То, чего не умел делать один, умел другой, и вместе они были непобедимы.

Сол снова стал вызывать зависть всей группы, но и Крису теперь тоже завидовали. Для полной гармонии не хватало одного.

Следующий визит Элиота пришелся на первые выходные июля.

— Завтра четвертое июля, Крис. Послушай, а почему бы нам не съездить посмотреть праздничное шоу с фейерверком в центре города?

Крис был в восторге. Но Элиот казался озабоченным.

— Я вот все думаю о том, что… Крис, ты искренен со мной? — Крис не понял, что Элиот имел в виду. — То есть я хочу знать, тебе нравятся наши поездки?

У Криса упало сердце:

— Вы хотите от них отказаться? — тихо спросил он.

— Конечно, нет. Господи, эти встречи так много для меня значат. — Элиот засмеялся и погладил Криса по волосам. — Но я вот о чем подумал: тебе, наверное, наскучило все время находиться в обществе взрослого. Ты, должно быть, устал все время видеть перед собой одну и ту же далеко не молодую физиономию. Давай пригласим кого-нибудь еще? У тебя есть друг, которого тебе хотелось бы взять с собой? Кто-то по-настоящему близкий, как родной брат? Знай: я вовсе не против.

Крис не верил такому счастью — он отныне сможет бывать в обществе двух самых главных в его жизни людей! Ему всегда этого недоставало — поделиться своим счастьем с Солом. С другой стороны, он так гордился своей дружбой с ним, что очень хотел, чтобы Элиот с ним тоже познакомился. Глаза Криса взволнованно блеснули.

— Вы угадали!

— Тогда чего же ты ждешь? — Элиот усмехнулся.

— Вы не уйдете?

— Нет, я посижу здесь.

Сгорая от нетерпения, Крис вскочил со скамейки рядом с оружейной комнатой, где они сидели, и побежал.

— Сол! Угадай, что я хочу тебе сказать? Он слышал” как Элиот посмеивается у него за спиной. С тех пор Сол принимал участие во всех их развлечениях. Крис был совершенно счастлив, когда Элиот с одобрением отозвался о его друге:

— Ты прав. Он действительно не такой, как все, — сказал однажды он. — Ты сделал прекрасный выбор. Я горжусь тобой.

Теперь Элиот приносил шоколадные плитки для обоих. День Благодарения они провели у него дома. Он катал их в самолете.

— Крис, меня беспокоит только одно. Я надеюсь, ты не ревнуешь, когда я дарю Солу шоколадки или уделяю ему внимание. Я не хочу, чтобы ты думал, будто я забываю о тебе или больше забочусь о Соле. Ты мне как сын. Я люблю тебя. Мы всегда будем близки. Если я стараюсь, чтобы Солу было хорошо, то это потому, что я хочу, чтобы тебе было хорошо. Ведь он твой друг или даже брат.

— Господи, разве я могу ревновать вас к Солу?

— Значит, ты меня понимаешь. Я был уверен, что ты все поймешь. Ведь ты доверяешь мне.

В течение многих лет каждый субботний вечер в школе показывали разные фильмы, но все они были, можно сказать, об одном. И это было видно даже из их названий: “Боевой клич”, “Пески Айво Джима”, “Дневник с Гаудалканала”, “Фрэнсис едет в Вест-Пойнт”, “Фрэнсис служит в ВМФ”.

— Ох, и обхохочешься над этим говорящим мулом на военной службе, — комментировали мальчики.

“Люди-лягушки”, “Обратно в Батан”, “Боевое подразделение”, “Захват приморского плацдарма”, “Зона боевых действий”, “Район боя”, “Этапы боя” — так назывались фильмы, которые крутили в школе.

Они узнали о завоеваниях Александра Македонского и о галльских войнах Цезаря, а также о войне за независимость США, войне 1812 года, гражданской войне. На уроках по литературе они читали такие романы, как “Алый знак доблести”, “По ком звонит колокол”, “Тонкая красная линия”. Они не имели ничего против повторения в разных вариациях одной и той же темы, так как эти книги были наполнены героикой и описанные в них события волновали. Еще мальчикам нравилось стрелять из ружья, участвовать в тактических маневрах, отрабатывать строевой шаг и проходить другие виды подготовки в школьной милиции. Они увлекались военными играми.

На уроках и во время занятий спортом их всячески поощряли соревноваться друг с другом — кто умнее, сильнее, быстрее, лучше всех. Мальчики не могли не замечать посторонних, которые часто появлялись в дальнем конце гимнастического зала или футбольного поля или на задних скамьях учебных классов. Иногда они были в военной форме, иногда в штатском.

12

Шоколад. Благодаря ему в 1959 году Сол спас жизнь Крису. Мальчикам было по четырнадцать лет, и, хотя они об этом не знали, один этап в их жизни закончился, зато начинался другой.

На те деньги, которые давал им Элиот, они открыли своего рода бизнес — потихоньку проносили шоколад в школу. В обмен на сладости другие мальчики дежурили за них на кухне и выполняли прочую нудную работу.

Десятого декабря, после того как выключили свет, они потихоньку выбрались из дортуара, пересекли заснеженную территорию и оказались у дальней секции высокой каменной стены. Сол встал на плечи Крису и взобрался наверх. Крис схватил протянутую ему руку и подтянулся вслед за ним. В свете звезд мальчики видели, как их дыхание превращается на морозе в пар. Они лежали наверху, изучая темную улицу под ними. Никого поблизости не было, и они расслабились. Сол раскачался и первым отпустил руки, и Крис тотчас же услышал, как он застонал. Испугавшись, Крис стал вглядываться в темноту. Сол упал на спину и теперь съезжал на дорогу.

Крис не понял, что произошло. Он быстро прыгнул на помощь, согнув ноги в коленях, чтобы смягчить удар. Приземлившись, он мгновенно почувствовал, что что-то не так. Как и Сол, он не удержался на ногах. Падая, стукнулся головой о тротуар и очутился на дороге.

Он смутно осознал, что за день снег растаял, но к вечеру подморозило, и образовалась тонкая корка льда. Он лихорадочно пытался за что-нибудь ухватиться, но продолжал скатываться к тому месту, где лежал Сол. Он задел Сола сапогами, и тот откатился еще дальше.

Внезапно раздался металлический лязг и звяканье колокольчика приближавшегося трамвая. Парализованный страхом, Крис увидел, как ярко освещенный трамвай вынырнул из-за угла и стремительно приближается к ним. Колеса скрежетали по обледеневшим рельсам.

Сквозь лобовое стекло Крис видел, как водитель что-то громко кричит, дергает шнур звонка и жмет на рычаг. Раздался визг тормозов, но колеса продолжали скользить вперед. Крис попытался встать. От удара у него так закружилась голова, что он не удержался на ногах и снова упал. Огни трамвая ослепили его. Сол бросился к нему, схватил за край пальто и оттащил к обочине. Трамвай промчался мимо, обдав их ветром, от которого Крис задрожал с ног до головы.

— Вы что, рехнулись, чертовы молокососы! — прокричал из окна водитель.

Трамвай с грохотом покатился дальше, его колокольчик продолжал громко звенеть. Крис сидел на обледеневшем тротуаре, тяжело дыша и наклонив голову к коленям. Сол осматривал его рану.

— Слишком много крови. Нам придется вернуться. Крис с большим трудом перелез через забор. Воспитатель едва не застукал их, когда они крались вверх по лестнице. В темноте умывальной комнаты Сол промыл рану Криса. На следующий день, когда учительница поинтересовалась, что за шрам у Криса на голове, он ответил, что упал с лестницы. Этим все и закончилось, но Сол спас Крису жизнь, и их отношения стали еще более близкими. Ни один из них не ощутил на себе последствий этого происшествия, ибо они так и не осознали, чего избежали.