* * *
И Мишка сохранил эти «генеральские» звездочки.
А потом, в сентябре, пришел приказ министра обороны о новом призыве и увольнении в запас отслуживших свою срочную службу… И единственное, как новый командир отряда, наслышанный от майора Крота о том, что сделал Док на том перевале и про ту вопиющую несправедливость, которая произошла с ним после этого, мог поправить эту несправедливость, так это в числе первых отправить его из армии домой, к семье. В «первых списках»…
Но перед этим Мишке пришлось сходить в еще один, последний «боевой выход»… И, возможно, о нем совершенно и не стоило рассказывать, потому что ничего особо выдающегося в нем не произошло, но…
Во-первых, не хочется, чтобы у человека, далекого от армии, сложилось впечатление, что на каждом из таких «боевых выходов» обязательно случались подвиги — бывали и «будни»…
А во-вторых, почему-то именно этот, «обыденный» выход Мишке очень запомнился. И он частенько вспоминал о нем. Правда… Без особенных подробностей… Так, словно это и не он вовсе был в составе того отряда и не он гонялся по пустыне Регистан за «духами»-контрабандистами…
И только через довольно продолжительный срок Филин понял, почему Мишка рассказывает именно об этом «боевом выходе»… Миша рассказывал вовсе не о его результатах! Это был рассказ про его коллегу! Рассказ про настоящего спецназовского врача!..
16 сентября
…Задача того, 21-го для Мишки Парубца, «боевого выхода» по меркам спецназовцев была обыденной: обычные поисково-засадные действия с целью срыва организованных контрабандных поставок на территорию Афганистана боевиками оружия, боеприпасов и других «матсредств» из Пакистана и Ирана. И если кто-то думает, что каждая подобная операция сопровождалась вооруженным столкновением, то глубоко ошибается! Для того чтобы определить, где возможно появление каравана душманов, правильно выбрать место и скрытно организовать на нем засаду, приходилось просеять огромнейшее количество информации… Заблаговременно изучалась местность, вероятные рабочие маршруты в зависимости от времени года и суток. Анализировалась любая информация по прошедшим результативным и нерезультативным «боевым выходам», сведения от «доброжелателей», особенности того или иного района, нравов и обычаев местных жителей и еще очень большой пласт различнейшего рода данных.
В пустыне вычислить путь, по которому могут пойти караваны, очень сложно или даже почти невозможно: вариантов очень много, а людей, как обычно, очень мало… А пустыня давала «духам» свободу для выбора маршрутов… Здесь перевозки осуществлялись чем угодно: на легковых японских «Тойотах» и иранских «Симургах», на американских «Доджах» и даже на наших «шишигах», армейских «ГАЗ-66», а иногда даже и на тракторах с прицепом, не говоря уже о «кораблях пустыни», верблюдах…
Караваны с оружием, боеприпасами, медикаментами и одеждой в зависимости от степени угрозы со стороны советских войск включали в себя от одной до 10–15 машин или от 4–5 до 30–40 верблюдов… И проводка этих караванов организовывалась «духами» очень тщательно и включала в себя целый комплекс сложных мероприятий. Поэтому в лучшем случае только каждый десятый «боевой выход» на поисково-засадные действия был результативным!.. Но это не значит, что остальные 90 процентов «боевых выходов» не имели смысла! Постоянное нахождение вдоль границы с Пакистаном и Ираном советских спецназовцев очень сильно мешало регулярному снабжению антиправительственных группировок в Афганистане, и это было истинной «головной болью» для моджахедов…
В Афгане начиная с весны 84-го вот уже полтора года очень успешно и благодаря в основном именно отрядам спецназа ГРУ работал план «Завеса», по которому от Джелалабада до Кандагара перекрывались больше двух сотен контрабандных караванных путей…
Так вот… В середине сентября в пустыню Регистан вышел Мишкин 610-й отряд СпН численностью 45 человек во главе с новым командиром роты. [26]
Отряд этот должен был действовать на большом расстоянии от основной базы в Лашкаргахе, а поэтому и включал в себя большое количество техники. Бронегруппу на трех «БМП-2» под командой старшего лейтенанта Семеша. Группу старшего лейтенанта Гущина на двух автомобилях «Урал» с установленными в кузовах трофейными пулеметами «ДШК» и «КПВТ». И группу заместителя командира роты, Мишкиного взводного старшего лейтенанта Никитина, на двух трофейных «Тойотах», кстати сказать, отличные легковые вездеходы 4х4, с кабинами на двух человек и большими кузовами, в которых на турелях были установлены два 12,7-миллиметровых пулемета НСВ «Утес», и одном «Урале» с мощным танковым 14,5-миллиметровым пулеметом «КПВТ». При последней машине находился сам командир роты, осуществлявший общее руководство действиями групп…
Из «Лошкаревки» отряд выступил 16 сентября около пяти часов утра…
Через реку Аргандаб после проверки брода на минирование переправились уже в 5.30… Бронегруппа Семеша замыкала колонну всего отряда. Преодолев около 350 километров всего с одним привалом, к полудню следующего дня сосредоточились у горы Малик-Дукан…
После уточнения задач, согласно решению командира роты, отряд разделился.
Всем трем группам предстояло выйти в заранее определенные для них районы для проведения засад…
Бронегруппа под командой Семеша должна была вернуться примерно на 8 — 10 километров на север в пустыню, группа старшего лейтенанта Гущина — выдвинуться восточнее на столько же километров к колодцам Набичах и Навабчах, а группа старлея Никитина — уйти на те же 8 — 10 кэмэ на запад…
Таким образом, отряд рассредоточивался вдоль двадцатикилометрового участка афгано-пакистанской границы и перекрывал основные рабочие маршруты переброски оружия и боеприпасов в этом районе. В качестве одного из мероприятий по введению в заблуждение противника было предусмотрено, что группа Гущина уйдет в назначенную точку только после того, как остальные группы уже закрепятся на указанных им местах в боевых порядках для проведения засад…
К вечеру 17 сентября, когда все это уже было сделано, обе автомашины старшего лейтенанта направились в свой район…
Во втором «Урале» с семью разведчиками ехал Эльбрус Файдаров, младший врач медпункта «Лашкаргахского» отряда… После той августовской ночи, когда Доку пришлось делать операцию практически голыми руками и его друг выжил тогда только благодаря Мишкиному «неоконченному высшему образованию», командиром отряда было приказано, чтобы теперь в каждую спецназовскую боевую группу на «боевой выход» непременно включался дипломированный фельдшер или медик… Это был первый «вход в поле» старшего лейтенанта Файдарова…