Ладно, решила я, хватит ее напрягать.
На прощание я попросила телефон Мелани. Девушка вынула из сумочки розовую записную книжку и продиктовала мне номер.
Я зашагала к своему джипу, продумывая услышанное.
Садясь в машину, я почувствовала, что у меня желудок подводит от голода. Утром я сжевала круассан без всякого интереса, но теперь во мне пробудился зверский аппетит. Перехватить чего-нибудь на кухне? Мне, конечно, не откажут. Но время сейчас дорого, а там можно увязнуть надолго (на стоянке я видела «рэнджровер» Пейтон — стало быть, она уже приехала).
Я решила перед визитом к Эндрю Фланигану перекусить в одном из кафе на главной улице.
На Гринвич-авеню кипела жизнь. Я с большим трудом нашла место, чтобы втиснуть свой джип, затем, пройдя полквартала пешком, заглянула в небольшое кафе под бело-голубой маркизой. Там сидела группка хорошо ухоженных женщин лет тридцати — похоже, ученицы каких-нибудь курсов по домоводству пьют кофе после занятий. В глубине кафе было пусто — я устроилась за самым дальним столиком и положила перед собой записную книжку.
До одиннадцати оставалось несколько минут, поэтому завтрак еще подавали. Я заказала омлет с грибами и, пока ждала, почти залпом выпила полторы чашки кофе, подливая себе из кофейника.
До омлета я успела законспектировать самую поганую часть дня — беседу с детективом Пиховски.
Прикончив омлет, я занялась лакомыми кусочками информации.
Начнем с Трипа. Насколько мне известно, завзятый бабник. И Робин могла быть объектом его мимолетного интереса. А значит, за его ухаживанием совершенно ничего не скрывается — ни высоких чувств, ни намерения что-то вызнать или найти возможность организовать «несчастный случай».
Теперь к ссоре Дэвида и Трипа в церковном приделе.
Возможно, прозвучали какие-то слова, опасный смысл которых из всех нас поняла одна Джейми. Или Джейми узнала про Трипа нечто нехорошее позже, после свадьбы. Тогда, убив Джейми, Трип начал крутиться вокруг Робин, чтобы узнать, насколько болтлива была Джейми со своей подружкой.
Версия показалась мне притянутой за уши. Джейми в церкви стояла рядом с нами. И ссору мужчин мы слышали вместе. Предполагать, что она угадала за словами перепалки какую-то тайну (которую и Дэвид знал или пропустил мимо ушей), — это значит бульварный роман сочинять. Если бы Трип действительно сболтнул во время ссоры лишнее, что могло стоить ему репутации или состояния, он бы убрал всех свидетельниц — быстро и без пауз в несколько месяцев.
Словом, негоже мне включать Трипа в ряд подозреваемых только по той причине, что я его терпеть не могу.
Перейдем к Брейсу, бывшему мужу Робин. Да, виноват — ошивался вокруг Робин всю осень. Эшли упоминала, что он хотел помириться с бывшей женой и доставал ее своими звонками, но Эшли не обмолвилась, что все это тянулось почти до самой смерти Робин.
Мне не раз приходилось писать о женщинах, которых убил их бывший муж или бывший любовник.
Схема примерно одинаковая: мужчина всеми правдами и неправдами пытается вернуть женщину — начиная с цветов, трогательных писем, любовных стишков и заканчивая такими романтическими выходками, как вычерчивание ее имени цветным следом за самолетом. Когда все это оборачивается неудачей, бывший залегает на дно — на недели, месяцы, а порой и годы. Она о нем не вспоминает. Она по нему не скучает. Она с другим. И бывший убивает ее. Иногда с нечеловеческой жестокостью.
Коль скоро Брейс жил то в Нью-Йорке, то в Гринвиче, ему ничего не стоило организовывать свои преступления и там, и там. Он мог поехать за мной и Эшли на ферму… Но зачем ему было убивать Джейми и Эшли? Если в их отношении еще можно найти какие-то малоубедительные привязки, то я-то каким боком во всей этой истории? Зачем меня-то понадобилось пугать-преследовать? Нет, тут вроде бы тоже тупик.
Зато утверждение продавщицы, что Мелани чиста в истории с перепутанными датами, меня очень заинтриговало. Конечно, девушка могла просто переоценивать аккуратность своей подруги… или ее добросердечие… или ее неподкупность. Но если принять версию, что Мелани действительно ничего не путала, то картинка получается любопытная. Злоумышленник должен быть в ближайшем окружении Пейтон. Однако и это мне ничего не дает. Прежде я считала пешкой в заговоре уволенную секретаршу и намеревалась тянуть ниточку от нее. Теперь фигура злоумышленника опять расплылась — некто в окружении Пейтон.
Ну и последний факт, отнюдь не последний по значению — Робин по пути в Вермонт останавливалась на ферме и, известная любительница перекусить на ходу, могла именно на ферме заглотнуть что-либо с роковым для нее тирамином.
И тут сразу вспоминается Филиппа. В ту пятницу она скорее всего работала на кухне, как и всегда по пятницам.
Филиппа могла, не вызывая подозрений, заходить в офис и мухлевать на доске с датами, даже в компьютер залезть могла и внести какие-то изменения — вряд ли Пейтон очень осторожна со своими данными.
Хоть и трудно представить Филиппу стремительно крадущейся на цыпочках по лестнице на последний этаж силосной башни, но и эта возможность теоретически не исключена. Чего люди не делают на адреналине!
А мотив? Что ее не позвали подружкой невесты на свадьбу?
Впрочем, история отношений Филиппы и Пейтон не в прошлом году началась. Филиппа могла затаить лютую злость против кузины с давних времен — ведь Пейтон умеет и всегда умела обидеть. Ну и пошла Филиппа крушить направо и налево — больнее всего убить Пейтон, покончив с ее бизнесом. А для этого и подружек невесты не жалко. Вот и стали они пушечным мясом в дикой войне.
Тоже бредятина какая-то, говоря по совести.
Трип, Брейс, Филиппа — все они как-то не тянут на преступника. И любая из трех версий должна прийти в столкновение с тем, что мне сообщит лысогрудый парень из Майами. Он утверждает, что на свадьбе случилось нечто из ряда вон выходящее.
Терпеть не могу людей, которые в кафе и ресторанах без конца болтают по мобильному. И так орут, что все кругом каждое слово слышат. Причем слова все больше не очень умные. Но я сидела одна и в глубине кафе, поэтому позволила себе сделать несколько звонков.
Для начала я отыскала в своей электронной записной книжке телефон женщины из форта Лаудердейл — и огорошила ее предложением побеседовать уже на этой неделе. В среду во второй половине дня. Или в четверг в любое время.
Моя собеседница долго перечисляла все, что она запланировала на эту неделю, вплоть до визита к ветеринару (у ее песика диабет). Но в конце концов смилостивилась, и мы договорились о встрече в четверг утром. Затем я позвонила в бюро путешествий, услугами которого «Глосс» постоянно пользуется, и заказала номер на одну ночь в знакомом мне отеле «Делано», а также билет до Майами на утренний рейс в среду и обратный — на четверг ближе к вечеру. Крис по сотовому не отозвался; я оставила ему сообщение на автоответчик: буду в среду, перезвоните при первой возможности.