— Значит, пятнадцатого во второй половине дня?
Аром кивнул.
— Согласуйте встречу с моим секретарем.
— Отлично. Спасибо.
Полчаса спустя Сириль Блейк припарковалась возле своего дома. Она была исполнена спокойствия, на губах ее играла улыбка. Она чувствовала, что решение проблемы находится совсем близко. Ее случай был известен специалистам. Пациенты Арома — молодые люди, среди которых были и бывшие наркоманы, — страдали тем же заболеванием, что и она, и их состояние благодаря лечению профессора улучшилось. Она правильно сделала, что связалась с ним. Интуиция дала ей верную подсказку. Она отыскала в сумке телефон и написала Нино сообщение: «Нашла помощь. На верном пути». И подписалась: «Буржуазная Сириль, которая благодарит тебя за все, что ты для нее сделал!» Она надеялась, что ее шутливый тон смягчит сердце Нино. Отправив сообщение, она почувствовала себя еще лучше. На душе у нее стало легче.
* * *
Нино Паки вышел из автобуса и пошел по улице Сен-Мор. Дойдя до дома под номером 33, он остановился. К счастью, дверь в подъезд была открыта. Он просмотрел список жильцов, включавший фамилию «Маре», как было записано в деле. Медбрат вызвал небольшой деревянный лифт, способный перевозить только одного человека, и вошел в него. Чтобы хоть как-то добавить в лифт света, рядом с панелью с кнопками было прикреплено небольшое зеркало.
«Выгляжу я ужасно. Мне нужен сон и отпуск».
Нино провел рукой по растрепанной черной бороде с несколькими седыми волосками. Его раздирали противоречивые желания. Его решительный настрой послать к черту Сириль Блейк вместе с ее проблемами продержался не более часа. Как только за ним закрылась дверь Центра «Дюлак», Нино тут же почувствовал себя виноватым. Сириль показалась ему такой растерянной, ошеломленной… Четверть часа спустя Нино решил, что позвонит ей и извинится. Но потом передумал — у него тоже есть гордость, в конце-то концов! Нет, он поможет Сириль, но не будет ей об этом говорить заранее, просто предоставит конечный результат. Следующую четверть часа Нино ломал голову над возможным значением кода. А если Маньен что-то делал со своими пациентами? Еще через четверть часа медбрат принял решение отыскать этих людей и узнать, что с ними произошло. У одного из них, Дома, были серьезные проблемы — это понятно, но остальные трое?
В квартире на третьем этаже не было звонка, и Нино, приготовив свою самую обаятельную улыбку, постучался. Послышался шум шагов, и дверь приоткрылась. Перед ним стояла женщина в линялом сером платье. Внутреннее убранство квартиры рассмотреть ему не удалось.
— Вы кто?
— Здравствуйте, мадам. Меня зовут Нино Паки. Я из Общественного отдела и разыскиваю Клару Маре. У меня есть несколько вопросов по состоянию ее здоровья.
Он достал свое удостоверение Сент-Фелисите. Некоторое время мать Клары Маре молча рассматривала Нино, потом открыла дверь и пригласила его войти.
По телевизору показывали мультфильм. Бенуа пил пиво, ожидая возвращения жены. Он был взволнован и напряжен. Он рассчитывал на романтический вечер, но такой возможности никак не предоставлялось. В семь он наконец услышал, как в замке поворачивается ключ. Сириль сняла туфли, бросила сумку возле входной двери, повесила в шкаф влажное пальто и поставила зонт на подставку сушиться. Потом поцеловала Великого Человека в лоб.
— Как прошел день? — спросила она весело. — Есть новости из Стокгольма?
Бенуа развалился на диване и принялся пространно рассказывать о работе жюри Института Каролинска. Сириль рассеянно слушала его. Она была согласна на все, что угодно, лишь бы только не говорить о себе. У нее не было ни сил, ни желания делиться с мужем информацией о ситуации, в которой она оказалась. Она прошла в кухню, открыла холодильник, достала оттуда палку колбасы, отрезала щедрый кусок и положила его на ломоть хлеба. Открыв бутылку вина, она налила себе полный стакан.
Из гостиной послышался голос Бенуа:
— Когда увидишь Мари-Жанну, скажи ей, что мне порядком надоело ее заимствование еды из нашего холодильника. Она взяла ведерко моего любимого мороженого и не купила новое!
— А ты не поднимался к ней? — спросила Сириль из кухни.
— Я сунул ей записку под дверь. Но мне хотелось бы, чтобы ты еще раз сказала ей об этом завтра.
— Хорошо.
— У нее что, новый парень?
Сириль принесла в комнату поднос с едой и устроилась рядом с мужем.
— А почему ты спрашиваешь?
— Мне показалось, что я слышал мужской голос, когда поднимался к ней, но, постучав в дверь, не получил ответа. Я позвоню ее матери.
— Зачем?
— Чтобы она поговорила с ней. Эту девчонку следует немного приструнить. У меня нет ни малейшего желания, чтобы она играла в «Мари-сплю-со всеми-подряд» прямо над моей квартирой.
Сириль закатила глаза. Если Мари-Жанна и обратилась к ним за помощью, то сделала она это лишь затем, чтобы не возвращаться к своей сумасшедшей мамаше. Младшая сестра Бенуа жила в Мантоне, в департаменте Вар, и принадлежала к тем невыносимым женщинам, которым невозможно угодить. Психованная, неуравновешенная, она могла встать среди ночи и приняться за уборку в доме. Свою дочь она неизвестно по какой причине называла бродягой и никогда не занималась ею. Сириль не понимала, как эта дурная эгоцентричная женщина, не обладающая ни каплей интеллекта и не замечающая богатого потенциала своей дочери, могла бы как-то повлиять на Мари-Жанну. Что касается Бенуа, то о нем она думала совершенно иначе.
Дабы избежать скандала, она предпочла перевести разговор на Стокгольм. Бенуа, радуясь тому, что нашел достойного слушателя, прикрутил звук телевизора и принялся объяснять ей свою теорию гегемонии генетики в науках и замедления исследований в области психологии — этот скандал, «ослепление», «настоящий тупик»… Сириль знала все его аргументы и была с ними согласна. Она жевала колбасу и вполуха слушала его, поглядывая на телевизор, где показывали новости. Ведущий, закончив свой рассказ о случае на заводе Матель, перешел к следующему сюжету. Перед домом стоял репортер. Сириль перестала слушать мужа и перенесла все свое внимание на экран. Бенуа, заметив это, сказал:
— А! Сегодня уже рассказывали об этом. Нашли квартиру, полную изуродованных котов. Должно быть, это дело рук какого-то фанатика.
Сириль схватила пульт и добавила звук. В репортаже показали лишь лестничную площадку перед квартирой Жюльена Дома. Журналисты не имели права проводить съемки в самой квартире.
— Человек, проживающий в этой квартире, имя которого полиция отказывается называть, не показывается здесь вот уже несколько дней. Он также напал на мужчину, пожелавшего остаться неизвестным, и выколол ему глаз. Дело об искалеченных животных расследуется.
Сириль почувствовала, как по ее спине прокатилась волна холода. На экране появилась дама. Надпись внизу гласила, что это представитель Общества защиты животных.