— Все готово, — сказал он, последний раз встряхивая одеяло.
— Огромное спасибо, — поблагодарила она, одарив его самой теплой улыбкой.
Его глаза вдруг сузились от беспокойства.
— Что? — спросила она, не понимая, в чем дело.
— У вас на лице синяк. Он появился сегодня?
Его рука устремилась к ее щеке. После душа Лейк не позаботилась о том, чтобы наложить макияж, и он заметил след от родимого пятна.
— О… — сказала она нервно. — У меня когда-то здесь было родимое пятно.
— А… Но это только добавляет вам шарма. — Он улыбнулся. — Спокойной ночи. Постарайтесь хорошо выспаться.
Через несколько минут она уже лежала в кромешной темноте на прохладной простыне. Она слышала, как Арчер поднялся наверх, как готовился ко сну, а затем все стихло — лишь тихонько гудел кондиционер.
Лейк надеялась заснуть. Все ее тело болело от ударов о камни, руки ныли от того, что она крепко цеплялась за столб, и она до сих пор не могла успокоиться. Ее начали одолевать воспоминания о вечернем «заплыве». Они вновь привели ее в панику, и она даже затрясла головой, пытаясь прогнать их. «Я не могу переживать это снова и снова, только не сейчас», — подумала Лейк. А затем ощутила нечто удивительное. Удовлетворение. Она сегодня спасла себе жизнь. На нее напал мужчина, намеревавшийся, она была в этом абсолютно уверена, убить ее, но она оказалась сильнее. Она знала, что должна держаться за эту победу как за талисман. Ей необходимо мужество, если она хочет одержать верх над теми, кто преследует ее.
Завтра она свяжется с Мэгги и попросит проверить, нет ли в карте Хант букв, написанных карандашом, на страничке с общей информацией. Это будет непросто, но Лейк должна убедить медсестру, чтобы та помогла ей.
Наконец, совершенно измученная, она закрыла глаза. Заснув, видела во сне Эми. Они с дочерью шли по берегу незнакомой реки. А затем кто-то попытался забрать Эми, сказав, что Лейк ей не мать. «Но она так похожа на меня!» — воскликнула Лейк, страшась потерять ее.
Неожиданно она проснулась, словно споткнулась о бордюр. У нее в голове сформировалась четкая мысль, все встало на свои места.
Она поняла, что значат те буквы.
На следующее утро Лейк проснулась из-за приглушенных звуков на кухне — текла вода, сковорода царапнула по конфорке. Ее мысли путались, и ей вдруг показалось, что на кухне Уилл и что он пользуется плитой, хотя не должен делать этого. Но потом она вспомнила, где находится — и что случилось.
В тусклом свете, падающем через окна гостиной, она нашла свою сумочку и платье, а затем пошла в ванную комнату, которую ей вчера показал Арчер. Включив воду, проверила свой телефон и увидела срочное сообщение от Молли, наконец отозвавшейся на просьбу Лейк о помощи.
«Ты как? — спрашивала она. — Позвони мне». Звук ее голоса мгновенно привел Лейк в чувство.
— Привет, вы проснулись, — сказал Арчер, входя в гостиную. Он стоял в дверях кухни, на нем была свежая рубашка без галстука и темный костюм. — Как насчет завтрака?
— Было бы здорово, — сказала Лейк, вспомнив, что вчера не ужинала.
Кухня была очень приятной, как и вся квартира Арчера. Хотя все бытовые приборы он предпочитал ультрасовременные, все тут было обычным, домашним — кипы журналов и почта на стойке, открытки на холодильнике, чаша, полная бананов, на круглом деревянном столе. Позади кухни находился садик, дверь в него была открыта, и в комнату проникал легкий ветерок.
— У меня есть английские кексы, йогурт — обычный и черничный, — гранола и банановые хрустящие хлопья, которые обожает мой пасынок, но, боюсь, в них слишком много сахара.
Лейк улыбнулась:
— Обычный йогурт — звучит хорошо. И английский кекс. Но вы не обязаны ждать меня. Я сама справлюсь.
— Нет-нет, садитесь. Кофе на столе.
— У вас замечательная квартира, — сказала Лейк, пристраиваясь на стуле. — Вы давно здесь живете?
— Около пяти лет. Когда я был женат, жена настаивала на том, чтобы наша квартира была выдержана в духе Верхнего Ист-Сайда, но мне это не очень нравилось. А эту я подыскал, когда мы расстались, и мне здесь очень нравится. Наверху есть небольшой кабинет и комната Мэтта, моего пасынка. Он жил здесь целый год, пока я работал в Вашингтоне.
— Какой он?
— Он действительно хороший парень, — улыбнулся Арчер, ставя перед ней йогурт. — Учится на факультете права в Колумбийском университете. Порезать вам банан? Как видите, у меня их в избытке. Моя домоправительница думает, будто у меня недостаток калия.
Лейк тоже улыбнулась и налила себе кофе.
— Нет, у меня всего достаточно.
Намазав маслом кекс, она поставила перед собой тарелку и выдвинула из-под стола стул для Арчера. «Все это так странно, — подумала она. — Он единственный мужчина, кроме Джека, с кем я вместе завтракаю за последние пятнадцать лет».
— Нам нужно выработать план, — твердо сказал он. Неожиданно Кит Арчер снова превратился в делового человека.
— Знаю. Но мне необходимо домой, — сказала она. — Кто покормит бедного кота? А вдруг мужчина из парка поджидает меня у дома?
— Где вы живете?
— В Верхнем Уэст-Сайде.
— Я поеду с вами и удостоверюсь, что все в порядке. А оттуда отправлюсь на работу.
— Послушайте, вы не…
— Стоп! Я ни в коем случае не отпущу вас домой одну — после того, что случилось вчера.
Она ощутила облегчение.
— Спасибо.
— Это будет наш первый шаг. Из своей квартиры позвоните медсестре, о которой вы говорили, — чем скорее, тем лучше. Но есть шанс, что она тоже втянута в эти махинации?
Лейк отрицательно покачала головой:
— Я ни в чем не уверена, но Мэгги кажется мне для этого слишком простодушной.
— Это хорошо. Расскажите ей о вчерашнем нападении. Убедите в том, что ситуация чрезвычайно серьезная и что вам нужна ее помощь.
— Я очень постараюсь сделать это.
— Хорошо. Долго она там работает?
— Думаю, около трех лет. Это ей Китон оставил свои ключи, чтобы она вынимала почту.
— Будет нелегко убедить ее помочь вам, ведь, по сути, это измена интересам фирмы, — сказал Арчер и легонько постучал кулаком по губам. — Хотелось бы предоставить ей какое-то доказательство, чтобы ваша история прозвучала убедительно.
— Думаю, у меня кое-что есть, — тихо сказала Лейк. — Не настоящее доказательство, но весомое указание на то, что клиника использовала эмбрионы Алексис для подсадки другим женщинам — и что так поступают и с другими пациентками.
Он молча ждал объяснений.
— Мне кажется, я поняла, что значат те буквы.