Он просто закрыл за нами дверь и медленно направился к мягкому креслу. Держась левой рукой за подлокотник, он сел в кресло. Его правая рука по-прежнему оставалась в кармане.
Комната, в которую мы попали, оказалась впечатляюще современной, из всех пяти вытянутых в ряд окон открывался великолепный вид на реку. На полу лежал ослепительно белый ковер, все места для сиденья были целиком отделаны черной кожей. На одной из стен разместились широкоформатный телевизор, DVD-плеер и ряд черных книжных полок с пола до потолка. На полках почти ничего не стояло, кроме какой-то керамики и античных статуэток, явно потерявшихся в шикарном окружении. Большой дымчатого стекла обеденный стол стоял слева от меня, окруженный десятью стульями. Судя по всему, им вообще никогда не пользовались. Проходя в комнату, я заметил кухню, где первозданным блеском сияла каждая поверхность. Налево шел коридор, возможно, к спальням и ванной комнате. Так может выглядеть квартира для проведения шоу или если нынешний владелец уже освобождает ее от своего присутствия.
Босворт ждал, что мы ему скажем. Этот человек был болен, и болен серьезно. С момента нашего появления ему явно причиняла боль правая нога, мышцы которой сводило длительной судорогой, а левая рука все время слегка дрожала.
— Спасибо, что приняли нас, — начал я и представил ему своего спутника. — Это мой коллега, Луис.
Босворт метнул взгляд с одного на другого. Он облизал губы, затем дотянулся до высокого пластмассового стакана на маленьком стеклянном столике подле себя, внимательно удостоверившись, что твердо держит его, прежде чем поднес ко рту. Неловко отпив воду через трубочку, так же осторожно вернул стакан на стол.
— Я переговорил с секретаршей Росса, — заговорил он после этого. — Она подтвердила ваши слова. В противном случае, вы бы сейчас не были здесь, а сидели бы под присмотром охранников этого здания, ожидая прибытия полиции.
— Я не обвиняю вас в предосторожности.
— Весьма великодушно с вашей стороны, поверьте мне. — Он снова хихикнул, но этот смешок скорее относился к нему самому и его собственной слабости, нежели ко мне. Своего рода двойной блеф, который не сумел убедить никого в комнате. — Присаживайтесь, — предложил он нам, жестом показывая на кожаный диван с другой стороны кофейного столика. — Я достаточно давно не имею удовольствие общения иного, чем с докторами и медсестрами или с заботливо участливыми членами своей семьи.
— Могу я поинтересоваться, от какой болезни вы страдаете? — спросил я, хотя уже почти догадался о его болезни по симптомам, которые наблюдал: нетвердой походке, дрожанию, параличу, судорогам.
— Рассеянный склероз, — подтвердил он мои догадки. — Поздняя стадия. Был диагностирован в прошлом году, но с самого начала устойчиво прогрессировал. Если честно, по словам моих докторов, их весьма тревожит скорость ухудшения моего состояния. Зрение на правом глазу явилось первым ощутимым признаком, но с тех пор я уже потерял чувствительность в правой руке, зато приобрел слабость в обеих ногах, головокружение, трясучку, проблемы с мышцами мочевого пузыря и половое бессилие. Настоящий коктейль напастей, вы не находите? И, как результат, я принял решение оставить свою квартиру и предоставить себя постоянной заботе посторонних.
— Я вам сочувствую.
— И вот что интересно, — продолжал Босворт, по-видимому, полностью игнорируя меня. — Только этим утром я размышлял над причинами своего состояния. Что явилось тому причиной — нарушение обмена веществ, аллергия, подействовавшая на нервную систему, или какая-то внешняя инфекция? Какая-то зловредная болезнь. Я иногда мысленно представляю ее как белое ползучее существо, которое пускает свои усики по всему моему телу, существо это, как-то внедренное в мой организм, должно парализовать его и, в конечном счете, убить. Все думаю, может, я, сам того не зная, раскрылся перед каким-то агентом, и он незамедлительно колонизировал мой организм? Но это уже похоже на безумие, не так ли? Думаю, Россу было бы приятно услышать это. Тогда он смог бы передать наверх по инстанциям заверения, что они оказались правы, когда прервали мою карьеру таким способом.
— Говорят, вы осквернили какую-то церковь.
— Вел раскопки внутри, но не осквернял. Мне требовалось подтвердить свое подозрение.
— И каков оказался результат?
— Все подтвердилось.
— Какое подозрение?
Босворт поднял левую руку и аккуратно помахал ею из стороны в сторону медленным, тщательно выверенным движением, возможно, чтобы дать мне отличить этот жест от обычной трясучки, которая не оставляла его конечности.
— Сначала вы. В конце концов, это вы пришли ко мне.
Опять меня вовлекали в игру. Мне снова предстояло делиться информацией, не слишком много раскрывая из известного мне или из того, что я мог считать правдой. Я не забыл предупреждение Рейда в вечер нашей последней встречи. Где-то есть тот, кто верит, что Черный Ангел живет в нем, поэтому я не упомянул ни причастность к делу Рейда и Бартека, ни подходы ко мне, предпринятые Стаклером. Вместо этого я рассказал Босворту об Алисе и Гарсии и открытиях, сделанных в здании в Уильямсбурге. Я не скрыл почти ничего из того, что знал о фрагментах карты, Седлеце и «приверженцах». Я говорил об аукционе и картине в реставрационной мастерской Клаудии Штерн, о «Книге Еноха».
И я рассказал о Брайтуэлле.
— Все очень интересно, — произнес он, когда я закончил. — Вы узнали очень много за столь короткое время.
Преодолевая боль, Босворт поднялся из кресла и направился к выдвижному ящику под книжными полками. Он открыл ящик, достал его содержимое и положил на стол между нами.
На специальную дощечку была прикреплена часть карты, прорисованная красными и синими чернилами по тонкой, сильно пожелтевшей бумаге. В верхнем правом углу можно было различить черную ногу с когтистыми пальцами. По краю шли микроскопические буквы и ряд символов. В хранилище Стаклера я как раз видел нечто подобное.
— Это копия, — пояснил Босворт, — не оригинал.
— Откуда она?
— Из Сан-Джалджано, в Италии, — ответил Босворт, возвращаясь на свое место. — Монастырь в Сан-Джалджано — одно из тех мест, куда отправили части карты. Сейчас это не более чем красивые руины, но в свое время монастырские здания отличались чистотой линий, и рассказывают, что с монахами этого монастыря консультировались во время строительства собора в Сиене. Правда, монастырь подвергался неоднократным нападениям со стороны флорентийских наемников, его достояние разграбили его же собственные аббаты. Ренессанс в Италии привел к уменьшению числа желающих принять на себя монашество. К 1550 году там оставались всего только пять монахов.
А к 1600 году остался только один, и он жил уже как отшельник. Когда и этот последний монах из Сан-Джалджано умер, среди его вещей нашли и фрагмент карты. О происхождении этого кусочка пергамента сначала никто и не догадался, но его сохранили как реликвию жизни святого человека. Слухи о существовании этого куска карты неизбежно распространяются, и из Рима приходит приказ, что пергамент следует перепоручить заботам самого Ватикана, и немедленно. Но к тому времени кем-то уже была сделана копия. Впоследствии с нее, видимо, сделали и другие копии, так что дубликаты куска карты из Сан-Джалджано к настоящему времени находятся во владении определенного числа частных лиц. Оригинал же исчез при перевозке в Рим. На монахов, перевозящих эту реликвию, было совершено нападение, и, по легенде, в припадке паники они сожгли карту, чтобы она не досталась в руки нападавших вместе с деньгами и имуществом. В итоге все, что осталось, — копии наподобие этой. Но именно эта часть — единственная часть карты из Седлеца, которая оказалась доступной многим, и единственный ключ, которым многие годы руководствовались те, кто хотел обнаружить местоположение статуи. Первоначальный создатель карты изобрел простейший, но совершеннейший способ скрыть местоположение статуи. Содержимое карты остается непостижимым, если не собрать воедино все части пергамента. Большая часть написанного на нем и большая часть символов несет только декоративную нагрузку, а рисунок церкви — всего лишь изображение концепции строительства храмов божьих, изложенной Бернаром. Это идеализированная церковь, и ничего больше. Вся соль — не сомневаюсь, что вы это уже разведали, — находится здесь.