– Милый, ты, верно, очень спешил! Ах-ах-ах! И после этого утверждают, что рассеянность не порок! – заметил он и, посмотрев на часы, потянулся к тетрадочке с проклятиями.
Жикин похолодел. Сердце у него ушло в пятки и заметалось, точно пристегнутое к резинке. Он понял, что в спешке не проверил, что схватил с полки.
– НЕ-Е-Е-Е-ЕЕТ! Я нечаянно! – завопил он.
Абдулла улыбнулся переползшим на щеку ртом и нежно посмотрел на рубашку с маками.
– Да пошутил я, пошутил! И чего вы все такие нервные? – томно сказал он. – Живи дальше, Жорик! Я сегодня какой-то гуманный, какой-то человечный! Сам себя не узнаю. Ну что, рад?
– Ага, – едва выговорил Жикин.
– Подумай сам, голубчик. Если я прокляну всех лучших людей Тибидохса, то кто останется? Одни Гроттерши и Баб-Ягуны! Фи, мон ами! С этим прикупом в покере делать нечего.
Джинн открыл жикинский формулярчик, вытащил из него листок и прямо ладонью, безо всяких ухищрений, шлепнул печать «СДАНО В СРОК». Потом Абдулла взял «Теорию запуков», положил на ладонь и, легонько подув, отправил на место в стеллаже.
– Ты свободен, мон ами! Если, разумеется, не желаешь взять еще что-нибудь! Библиотека большая, проклятий на всех хватит! – радушно предложил он.
«Нет, ничего мне не надо!» – едва не заорал Жикин, но вместо этого, подчинившись безотчетному порыву, произнес:
– Погодите!.. Дайте мне «Первомагию Ноя»!
Абдулла отловил на затылке свои уплывшие глаза и, вернув их на место, остро взглянул на Жору.
– Как ты сказал, пупсик? – переспросил он.
– «Первомагия Ноя».
Джинн фыркнул:
– «Первомагия Ноя»? Что за бредовое название! Такой книги не существует! Могу предложить общую темную магию в семнадцати томах. Вступительная статья Самсона, комментарии Далилы. Только будь осторожен, мальчик… Книжка довольно милая, но со своими тараканами. Она заговорена так, что тот, кто не дочитает хотя бы страницы, покрывается проказой. Литературное самолюбие, знаешь ли, опасная вещь.
– Значит, «Первомагии Ноя» нет? Может, вы посмотрите в каталоге? – искренно удивился Жора.
– Мне нет необходимости никуда смотреть! Я знаю абсолютно все книги в библиотеке! Самый полный каталог находится здесь! – с апломбом заявил Абдулла, демонстрируя Жикину свою гладко выбритую бугристую голову.
«Ну на «нет» и суда нет», – подумал Жикин и спросил:
– А вы лично были знакомы с Ноем?
– Разумеется, вьюноша. Я знал даже тех, кто этого не заслуживал. Ной же был фигурой исключительно заметной! Я был знаком еще с его родителями! – назидательно сказал Абдулла.
– Но ведь был потоп! – удивился Жикин.
– Друг мой! Потоп уничтожил людей, но никак не джиннов! Хоть мы и не любим сырость, вреда она нам не причиняет… Бррр! Помню я его ковчег! Каждой твари по паре! Коровки мычат, тигрицы рычат, змеи шипят… А Ной с блаженным видом сидит во всем этом бедламе и выпускает изредка голубей, чтобы проверить, не просохла ли земля! Великий человек! – ностальгически вспоминал Абдулла.
– Может, он писал книгу и никому ее не показывал? – спросил Жора.
– Кто, Ной писал? – расхохотался Абдулла. – Он был вообще не по этой части. Скорее уж я поверю, что старина Сократ строчил детективы.
– А как же пенсне? Где он испортил себе зрение? – спросил Жикин.
Абдулла мрачно и подозрительно уставился на него.
– Ной никогда не носил пенсне! Усвойте это, юноша! У него было зрение, как у арабского лучника! Да и вообще в те века не существовало каких-то жалких стеклышек! Люди были мощные, здоровые, жили по девятьсот лет и умирали в полном расцвете сил!.. – назидательно сказал он.
– А умирали отчего, если в полном расцвете? – безнадежно спросил Жикин. Он уже понял, что Абдулла ни за что не скажет ему ничего лишнего.
Джинн хмыкнул:
– От чего-нибудь да умирали, лапочка. От скуки, от яда, от кинжала… Надо же от чего-то умирать?.. А теперь, будь любезен, не отвлекай меня. Где тут у меня была коробка с новыми формулярами? До сих пор не заполнил первый курс! Вечная морока с этими новенькими – и проклясть их толком нельзя. Вчера припечатал было одного – Горгониха едва глаза мне не выцарапала!.. Подумаешь, мальчишка-инвалид! Если ты на костылях и не можешь спуститься по лестнице, это еще не повод, чтобы задерживать пропись рун на четыре с половиной минуты!.. Так или не так? Сегодня я буду давать поблажку инвалидам, а завтра дисциплина совсем исчезнет и эти юные пройдохи сожгут мою библиотеку!
Потоптавшись на месте, Жикин убедился, что Абдулла решительно не обращает на него внимания, и приготовился уйти. В этот момент джинн поднял голову и, зевая, спросил:
– Да, кстати, с чего ты решил, что книга с таким названием существует? И про это… как его там… пенсне?
Не видя причин ничего скрывать, Жора рассказал ему о портрете. Одновременно он не удержался и слегка приукрасил свою битву с хмырями, утроив их число. Однако Абдуллу это, судя по всему, заинтересовало мало. Он снова зевнул, да так, что сквозь его распахнутый рот Жикин увидел даже книжные полки.
– А-а, ну-ну!.. Ладно, ступай, умничка!.. Погоди! Я не говорил, что у тебя очень красивая рубашка? – сказал джинн и уткнулся в свои ящички.
Уже направляясь к выходу из библиотеки, Жикин случайно вспомнил о стекле, которое подобрал рядом с портретом. Если у Ноя не было пенсне, откуда взялся осколок? Жора сунул руку в карман и извлек из него половину круглого стекла. Он уже собрался спрятать его обратно, как вдруг, случайно взглянув, с удивлением обнаружил в стеклышке отражение джинна Абдуллы. Джинн с удивительной для его возраста поспешностью метнулся к стеллажам, обогнул первый ряд полок и, вытащив старинную книгу, поспешно переложил ее повыше, повернув корешком внутрь, чтобы невозможно было прочитать название.
Жора пораженно обернулся. Джинн Абдулла продолжал как ни в чем не бывало сидеть за своей конторкой и перебирать карточки. Он даже и не подумал сдвинуться с места. Между тем его отражение в стекле, прихрамывая, еще только возвращалось от стеллажей.
– Что случилось, Жикин? – резко спросил Абдулла, поднимая голову.
– Ничего! – выпалил Жора.
– В самом деле ничего? А что ты только что спрятал в ладони? – подозрительно спросил джинн.
Жора поспешно сжал ладонь.