— Он стоял снаружи, в темноте. И долго слушал нас. — Бэленджер сам чувствовал, что его голос дрожит.
— Долго? — Тод уставился в темноту за открытой дверью. — С чего ты взял?
— Двадцать минут назад я рассказывал вам об Ираке, о парне, который грозил, что отрежет мне голову, и вот мы нашли профессора, и его голова...
Мэк выскочил из спальни, подбежал к дивану и набросил на труп профессора простыню. Она сразу же пропиталась кровью. Фонарик продолжал светить вверх сквозь ткань.
— Как же воняет, — с отвращением сказал Мэк. — Я никогда не думал, что...
— Да, — перебил его Бэленджер. — Кровь воняет. Изувеченные тела воняют.
— Ронни, — повторила Аманда. Можно было подумать, что это единственное слово, которое она знала.
— А вдруг он еще здесь?! — Джи Ди принялся тщательно светить фонарем во все углы.
— Закройте дверь, — приказал Тод. — Заприте ее.
— Запереть? Каким образом? Мы же сломали косяк.
— Завалите ее мебелью.
Джи Ди навалился на книжный шкаф и принялся толкать его к двери.
— Эй, помогите, кто-нибудь!
Ему на помощь пришел Винни. Бэленджер взялся за тяжелый с виду стол. Кора, все еще продолжавшая всхлипывать, помогла ему придвинуть стол к двери. Мэк поставил сверху кресло.
— Никто здесь не пролезет. — Мэк схватил фомку.
— А вдруг он и впрямь сидит в комнате? — Джи Ди во второй раз принялся осматривать углы. По тем причудливым танцам, которые исполняли тени, было видно, что его руки дрожат.
— Ронни здесь, — заявила Аманда.
— Проверьте спальню, ванную и туалет! — крикнул Тод. Он сделал несколько быстрых шагов к двери спальни, но вдруг обернулся и направил пистолет на Бэленджера. — Не вздумай куда-нибудь удрать!
— Не собираюсь. При этих обстоятельствах я предпочитаю оставаться с вами. — Бэленджер подобрал в груде снаряжения, выброшенного из рюкзака, фонарь, вошел в только что обнаруженный тайный ход, выключил фонарик на шлеме, чтобы не выдать себя светом, и замер около лестницы, прислушиваясь, не крадется ли кто-нибудь по ступенькам. Но он ничего не слышал, кроме раскатов грома, сотрясавших стены, и почти таких же громких ударов собственного сердца.
Он скорее почувствовал, чем увидел, как Кора и Винни встали рядом с ним и, тоже выключив свет, принялись наблюдать за лестницей. У обоих в связанных руках были зажаты, как дубинки, фонари. Оглянувшись в гостиную, он увидел, что Аманда сидела, скорчившись, на полу и, непрерывно всхлипывая, чуть слышно повторяла имя Ронни.
— Кора, пожалуй, вам следует побыть с нею. Попытайтесь ее успокоить.
Кора вытерла слезы со щек.
— Я что, похожа на человека, который способен кого-то успокоить? — Тем не менее она пошла к Аманде.
Бэленджер проследил, как Кора прикоснулась к руке Аманды и негромко заговорила с нею о чем-то, и снова сосредоточился на черном зеве винтовой лестницы. Он знал только одно — кто-то там был, и этот кто-то наблюдал за ними.
— Его нет ни в туалете, ни в спальне, ни в ванной, — объявил Тод, вернувшись вместе с Мэком и Джи Ди.
Мэк схватил с пола бутылку с водой и выпил сразу половину.
— Нам, наверно, стоит нормировать оставшуюся воду, — сказал Бэленджер.
— Нам? — переспросил Тод.
— Мне нужно... — вдруг сказала Аманда.
— Что еще?
— Освободить...
— И мне тоже, — отозвалась Кора.
— И что же вам мешает?
— Вы выбросили бутылки, которые мы использовали для...
— Идите в ванную. Там, правда, не будет воды, чтобы смыть, но это мелочи.
— Я не хочу оставаться одна.
— Я пойду с тобой. — Лицо Мэка расплылось в ухмылке.
— Я пойду, — поспешно заявил Винни. Он включил налобный фонарик и сделал женщинам знак, чтобы они шли за ним в спальню. — Я подожду около двери.
Кора положила связанные руки на плечо Аманде и повела ее в спальню.
Бэленджер заметил, с каким выражением Мэк пялился на прозрачную ночную рубашку Аманды, пока женщины и Винни не исчезли в темноте.
Проводив их взглядом, Бэленджер посмотрел на разоренную гостиную, сломанную мебель, разрушенные стены. «Значит, мы оставляем только следы своих шагов? — с горечью подумал он. — Уносим только фотографии? Да ведь здесь больше нечего разрушать!»
— Ну и что дальше, герой? — спросил Тод. — Есть предложения?
— Вызовите по сотовому телефону полицию.
— Ты что, не помнишь, что местный телефон Службы спасения не работает? А ответа копов можно ждать, пока телефон не разрядится.
— Тогда звоните в полицию другого города.
— Ну да, ща. И вместо того, чтобы разобраться с этим долбаным Ронни, получить обвинение в убийстве вашего корешка, а в довесок — похищение всех вас? Нет уж, я думаю, что иметь дело с Ронни лучше, чем с полицией.
— Пока что я в этом не уверен.
— Ну, мы же не были готовы. И не знали, с чем мы имеем дело.
— Вы и сейчас не знаете.
— Так, бабы вернутся, и мы узнаем у нее, что к чему.
Джи Ди взял пустой рюкзак и вошел в хранилище.
— Ох, как же здесь воняет! — Раздался негромкий унылый звон: монеты посыпались в рюкзак.
— А вот еще одно предложение, — сказал Бэленджер. «Нужно продолжать вести себя так, чтобы они чувствовали, что мы с ними вместе», — думал он. — Коллекционеры не заплатят за монету ни семисот, ни даже десяти долларов, если она будет поцарапана. Сейчас они в идеальном состоянии, а он их портит.
— Эй, ты, м...к! — прикрикнул Тод. — Смотри, поосторожнее с рыжьём. Чтобы не поцарапалось. Знаешь что: бери их вместе с подносами. Ставь поднос на поднос вместе с монетами, только и всего. Я давеча здорово растерялся, — признался он Бэленджеру. — Надо было подумать. Но теперь-то мы заткнули все дыры. А с нашими очками мы увидим этого Ронни раньше, чем он увидит нас.
— А вам не приходило в голову, что у него тоже могут быть такие же очки?
Тод нахмурился, его брови сдвинулись, и все татуировки сразу пришли в движение. Тут раздались шаги, и он повернулся к Винни, Коре и Аманде.
— Расскажи нам о Ронни, — потребовал он.
Лицо Аманды сразу напряглось. Судя по всему, воспоминания были настолько тяжелы для нее, что ей пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, прежде чем она сумела заговорить.
— Он... — Она закусила губу, вздохнула еще раз и лишь после этого смогла продолжить рассказ: — Я работаю... работала в книжном магазине в Манхэттене. Он несколько раз бывал там. Вел себя приветливо. — Она обхватила плечи руками. — Он, должно быть, следил за мной, когда я возвращалась домой в Бруклин, и разузнал, где ставить автомобиль, где прятаться. За несколько дней до того я рассталась со своим другом. Я осталась одна в квартире, которую не могла позволить себе занимать в одиночку. Я так тревожилась из-за квартирной платы, что, когда вышла из подземки и шла домой, не обращала ни на что внимания.