— Если не ошибаюсь, ваше место с другой стороны, сэр.
Картер на секунду растерялся, тогда лакей повел его вокруг стола и указал на место по правую руку от аль-Калли, прямо напротив Бет, которая сидела слева. Картер сел. Лакей ловко развернул салфетку и накинул ему на колени. То были места для самых почетных гостей, и Картер был несколько удивлен, что оказался в их числе. Они с Бет довольно долго обсуждали это приглашение на обед — доставили его буквально накануне — и решили, что аль-Калли спохватился и пригласил их в самый последний момент, после того как кто-то из более важных гостей не смог прийти. Бет еще сказала, что, по всей видимости, он хочет воспользоваться возможностью выудить из нее побольше информации о том, как продвигается работа по переводу и реставрации книги. «Наверняка постарается вселить в меня чувство вины за медлительность». Картер же сделал вывод, что самого его пригласили только в качестве супруга Бет.
Но теперь он видел, что ошибался. Аль-Калли всячески подчеркивал, что чета Коксов — для него дорогие гости. Вот он наклонился вперед и сказал ему, что не далее как сегодня утром читал монографию, написанную Картером, об охотничьих привычках тираннозавров.
— Даже для непрофессионала, — говорил он на классически строгом английском, — ясно, что произведение это не только весьма познавательное, но и будит работу мысли.
— Рад, что вам понравилось, — ответил Картер, хотя абсолютно не понимал, к чему аль-Калли понадобилось читать эту книгу. Она определенно предназначалась только для профессионалов; отрывки из этой монографии публиковались несколько лет назад в одном сугубо научном журнале. — Не знал, что вас интересуют динозавры.
— Интересуют, — ответил аль-Калли. — Вообще меня интересуют многие аспекты естественной истории, особенно относящиеся к необычным и редким формам жизни. — Тут он переключил внимание на Бет. — Такие, к примеру, описаны в одной древней книге.
Официант в белом пиджаке налил белого вина в один из бокалов, что стояли у прибора Картера.
— Как продвигаются дела? — спросил аль-Калли Бет, и Картер тут же опустил глаза, чтобы не выдать своей заинтересованности.
— Прекрасно, — ответила она. — База данных по графемам почти готова.
— И это означает?..
— Это означает, что теперь мы можем прогнать через нее весь текст, выправить его, исключить все сомнительные моменты и получить самый точный перевод.
Она не стала упоминать о том, что последнее время работа эта замедлилась из-за обнаружения тайного послания, спрятанного под обложкой книги. Несколько дней она занималась исключительно им.
— И как скоро мы его получим? — осведомился аль-Калли, и, хотя тон был нейтральным, Картер уловил в нем нетерпение.
— Через несколько дней, — ответила Бет.
Картер надеялся, что она знает, о чем говорит.
Аль-Калли задержал на ней взгляд на секунду-две, затем перевел внимание на других гостей, их, по прикидке Картера, было дюжины две, если не считать капитана Грира, и сказал:
— Благодарю всех вас за то, что пришли. Я проявил непростительную небрежность, что не пригласил вас раньше, был очень занят, переезд и все прочее. И теперь я очень рад видеть моих дорогих, самых близких друзей, наслаждаться их обществом.
Миссис Кейбот является его близким другом? Что-то сомнительно, думал Картер. А парочка этих стариков Критчли? На взгляд Картера, компания здесь собралась довольно странная — богатые европейцы и латиноамериканцы. Несколько представителей Востока (один пришел в традиционном арабском одеянии), новый шеф безопасности и, разумеется, он сам. Но если взглянуть на эту компанию более благодушно, возможно, аль-Калли достоин похвалы за широту и демократичность взглядов и предпочтений.
Хотя лично он, Картер, сильно в этом сомневался.
Сама трапеза состояла из нескончаемой смены блюд, никогда прежде Картер не видел за столом такого изобилия; многие из них принадлежали восточной кухне. Аль-Калли любезно объяснял, какие компоненты входят в их состав и приготовление:
— Вы когда-нибудь пробовали грецкие орехи, томленные в гранатовом соусе?.. А это называется карафс, их заправляют большим количеством петрушки, сельдерея, мяты и другими травами, к слову, мой повар — единственный в Америке, кто знает, как правильно их готовить.
Картеру пришлось поверить хозяину дома на слово, он никогда не пробовал этих блюд прежде, и если уж быть честным до конца, то вряд ли попробует когда-либо еще. Нет, насколько он мог судить, еда была приготовлена превосходно, и многие гости это оценили. Особенно нравилась она арабу в традиционном одеянии — он причмокивал губами, блаженно закатывал глаза, всячески демонстрируя свое восхищение. Картер же, привыкший к обычной еде из фаст-фуда и барбекю на заднем дворе, не смог в должной степени оценить все эти яства.
Зато Бет, похоже, они нравились — когда дело доходило до кухонных экспериментов и изысков, она проявляла больше авантюризма, нежели муж, — и особенно дороги ее сердцу были овощи в любом виде, йогурты и разные экзотические травы. Она свято верила в здоровое питание и всегда находила удовольствие в напитках и продуктах, которые в противоположность вкусам Картера не имели ничего общего с ледяным пивом из холодильника или же куском горячей и жирной нью-йоркской пиццы.
Но убедить в этом мужа ей так и не удалось.
Теперь Бет говорила не с аль-Калли, а со своим соседом слева, породистым пожилым джентльменом с серебристо-седыми волосами. Выяснилось, что он имеет какое-то отношение к галерее Куртолда. Наверное, именно поэтому аль-Калли посадил его рядом с Бет. Однако это вовсе не объясняло, почему Картер оказался соседом некой богатой наследницы из Техаса. Дамочка возмущенно высказывалась по поводу того, что «если в теории эволюции все так позитивно» — с особым упором на слово «теория», — «тогда почему все так боятся преподавать предмет под названием высший замысел»? Она откуда-то узнала, что Картер ученый, вот и решила подвергнуть испытанию подходы и взгляды. Еще секунда-другая — и он попался бы на крючок. Он едва не пустился в объяснения разницы между наукой и верой, между доказательствами и предположениями, между эмпирическим и предполагаемым, Дарвином и Библией. Но затем напомнил себе, что сейчас он не на работе и сколько ни спорь, каждый все равно остается при своем мнении.
— Действительно, почему бы нет? — заметил он и повернулся к аль-Калли, явно показывая, что намерен скорее продолжить разговор с ним.
Человек он, конечно, странный, этот араб, но по крайней мере хорошо образован и воспитан. И терпелив. Картер заметил, что и он не прочь продолжить с ним разговор и избавить тем самым от назойливой и глупой богачки из Техаса. Может, аль-Калли это нарочно придумал — посадить его рядом именно с ней, чтобы больше не к кому было обратиться?
— В нескольких своих работах, — заговорил аль-Калли, — вы пытались доказать общность происхождения динозавров и современных птиц. И я счел ваши аргументы весьма интересными, однако не всегда совпадающими с некоторыми другими вашими же теориями.