—Эй, чурка хренова, сигареты есть?
Конечно, Карен Федорович не был стопроцентным, по выражению графа Суворова, «природным русаком», но эта «проблема» его никогда в жизни не беспокоила. А тут…
—Нет, сигарет нет, молодой человек,— спокойно ответил Погоний и продолжил свой путь.
—Чего?!— послышалось в ответ.— Ну-ка, погоди, дед, ты че сказал?
Они били его жестоко. Так, словно мстили за скучное мирное небо над головой.
—Волки…— прошептал полковник, теряя сознание. Он очнулся через полчаса. Пропали бумажник, удостоверение и часы. Не было и папки с документами.
Бывая в Москве, Курт Шерхорн всегда заказывал трансфер из гостиницы. Дежурящим при выходе из зоны контроля Шереметьево таксистам он не доверял. В этот раз его должна была ждать машина из отеля «Марриот Аврора», что расположен на улице Петровка, напротив знаменитого магазина «Петровский пассаж».
Шерхорн торопился. Он набрал номер, по которому ему было рекомендовано позвонить в случае, если машины не окажется на месте. Ожидание ответа было недолгим. Убедившись, что темно-зеленый «вольво» будет ожидать его у правого выхода из здания аэровокзала, господин Шерхорн занял очередь на паспортный контроль. Интересующие его персонажи стояли неподалеку.
Ральф и Антон молча ожидали своей очереди, не замечая, что находятся под пристальным наблюдением Шерхорна, и не только его… В это пятничное утро в Шереметьево разыгрывался настоящий шпионский спектакль.
Курта Шерхорна стали «вести» сразу после пересечения им паспортного контроля. Он, в свою очередь, старался не обратить на себя внимание «интернациональной» парочки. Антона и Ральфа «пасли» от самой «границы» — сотрудники погранслужбы получили соответствующее указание. Надо сказать, оно было достаточно противоречивым. Пограничников проинструктировали так: «Не спускать с них глаз, держать ухо востро, пропустить через контроль беспрепятственно, несмотря ни на что».
Друзья не знали об этом, но были начеку, помня мюнхенскую историю с Антоном. К тому же, незадолго до посадки выяснилось, что у Мюллера не все в порядке с документами. Ральф мысленно рвал на себе волосы. Срок действия паспорта истекал через два с половиной месяца после окончания российской визы, тогда как местные законы устанавливали минимальный срок в три месяца. Трагическим тоном он сообщил о своем сенсационном открытии Антону.
—Не пустят,— ответил тот.— Вряд ли нам повезет еще раз. Там же все в компьютере. Да ты на лица их взгляни. Впрочем, лица все равно родные. Для меня.
Родные лица российских пограничников и пограничниц выражали усталость, недоверие, неприветливость, лень, недовольство социальным положением. Впрочем, скорее всего, были и исключения, но Антону пока не доводилось с ними сталкиваться.
Женщина с двумя детьми устроила в очереди небольшой скандал. Получив заветный штамп в паспорте, делающий ее пребывание на родине легитимным, она разразилась строгой тирадой в адрес блондинки в зеленом:
—Девушка, если можно, вы улыбайтесь хотя бы немного в следующий раз, а то с такими рожами тут сидите, хоть обратно уезжай.
Блондинка пожала плечами и, видимо, вопреки всем уставам и правилам общения, прошептала:
—Ну и уезжай.
Женщина хотела ругаться, но не смогла от возмущения вымолвить ни слова. К тому же, у нее заплакал ребенок, да и очередь начала волноваться. Никому не нравилось поведение наших пограничников, но ведь оно уже давно вошло в поговорку, а всем надоело лететь, надоело стоять в очереди, надоело думать, что багаж привезут еще нескоро.
Антон пропустил Ральфа вперед. Настроение было хуже некуда.
«Сейчас этого деятеля завернут, и начнется…— с тоской подумал Антон и вдруг увидел, как таможенник от души приложил штамп к странице паспорта Мюллера.— Надо же, вот чудеса…»
Антон попал к той самой блондинке, что не хотела улыбаться возмущенной пассажирке.
—С какой целью ездили в Мюнхен?— спросила она Антона, почему-то разглядывая в его паспорте открытую визу в США.
—Как с какой? Пива попить. Там у них Октоберфест.
Пограничница строго посмотрела на Антона, проверила его по компьютеру и вернула паспорт. Он не удержался и улыбнулся. Случилось чудо — она улыбнулась в ответ и даже сказала: «Счастливо».
«Эх, Россия»,— вздохнул Антон, направляясь к Ральфу, который, как солдат, уже был на страже у карусели номер 5, над которой висело табло с номером их рейса.
—Антон, представляешь, пропустили,— у Ральфа явно от сердца отлегло.
—Of course, my friend. Democracy… блин.
—Что? А… конечно, демократия.
—Ральф, давай отойдем отсюда, а то прижмут сейчас.
—Но тут написано, что скоро будет багаж…
—Тут не написано, во-первых, что он будет «скоро», а, во-вторых, не факт, что его выдадут с этой карусели.
—Но вот табло…
—Ральф, слушай, давай отойдем. Это не объяснить.
Друзья встали около стойки, за которой несколько человек заполняли таможенные декларации. Ральф отлучился в туалет. Вернувшись, некоторое время молчал, а после поинтересовался у Антона, почему в туалете международного аэропорта под писсуаром стоит большое эмалированное ведро.
—Эту новую технологию,— объяснил Антон,— начали использовать сравнительно недавно. Раньше, когда не было ведра, через дырку на дне проливалось… Так что ведро — это достижение, по сравнению с тем, что было раньше. А если серьезно, то это, конечно, кошмар.
Ральф вежливо промолчал.
—Антон, мы сейчас поедем в Воронеж?— спросил он через некоторое время.
—Да. Только надо ко мне заехать, кое-что взять, а потом еще одолжить у Чингачгука джип. Не спрашивай — это кличка, никнейм моего друга. Долгая история.
—А джип зачем?
—Поедем на машине в Воронеж.
—Далеко это?
—Ровно пятьсот километров. Дорога хорошая. Не автобан, конечно, но, если не считать сужения у Ельца, недалеко от реки Дон, то должны долететь часов за шесть, с учетом остановок.
В это время по громкой связи сонный голос сообщил на двух языках, что багаж пассажиров, прибывших из Мюнхена, будет выдаваться на карусели номер 7.
У Антона зазвонил мобильный телефон.
—Алло?— в трубке послышался знакомый голос.— Это Антон? Здравствуйте. Это Михаил, из монастыря.
Этого звонка, да еще в пять утра, Антон не ожидал.
—Михаил? Не рановато звоните?
—А вы еще спите? Извините, пожалуйста, видимо, я перепутал…
—А у вас что-то срочное?
—Да, мне нужно с вами встретиться. Есть очень важная информация по делу, о котором мы с вами говорили на экскурсии.