И еще один стол посередине, за которым сидел или, лучше сказать, господствовал Белласар в смокинге, придававшем его итальянской внешности особый эффект. Позади его кресла стоял слуга с подносом. Белласар кивнул Малоуну, а затем поднес к губам бокал с красной жидкостью.
— Ну как, удалось немного отдохнуть?
— Да. — Малоун протянул книгу. — Я решил возвратить, потому что это очень ценный экземпляр. Не дай Бог, что-нибудь случится.
— Это первое издание. Ну и что?
— Мне кажется, для чтения в постели на ночь оно вряд ли подходит.
— У меня все книги только первые издания. Никаких других я просто не читаю. Но если нельзя пользоваться, то зачем тогда их коллекционировать?
— Мне смысл коллекционирования вообще в принципе не ясен.
— Ну, это просто. Самый важный стимул для коллекционера — это гордость обладания.
Малоун положил книгу на стол.
— В любом случае мне больше по душе обычные книжки в мягких обложках.
— Вы хотя бы пролистали?
— Да. Это классический трактат о причинах перенаселения и путях его сдерживания. Но я читал Мальтуса прежде. Перечитывать что-то не хочется.
Белласар сделал еще глоток.
— Выпьете что-нибудь? Я слышал, вам нравится текила.
— Я поражен вашей осведомленностью.
— Ничего не поделаешь — миром правит информация. Могу порекомендовать вполне приличный сорт. Двадцатилетней выдержки. Его производят в мексиканской провинции Халиско. Причем только одна семья. В основе — троекратно дистиллированный сок агавы. Они производят всего двести бутылок, и я их все закупаю.
— Чтобы больше никому не досталось?
Белласар промолчал, наблюдая, как слуга наливает Малоуну рюмку.
— Я не сомневаюсь, что вы знаток, — сказал Малоун. — Позвольте полюбопытствовать, какая водка сейчас в вашей «Кровавой Мэри»?
— Водка? Ни Боже мой. Это у меня не «Кровавая Мэри», а смесь овощных соков. Я никогда не употребляю алкоголь. Он вреден для печени и сосудов головного мозга.
— И вас не смущает, что все остальные вокруг его пьют?
Белласар усмехнулся:
— Алкоголь — это одно из средств уменьшения народонаселения — почти по Мальтусу. — Не ясно было, шутил он или говорил всерьез.
В этот момент дверь отворилась, и в комнату вошла самая прекрасная женщина на земле.
Малоун был вынужден напоминать себе о необходимости дышать.
Теперь было ясно, зачем Белласару понадобилось устраивать сегодня официальный прием в вечерних туалетах. Он хотел представить очередной экспонат своей коллекции в торжественной обстановке.
Ткань ее великолепного черного платья слегка мерцала. Оно было без бретелей, открывая изящно закругленные загорелые плечи. Глубокий вырез спереди позволял наблюдать чудесные выпуклости грудей. Талия и живот были безукоризненными. Платье спускалось до лодыжек, соблазнительно облегая бедра, не оставляя сомнений в том, какой прекрасной формы были ее длинные ноги.
Но все равно Малоуна больше всего поразило лицо. На фотографии в журнале оттенок ее кожи (жженая охра) был передан не совсем верно. Но не это главное. Удивительное впечатление производили потрясающие пропорции ее лица. Линия подбородка была как бы зеркальным отражением линии бровей, которая в свою очередь была параллельна линии роста дивных черных волос. Однако эта симметрия полностью красоту не объясняла. Ключевым элементом здесь были глаза, вернее, то, что скрывалось в их глубине, — нечто пленительное, чарующее, полное жизни, горячее.
Она была слегка взволнованна, и это придавало ей еще больше очарования.
— Остальные гости запаздывают? — произнесла она голосом, от которого у Малоуна взмокли ладони. Ему почему-то вспомнился виноградник в горячий летний полдень.
— Больше никого не будет, — сказал Белласар.
— Но ты говорил, что устраиваешь прием, и я подумала...
— Действительно прием, но на троих. Дорогая, позволь представить тебе Чейза Малоуна. Он художник. Я пригласил его написать твой портрет. Возможно, ты слышала о нем. Мистер Малоун, позвольте мне представить мою жену Сиену.
Малоун встретился с ней глазами и почувствовал, что краснеет. Такого с ним еще ни разу не случалось. Подумать только, покраснеть от одного сознания, что она на него смотрит!
— Фамилия мне знакома, — проговорила она неуверенно. У нее был американский выговор.
— Вряд ли вы знаете мои работы, — сказал Малоун. — Сейчас столько разных художников.
— Я думаю, ты сможешь познакомиться с его творчеством в процессе работы над портретом, — заметил Белласар.
— Ты что-то говорил о портрете, но я не думала, что это так скоро, — произнесла она смущенно.
— Я и сам не предполагал. Просто так счастливо сложились обстоятельства. Я случайно познакомился с мистером Малоуном, и он любезно принял мое предложение написать твой портрет.
— Но почему это вдруг...
— Дорогая, я хочу обессмертить твою красоту. Разве это не повод?
Честно говоря, у Малоуна были некоторые сомнения в том, правду ли ему сказал тогда Джеб относительно угрожающей Сиене опасности. В конце концов это мог быть просто один из приемов, используемых для вербовки агентов, каких, наверное, немало в арсенале ЦРУ. Но сейчас тон Белласара, когда он произнес эти слова, убедил его окончательно. И было очевидно, что Сиена даже не подозревала, как близко находится от смерти.
— Может быть, завтра утром и начнете? — Белласар вопросительно посмотрел на жену.
— Если ты этого хочешь, — ответила она без всякого выражения.
— Что значит — я хочу? — Белласар улыбнулся. — Если ты хочешь, дорогая. Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать.
Сиена посмотрела на Малоуна. И по ее взгляду он понял, что именно принуждать ее муж и собирается.
— В какое время?
— В девять утра не слишком рано? — спросил Малоун.
— Нет. Обычно я встаю в шесть.
— Сиена у нас большая любительница верховой езды, — объяснил Белласар. — Выезжает каждый день. Причем рано утром.
Белласар произнес эти слова вроде бы с гордостью, как бы подчеркивая достоинства Сиены, но Малоуну все это показалось наигранным. Он теперь все время искал и находил в словах и действиях Белласара скрытый смысл. Три предыдущие его жены погибли в результате несчастных случаев. Не предполагается ли, что очередное несчастье произойдет во время верховой прогулки?
— В детстве я очень любил ездить верхом, — сказал Малоун и, помолчав, добавил: — В таком случае в девять. В солярии за террасой.
— Замечательно. — Белласар наклонился, поцеловал Сиену в щеку и повернулся к Малоуну: — Допивайте вашу текилу и пойдемте ужинать.