– Так почему же вы здесь, мистер Уайлдер?
– Вам знаком человек по имени Джексон Фэрри?
Глаза заведующей сузились.
– Не возражаете, если я закурю?
Ник пожал плечами.
– Я знаю, кто такой Фэрри. – Сунув сигарету в рот, Льюис щелкнула зажигалкой. – Но не уверена, что встречалась с ним лично. – Запах сигарет, отдававший гнилью, тут же заполонил комнату. – Его арестовали по обвинению в убийстве пару дней назад.
– По обвинению в убийстве моего брата, – кивнул Ник.
– Что?
– Человек, которого он убил, был моим братом. Сэм Уайлдер.
Льюис выпустила дым через нос.
– Я хотел попросить вас рассказать мне о нем. О Фэрри.
– Как я уже сказала, мистер Уайлдер, я не была лично знакома с Фэрри. Он жил здесь последние пару месяцев, на втором этаже, так что я его несколько раз видела. Его лицо мне знакомо. У него была диагностирована параноидальная форма шизофрении. Насколько я знаю, полиция перевела его в больницу «Вестерн Стейт» [12] для психиатрического освидетельствования. Вот и все.
– Это значит, что он шизофреник?
– Буквально «шизофрения» – это расколотый, расщепленный рассудок. Это заболевание всегда протекает очень индивидуально и имеет множество форм. Насколько я знаю, у Фэрри проявлялись так называемые «позитивные» симптомы заболевания – бред и галлюцинации, но не нарушения мышления. Впрочем, сама я с ним не общалась. Больше мне ничего не известно.
– Объясните, пожалуйста, что все это значит. Вот вы сказали «бред, галлюцинации». Он что, переживал некие видения?
– Да. – Льюис затянулась. – Он видел и слышал то, чего нет. Проще говоря, утратил связь с реальностью и не мог понять, где его мысли, а где внешний мир.
Репортер вздрогнул.
– Его лечили?
Ник заметил, что заведующая замялась.
– Мне очень жаль, но я больше ничем не могу вам помочь, мистер Уайлдер. Он просто жил здесь, вот и все. Тут много таких людей.
– Способных на насилие?
– Все способны на насилие при соответствующих обстоятельствах, и вы это знаете, мистер Уайлдер. Впрочем, в большинстве случаев шизофреники могут навредить только себе.
– А в случае с Фэрри?
Льюис посмотрела на Ника поверх очков.
– Насколько я помню, он был очень крупным мужчиной. у меня сложилось впечатление, что он вел себя громко. Злобно. Агрессивно. Угрожающе. Но способен ли он на насилие? Я не врач, мистер Уайлдер, а всего лишь социальный работник. Да и росту во мне метр пятьдесят шесть. Мне все кажутся большими.
– А как насчет Генри Дина? – продолжал настаивать Ник. – Это имя вам что-то говорит?
– А должно? – Заведующая задумалась. – Нет, не помню никакого Генри Дина.
– А Джеймс Уоррен?
Поджав губы, Льюис покачала головой.
– Вы ведете учет людей, которые обращаются к вам за помощью? – снова спросил Ник.
– Это зависит от того, что вы имеете в виду, говоря «обращаются за помощью». Наша столовая кормит тысячу человек в день, и мы не ведем учет тех, кто тут ест. Кроме того, мы предлагаем услуги таких программ, как переквалификация и лечение в наркологической клинике. Ведут ли там учет, зависит от самой программы. Люди, которые к нам обращаются, часто не просто бездомные, у них вообще нет никаких документов – ни удостоверений, ни паспортов, ни карточек государственных программ социального страхования. Даже свидетельства о рождении нет. Вести подробный учет тех, кто к нам обращается, – это сложная задача, если не сказать пустая трата времени.
– А как насчет тех, кто здесь живет? Разве в приюте не ведется учет тех, кто занимает тут комнаты?
– Мы стараемся это делать, – признала заведующая.
– Вы можете предоставить мне эти данные?
– С какой целью, мистер Уайлдер?
– Пару недель назад в Нью-Йорке бездомный по имени Генри Дин обезумел, ворвался в частный дом и без какого-либо мотива убил двух спящих людей.
– Вы считаете, что эти убийства как-то связаны со смертью вашего брата?
– Не знаю. – Ник понимал, насколько надуманно все это звучит. – Однако у меня есть причины полагать, что и Дин, и Уоррен, как и Фэрри, жили в Сиэтле.
– Понятно. – Взяв авторучку, Льюис записала имена на бумажке. – Предоставьте это мне и оставьте свой номер телефона. Я все проверю, и если выясню что-то об этих двух, то перезвоню вам.
Через пару минут после того, как Ник вышел из офиса, Карла Льюис сняла трубку. Зажав ее плечом, она набрала номер и закурила.
– Это я. Да, все в порядке. – Она стряхнула пепел с темно-синей блузки. – Послушайте, я хотела задать вам один вопрос. Только что ко мне заходил молодой человек и расспрашивал о наших клиентах. Что? – Она выдохнула дым в сторону. – Ник Уайлдер из редакции «Телеграф». Но он тут был не по работе. Оказывается, он брат того человека, которого убил Джексон Фэрри. Да, Ник Уайлдер. Брат Сэма Уайлдера. – Льюис делала глубокую затяжку, так что половина ее сигареты превратилась в пепел, и выдохнула облако дыма. – Что? Да. – Она посмотрела на записи на бумажке. – Генри Дин и Джеймс Уоррен. Я решила, что стоит вам позвонить, возможно, вы что-то о них знаете. Я не думаю, что они у нас жили, и не смогла помочь этому юноше. Я проверю. Я просто подумала, что, может быть, вы их знаете. Может, видели в клинике. – В последний раз затянувшись, Льюис затушила окурок в пепельнице. – Конечно, как только у вас появится такая возможность.
Она повесила трубку.
На другом конце линии трубку повесил высокий подтянутый мужчина. Встав из-за дорогого тикового стола, он подошел к огромному окну в углу кабинета и, приподняв занавеску, с высоты тридцатого этажа посмотрел на площадь перед зданием гостиницы «Четыре сезона». Отсюда и машины, и автобусная остановка казались игрушечными. Наконец, поправив изящный пиджак, мужчина вернулся к столу.
– Кто следующий? – спросил он, нажав на кнопку интеркома в современнейшем телефоне.
– Пациентов не будет еще полчаса, доктор Барнс, – послышался приятный женский голос.
– Спасибо, Миллисент.
Пройдя к обитой шерстяной тканью кушетке рядом со сверкающими книжными полками из тикового дерева, Барнс уселся и задумался.
Ник отрыл глаза, и ему показалось, что он вообще не спал. Впрочем, ему снился сон – сон настолько красочный, что был похож на реальность. Простыни намокли от пота, плечо болело. Он медленно обвел взглядом комнату и перевернулся на спину. Ему не хотелось будить Сару. Ник подождал, прислушиваясь к ее ровному дыханию. Девушка не проснулась, и он тихонько выбрался из постели.