Сириль выслушала Мари-Жанну и заставила себя снова сосредоточиться на беседе с Изабеллой ДеЛюза. Эта пациентка была одной из первых, на ком исследовали действие мезератрола для травм средней тяжести. Она принимала это лечение вот уже четыре дня, занимаясь также когнитивной и поведенческой терапией с Дэном, добряком голландцем, которому удавалось покорить пациентов одной лишь своей симпатичной физиономией. Сириль доверила Изабеллу Дэну, полагая, что ей требуется скорее спокойствие, чем постоянный анализ происходящего.
— Изабелла, вы говорите, что больше не плачете, и это хорошо…
Женщина кивнула.
— Да, я больше не плачу, а когда говорю о своем муже, то уже не испытываю боли. Спасибо, доктор! Я и не думала, что пилюля может сотворить такое.
— Дело не в пилюле, — объяснила Сириль, записывая то, что рассказала мадам ДеЛюза. — Вы начали работу над полным восстановлением, и это очень важно.
— Да, психотерапевт очень обходителен со мной. Мы обсуждаем все, что причиняет мне хоть малейшую боль в течение дня, и работаем над каждым из этих пунктов. Знаете, теперь я настроена решительно. Я восстановлюсь и буду счастлива. Так же, как и он!
Сириль не могла не выразить ей своего одобрения.
— Хорошо, а теперь я задам вам несколько вопросов общего характера.
— Слушаю вас.
— Как вы себя чувствуете, когда просыпаетесь? Последние два дня, в частности?
— Я спокойна, хорошо сплю.
— Испытываете вы какие-то страхи, опасения?
— Нет.
— Каковы ваши отношения с окружающими, с вашими детьми?
— Думаю, я стала меньше нервничать. Моя старшая дочь сообщила, что переезжает к своему парню, который мне не особо по душе, тем не менее я нормально отреагировала.
Сириль внимательно посмотрела на пациентку.
— Вы не почувствовали недовольство, досаду?
— Нет, ничего. Я была спокойна и уверена в себе. С тех пор как я работаю с вами, я постоянно в этом состоянии. Меня больше ничто не достает. Похоже, мне очень помогает общение с вами.
Доктор Блейк продолжала записывать все сказанное пациенткой.
— А если я заведу разговор о вашем муже, как вы отреагируете на это?
Изабелла ДеЛюза пожала плечами и слегка улыбнулась.
— Никак, мне все равно. Все кончено. Я больше не хочу его видеть. Все, это конец. И это тоже не заставляет меня нервничать.
Сириль записала и это. Четыре дня назад Изабелла ДеЛюза была безутешна и разъярена. Неужели все дело в мезератроле? Неужели он настолько повлиял на ее настрой по отношению к окружающим? Все это было очень интересно.
— Отлично. Мы будем продолжать лечение до конца недели, а через пять-шесть дней я прошу вас прийти в клинику на консультацию. Меня не будет, но вы встретитесь с доктором Пани, который работает со мной.
Сириль встала и проводила пациентку к Мари-Жанне.
— Запиши, пожалуйста, мадам ДеЛюза на консультацию с доктором Пани на следующую неделю.
Нино, рассматривавший картины в зале ожидания, обернулся и посмотрел на Сириль. Она сразу же поняла, что что-то не так…
— Как это — код в каждом деле?
Нино сидел на диване в кабинете Сириль. Он сообщит ей все, что узнал, и уйдет — таково было его решение. Дальше пусть Сириль делает, что хочет. А он сможет все забыть.
— Четыре дела лежали в секретере Маньена, я положил их на место, в архив. У меня, видимо, сработал рефлекс, и я заглянул в каждое из них. Все дела были практически пустыми, но внизу каждой страницы был написан код.
Сириль не могла в это поверить, как не мог поверить Нино несколько часов назад.
— Ты записал этот код?
Нино достал из кармана пачку сигарет, на которой было выведено: «4РП14».
На несколько секунд Сириль закрыла глаза.
— Это мне ничего не говорит. Во всех четырех делах был именно этот код? И в деле Дома тоже?
— Да. Я уже говорил тебе это.
— А ты знаешь, что это значит?
Нино потер рукой лоб.
— Ты и сама прекрасно знаешь, что в дела пациентов нельзя записывать некоторые данные, в частности те, из-за которых могут возникнуть судебно-медицинские споры. Например, десять лет назад в дела не записывали слово «электрошок». Вместо него использовали код.
— Да, я знаю. 546 — цифры, соответствующие Государственному энергетическому управлению Франции, появившиеся в результате не вполне уместной шутки. 6126 — код инсулинотерапии, по количеству атомов углерода, водорода и кислорода в глюкозе. Но 4РП14 ни о чем мне не говорит.
— Только напоминает автомобильные номера. Интересно, зачем использовать код, не известный персоналу?
Сириль разволновалась. Еще одна загадка.
— Надо подумать над этим. Можешь уделить мне сегодня еще немного времени? — спросила она.
Но Нино уже встал и направился к двери.
— Моя миссия на этом заканчивается. Я по-прежнему работаю в Сент-Фе и не могу рисковать своей карьерой.
— Я не прошу тебя о многом. Всего лишь пораскинуть мозгами за чашкой кофе.
Нино поклялся себе ничего не говорить ей, хотя сейчас Сириль предоставляла ему отличную возможность высказаться.
— Я не хочу «раскидывать мозгами» с тобой и вообще не хочу иметь с тобой дело. Я добыл для тебя важную информацию. Делай теперь, что хочешь. Мне кажется, что кому-то было нужно, чтобы ты позабыла и Дома, и его дело. Подумай об этом хорошенько и будь осторожна. А я ухожу. Чао!
Сириль замерла в кресле. Она произнесла лишь одно слово:
— Почему?
— Что почему?
— Почему ты меня бросаешь?
Нино усмехнулся: шанс был просто идеальный! Наконец-то он сможет поквитаться с этой дамочкой.
— Я звонил тебе сотню раз со вчерашнего дня. Я волновался за тебя после сеанса стимуляции и хотел узнать, как ты себя чувствуешь. А ты меня игнорировала! Ты не соизволила отправить мне даже сообщение! Все, баста. Я больше не позволю так обращаться с собой. Ты хочешь выпутываться из всего этого сама? Что ж, пожалуйста. — Нино разошелся не на шутку. — Хочешь, я скажу тебе, в чем проблема? Я отлично знал тебя: ты была честным человеком, прекрасно осознавала свои минусы и напрямую говорила о них. До тебя можно было достучаться, к тебе можно было подойти. А сейчас ты стала начальницей, ты руководишь командой, ты рвешься наверх, поскольку вышла замуж за будущего обладателя Нобелевской премии. Ну вот и сиди там, наверху, и забудь обо мне. Мы теперь живем в разных мирах, и ты ясно дала мне понять это. Каждому свое.
Удар был слишком жестоким. Сириль медленно поднесла руку ко рту. Ее взгляд блуждал по картинам, висевшим на стенах кабинета, пока не остановился на Нино.