...В Бело Поле они въехали в 19.50, точно уложившись в график. Правда, на перевале был у Андрея момент, который мог бы решить вопрос продолжения операции вообще...
Было уже около 19.00, когда их караван с грехом пополам взобрался на перевал. Филин решил не останавливаться, чтобы не терять и так уже упущенное время, перевалил за хребет и покатил потихоньку вниз. Честно сказать, особенного опыта езды в горах по серпантинам у него не было, так пару раз всего-то, потому он и решил, что самое сложное уже позади и спускаться легче, чем подниматься, и немножечко расслабился. Совсем чуть-чуть... Просто решил закурить сигарету и подымить в приоткрытое окно... Вот именно тогда Мокра Гора и показала свой коварный характер...
На одном из поворотов он крутанул рулем чуть-чуть сильнее, чем было нужно, и... «бобик» пошел в занос на тонком льду дороги. И в этот момент правая нога Андрея, равнинного водителя, повинуясь рефлексу, ударила по педали тормоза... Нет, это не было похоже на юлу! Но джип начало медленно раскручивать по дороге и нести по спуску вниз, где метрах в трехстах был виден очередной поворот и довольно хлипкое деревянное ограждение... А где ограждение – там обрыв... Или крутой скат... И сколько до его дна, точно узнать можно только тогда, когда проедешься по нему на собственном брюхе. Если не пролетишь, аки воробей...
«Конец, Андрюха! Приехали!..»
– К машине! – проорал Филин, срывая голос.
Задремавший на секунду Джагглер, Задира, Гранд и Оса катапультировались из уже неуправляемой, соскальзывающей к пропасти машины в одну секунду. Просто высыпались на дорогу, словно горох из дырявого мешка. А «бобик», который теперь стал легче минимум на четыреста кило, развернуло еще раз и понесло боком к ограждению. Левым боком... Теперь у Андрея было всего-то три варианта: доехать до поворота и нырнуть за ограждение вместе с машиной, выпрыгнуть и попасть под ее колеса и... А что тут «и»? Что можно сделать в такой ситуации, когда на раздумья у тебя секунды, если не их десятые доли?! Вот это и был третий вариант... Филин даже не думал – он попросту не успевал это сделать, он просто повиновался какому-то шестому или двенадцатому чувству... Так же, как и сегодня утром Оса, воткнул рычаг переключения на третью передачу, вцепился в руль и что было сил до отказа вдавил в пол педаль акселератора...
– В-в-ва-а-а-а-а-у-у-у-у!!! – взвыл двигатель на высоких нотах.
«Дедушка русских джипов» сначала затрясся, как припадочный, а затем... Видимо, зацепившись колесами за небольшой неоледенелый участочек дороги, скакнул, как молодой оголодавший мустанг к чахлым кустикам, росшим на противоположной от обрыва стороне дороги, да так и уткнулся в них своей мордой... И замер с заглохшим двигателем...
Дверца распахнулась рывком, и над ухом орудийным залпом прогремел голос Клима:
– Жив?!!
– Есть немного... – проговорил Андрей еле внятно.
– Ты чего со всеми не прыгнул, придурок?!!
– Отставить...
– Чего «отставить»?! Я те щас по роже так отставлю, что друзья не узнают!!! – орал ему на ухо Задира. – Ты даже не поц! Ты полупоц! Халамидник засраный!!!
– Отставить кричать на командира, сержант...
Андрея, как это всегда у него бывало после сумасшедшего стресса, била дрожь – избыточный адреналин в его крови всегда вызывал в его теле эту трясучку... После того как...
– Пошел ты к черту, придурок! – Задира со всего маху врезал кулаком по железной дверце. – Напишу рапорт и переведусь на хрен из взвода конченого отморозка Ферри в другой, где командир с мозгами дружит!..
– Хорош бухтеть, капитан! Лучше помоги пальцы расцепить!.. А то не хочется всю оставшуюся жизнь с этим рулем ходить – девки не поймут...
Это была его физиология – его организм всегда выбрасывал в кровь столько адреналина, что хватило бы на троих! И если Филин его не расходовал, то его тело сводила судорога. Особенно руки...
– Андрюха, мать твою! – Клим бережно разгибал палец за пальцем и попутно вычитывал нотации. – На кой лысый дюдель ты спасал машину? Что, на одной не доехали бы? Или потом вторую не нашли бы? А если бы сорвался? Как тебя потом было бы выносить отсюда?
– Ну, постарались бы, для командира... Вынесли бы...
– Я тебе точно морду набью и не посмотрю, что старший по званию – мне можно! Я твою задницу столько лет прикрывал начиная с Афгана, не для того чтобы ты так глупо и бездарно склеил ласты в этих холмиках, мать их!..
– Ладно... – Андрей улыбнулся. – Я больше так не буду...
– Я больше так не бу-у-уду!!! – Задира поморщил лицо, кривляясь и копируя Андрея. – Ну, как дите малое, а еще командир! Детский сад надел панамку!.. Ну! Ты как, братишка?
– Отпустило вроде бы...
– Ну и хорошо... Так! Теперь я буду рулить! – И увидев, как Андрей раскрыл было рот, добавил категорично: – А будешь спорить и давить авторитетом – застрелюсь! Я тоже мужик, мне тоже хочется за баранкой по серпантину прокатиться!..
Андрей вымученно улыбнулся и ответил своему другу:
– Ладно... Не надо стреляться... – Он и сам чувствовал, что больше за рулем ехать не сможет. – «Вези меня, извозчик, по гулкой мостовой!..»
– «А если я усну, шмонать меня не надо!..» – подхватил старую песню Клим и уселся за руль. – Поехали помаленьку?! А заодно глянем, куда ты там прыгать собирался!
Они остановились около деревянного ограждения и заглянули за него. Сказать, что Андрею повезло, – не сказать ничего! Сразу за этим довольно хлипким на вид отбойником, в метре, был обрыв, пропасть метров двадцать глубиной... Если бы туда нырнул «бобик», то внизу от него остался бы натуральный блин. Вернее, пирожок с мясом...
...Бело Поле... Деревня не деревня, село не село. Скорее, маленький рабочий поселок-спутник рядом с довольно крупным, по здешним меркам, городом. Низина, долина в предгорьях Высоких Дечан.
Поселок был пуст. И не просто пуст – здесь не было даже оголодавших, одичавших собак, которые потеряли своих хозяев! Маленькая пустыня посреди Европы, в самом центре Балканских гор. Да, в общем-то, не было ничего в этом удивительного. Точно такую же картину всеобщего запустения они видели и сегодня утром в деревне Дожевице. И та, и другая находились в непосредственной близости к городу, в четырех-пяти километрах, где стояли довольно большие гарнизоны ооновцев. И стоит ли удивляться тому, что те люди, которые не стали беженцами в соседних государствах, а остались на родине, инстинктивно жались к военным, которые могли при необходимости их защитить? Чему удивляться? Сложнее было тем, кто всю свою жизнь прожил в отдаленных селах. Куда тем было податься, было большим вопросом... Над всем поселком витал дух запустения и брошенности... Но главное... Главное – тишина...
Тишина была такая, что аж в ушах звенело! Словно они попали в барокамеру, где нет абсолютно ничего – вакуум! И моторы их джипов, которые, в общем-то, были довольно толково отлажены, сейчас, казалось, гремели на всю округу, словно танковый полк.