— Понимаю, каково вам. Я разговаривала со всеми, за исключением этого идиота Вильсона. Клянусь, все последуют за вами, если вы решите уйти.
Дабы придать большее значение своим словам, Галина покопалась в сумочке и вынула небольшую записную книжку, содержащую список из тридцати имен — все клиенты Кэтрин.
Кэтрин несколько секунд смотрела на список, а потом вернула его.
— Формально они числятся за фирмой. Я нарушу соглашение, заключенное между партнерами, если стану практиковать с ними.
— Речь идет не о практике. Они сами выступили с инициативой. Каждый из них сообщил Берту о своем нежелании иметь его в качестве представителя. Шерри Уоллес послала его, когда он отказался дать ей номер вашего сотового. Ваши партнеры хотят выгородить себя. Полная лажа. И знаете, что еще?
— Что?
— Джимми утверждает, что уйдет вместе с вами, если вам придется уволиться. Он тоже не терпит Бойда. И Филлис придерживается такого же мнения.
Кэтрин смотрела на секретаршу, не находя слов.
— Я должна хорошенько подумать, — проговорила она минуту спустя. — Меньше всего мне хотелось бы основывать свою собственную фирму.
— Только не очень затягивайте с этим делом. Клиенты хотят быть с вами, однако чем дольше вы будете выжидать…
— Знаю, знаю. Просто не могу принять решение в данный…
Кэтрин умолкла, когда зазвонил сотовый Галины.
— Алло? О, привет. Да, я здесь, у нее. Одну минуту. Вас просят. — Галина передала Кэтрин телефон.
Кэтрин нахмурилась:
— Кто это?
Галина пожала плечами.
Кэтрин с раздражением взяла телефон.
— Говорит Кэтрин Адамс.
— Гм… ну, это Джон Дилани, и мне нужно кое-что обсудить с тобой. Куда ты пропала, черт возьми? Я всю неделю тебе звонил. Оставил около сотни сообщений.
— О, Джон! — ответила она. — Я знаю. Просто мне…
— Пойду взгляну на фонтан, — заявила Галина. — Скоро вернусь.
На ее лице появилась улыбка Чеширского кота, и она направилась к задней двери.
— Послушай, я в курсе того, что происходит, и понимаю, как ты себя чувствуешь, — говорил Дилани. — Беннет и меня назвал обвиняемым вместе с тремя капитанами, которые заседали в комиссии по расследованию. Я думал, мы в одной лодке, Кэт.
Кэтрин ответила не сразу. Ей нет необходимости читать чужие мысли, чтобы понять состояние Джона. Он, конечно, сердится на нее. И он прав — следовало ответить на его звонки. Но как он может понять то, что она пережила? Да кто вообще может ее понять? Быть адвокатом для нее все равно, что быть матерью. Профессия стала ее второй натурой. В то же время Кэтрин четко понимала, что больше никогда не вернется в фирму «Бойд, Саймон, Левит и Адамс». Их отношения закончены.
И тут она дала волю эмоциям, которые тщательно сдерживала всю неделю. Такой выброс стал неожиданностью не только для Дилани, но и для самой Кэтрин. А когда все кончилось, оба почувствовали огромное облегчение.
В окно Кэтрин видела Галину, сидящую в шезлонге, наблюдая за журчащей водой фонтана. Она махнула секретарше рукой, однако та не видела ее.
Кэтрин вздохнула, откинулась на диване и закрыла глаза. Она почти полчаса разговаривала по телефону.
Вот что она говорила Джону:
— Может быть, это звучит глупо, только я действительно рада слышать твой голос. У меня трудный период, и мне хотелось побыть одной и все хорошенько обдумать.
— Ничего тут нет глупого. Я тебя понимаю, — отвечал Дилани. — Галина сообщила мне последние новости. У меня есть друг по имени Гвидо, который, если хочешь, нанесет визит этому репортеру и перебьет ему ноги.
Кэтрин непроизвольно улыбнулась.
— На меня обрушились сразу все беды. Знаю, что иск ничего не стоит. Но эти фотографии в газетах. И партнеры просят меня не ходить на работу. А тут еще вмешалась судебная палата. На меня подали дисциплинарную жалобу за то, что я обнародовала конфиденциальный материал о несовершеннолетнем заключенном.
— Какая чушь! — сказал Дилани. — Во-первых, Уильямс уже давно совершеннолетний. Во-вторых, давай рассуждать как юристы. Мы имеем дело с чрезвычайной ситуацией, в результате которой погибло множество людей посреди океана. При данных обстоятельствах я полагаю, что твоей прямой обязанностью было предотвращение дальнейших жертв и способствование торжеству правосудия. Судьи любят заниматься такими вещами, так как общественность думает, будто они усердно трудятся на пользу страны. Я переговорил с моим приятелем, Ради Абрамсом. Мы вместе учились в колледже, и сейчас он практикует в твоих краях. Он готов бесплатно представлять тебя. Ты его знаешь?
— Имя знакомое, — ответила Кэтрин. — Не думаю, что мы встречались.
— Он говорит, что сталкивался с тобой на семинаре несколько лет назад.
Кэтрин задумалась и попробовала сопоставить имя с лицом. Не получилось.
— В любом случае Ради хороший парень, — продолжал Дилани, чувствуя ее колебания. В силу каких-то необъяснимых причин между ними вновь начала расти стена. Кэтрин отстранялась от него. — Я дал ему номер твоего телефона. Возможно, он уже звонил и оставил сообщение.
— Может быть. Я не отвечала на звонки.
— Знаю. Так начни же наводить связь с внешним миром.
— Попробую, — согласилась Кэтрин, веря лишь наполовину в то, что ей это удастся. — А что у тебя нового?
— Ну, скучаю по тебе и пытаюсь включиться в нормальную рутину. Больше ничего особенного не происходит. Кстати, список команды «Звезда Мэри» не дал ничего интересного.
— Непонятно, — проговорила Кэтрин. — Как отпечатки пальцев капитана Селдона Кардуэла могли оказаться на зажигалке?
— Понятия не имею. Агенты ФБР и Интерпола допросили его на Гибралтаре, и он не смог предоставить никакой информации для разгадки тайны. Говорит, что потерял ее пару недель назад и больше никогда не видел. О, вот что еще интересно. Федералы установили, кто скрывался под именем Отто Магнусон. По-настоящему его звали Умар Махаран, и он имел связь с хамасом.
Кэтрин нахмурилась.
— Хамас?
— Террористическая организация на Ближнем Востоке. Ясир Арафат утверждал, что не имеет к ней никакого отношения, и в то же время поставлял туда деньги и оружие.
— Я знаю, кто они. Только какое отношение эти люди имеют ко мне? Мы знаем, что Махаран не проводил отпуск в Портофино и, разумеется, не прибыл туда вплавь по морю. Он наверняка находился на одном из кораблей, Джон.
— Возможно, он просто хотел убить каких-то американцев.
— Не исключено, только все как-то не стыкуется. Кансини ведь говорил нам, что машину Махарана угнали во Франции, а потом доставили в Портофино.