спасибо за угощение. С меня ответ. Как-нибудь соберемся… Мне нужно торопиться, уж извини. Обстоятельства…
— Понял. Подожди маленько, я переоденусь…
Клим жил неподалеку. Похоже, Брехаловка для «черных археологов» была землей обетованной; по словам Бемца, здесь окопалось около десятка кладоискателей. Собственно говоря, место для тех, кто любит жить в тени, и впрямь было подходящим. Сюда даже участковый заглядывал раз в год, а городские власти старались вообще не замечать, что в городе есть такой Шанхай.
— Ты кого привел? — глядя на меня с подозрением, спросил Клим.
— Это свой человек, все нормально, — ответил Бемц.
— Забирай «своего» человека и катись отсюда колбаской. Все, разговор закончен!
«Черный археолог», специализирующийся на оружии, был высоким и худым как щепка. Обычно такие люди желчны и неприветливы. Но я знал, чем можно его взять. Достав портмоне, я небрежно вынул несколько сотенных американских бумажек, показал их Климу и молвил: