– Что ж, может быть, может быть… Мне лично в это верится слабо. Хотя и такой вариант не исключен.
Дверь конференц-зала открылась, и вошла Мария Клее с толстой папкой в руке. Она извинилась за опоздание, но вид у нее был сияющий, словно она только что выиграла в лотерею. После секундной паузы Фабель продолжил:
– Нам нужно больше фактов, иначе мы завязнем в догадках. Давайте копать глубже. Мы непременно должны найти Клугманна и выяснить, что он так упрямо скрывает от нас. Если существует некая скрытая связь между всеми жертвами, ее необходимо установить. Кто-нибудь вышел на след Клугманна?
– К сожалению, ничего нового, шеф, – ответила Анна Вольф. – Клугманн – тертый калач, знает, как скрываться. Мы не спускаем глаз с его подружки Сони, но до сих пор он не пробовал войти с ней в контакт.
– Ясно, – сказал Фабель, задумчиво потирая подбородок. – Займитесь-ка более пристально гамбургскими одинистами. Есть у нас такая религиозная организация – «Храм Асатру». Проверьте, кто в ней, чем они дышат. А вы, Вернер, загляните еще раз к Максвейну и установите, есть ли у него алиби на время убийства Ангелики Блюм.
– Вы не исключаете, что убийца – Максвейн?
– Не исключаю. Мы ведь не успели организовать за ним круглосуточное наблюдение, а он более или менее подходит под описание, которое дала свидетельница, видевшая преступника из машины. Правда, одно несовпадение – у него волосы темные. С другой стороны, мы не знаем, насколько точна наша свидетельница… – Фабель сделал паузу, затем с угрюмым раздражением добавил: – А что касается скрытой связи между всеми тремя жертвами, то тут мы обречены топтаться на месте, пока не выясним, кто такая Моник. Установить ее личность – на данный момент самое важное! Она ведь не с Марса прилетела! Кто-то где-то должен знать, кто она такая.
– Я знаю, кто она такая, – сказала Мария Клее с довольной улыбкой. Все разом повернулись в ее сторону. – И это, скажу я вам, настоящая бомба! – Мария вызывающе посмотрела на Ван Хайдена. – Я уверена, что кое-кто сознательно утаивал эту информацию от нас.
– Бога ради, Мария, не надо дразнить! – почти истерично воскликнул Фабель. Он предчувствовал первый настоящий прорыв в следствии.
– Жертву зовут Тина Крамер. Ей было двадцать семь лет. Хорошая новость – то, что я установила ее личность. А плохая новость – то, каким образом я установила ее личность.
– Выкладывай, Мария, не тяни, – приказал Фабель.
– Как вы знаете, я просмотрела местные и общенациональные уголовные архивы. Результат нулевой. Тогда я решила расширить поиск. – Мария, наслаждаясь всеобщим вниманием, сделала эффектную паузу. – Я включила в категорию поиска и полицейских.
Мария достала из своей папки большую фотографию, закрепила ее кнопками на доске, стерла влажной тряпкой кружок «Моник?» и написала красным мелком «ТИНА КРАМЕР». Фотографии покойной «Моник» и живой Тины Крамер оказались рядом – и было очевидно, что Мария Клее не ошиблась: это одна и та же женщина. На снимке Тины Крамер были видны ее плечи – горчичного цвета форменная блузка, зеленые погоны…
Все разом возбужденно заговорили. Фабель поднял руку, призывая присутствующих успокоиться.
– Вот это номер! – сказал он. – Стало быть, она из наших?
– Да, из наших, – сказала Мария. – Но из наших в широком понимании слова. Тина Крамер была комиссаром в ганноверской полиции. Затем ее откомандировали в Федеральное управление уголовной полиции, а именно в гамбургский отдел БАО. В 1995 году, служа в спецотряде, во время перестрелки с напавшими на денежный транспорт грабителями она получила огнестрельное ранение в бедро. Правое бедро. Все совпадает.
– Значит, она служила здесь, в БАО? – процедил Фабель и сердито уставился на Ван Хайдена.
– Я сам впервые слышу, Фабель, – торопливо отозвался тот. – Чтоб мне провалиться! Вы же знаете: в нашей структуре БАО само по себе – так сказать, черный ящик… Но теперь я возьму их за горло и вытрясу правду! Почему мы должны узнавать обо всем последними?
– Извините, – сказала Сюзанна Экхарт, – я что-то не совсем понимаю. Ведь БАО – Безондере ауфбау организацьон – существует для того, чтобы бороться с международным терроризмом, так?
– Да, – ответила Мария. – Эта организация собирает информацию и координирует сотрудничество между уголовной полицией всех уровней, БНД и американским ФБР.
– В основном они занимаются секретными операциями и внедрением агентов, – добавил Фабель. Затем он обратился к Марии: – А когда эту Крамер убили, она состояла на службе в БАО?
– Да. В последний год своей жизни она работала в БАО.
Ван Хайден и Фабель обменялись многозначительными взглядами. То, о чем они подумали, вслух произнес Вернер Мейер:
– Погодите, ведь Клугманна выгнали со службы тоже примерно год назад. Он работал в спецотряде, и эта Тина Крамер имела опыт работы в спецотряде… Это наводит на определенные мысли…
– Вспомните заодно о видеокамере и о пропавшей пленке! – подхватила Мария Клее. – И о том, что вскоре после этого был убит один из крестных отцов мафии! Все это мелькнуло у меня в голове, когда я узнала, кем была Моник. Я решила копнуть личное дело Клугманна. И вот что обнаружила: сведения о нем в архиве гамбургского управления полиции не совпадают с данными его личного дела в архиве Федерального управления. У нас ложная дата его увольнения с военной службы. На самом деле он был демобилизован на шесть месяцев раньше. И то, где он провел эти шесть месяцев, говорит о многом.
– И где же? – спросил Фабель.
– В Вейнгартене. И я вспомнила, почему мне знакомо лицо Клугманна. Я участвовала в семинаре в Вейнгартене и видела там Клугманна – мельком, в коридоре.
Вернер Мейер присвистнул, а Фабель криво усмехнулся.
– Лихо, – сказал он. – Разведшкола НАТО? Где натаскивают, среди прочих, и ребят из антитеррористического подразделения «ГСГ-9».
– Так точно, – сказала Мария. – Как только я раскопала этот факт, все вдруг разом прояснилось. Клугманн и Тина Крамер были тайными агентами и на пару работали под прикрытием.
– Черт! – воскликнул Фабель. – Теперь действительно все понятнее! Наш серийный убийца «случайно» убивает тайного агента федеральной службы. Какая дьявольская игра случая! Затем он «совершенно случайно» убивает Ангелику Блюм, у которой имеются какие-то важные документы, которые он прихватывает с собой… Нам остается только узнать, кому и как перебежала дорогу первая жертва – адвокат по гражданским делам. Похоже, мы имеем дело с киллером, который только маскируется под серийного убийцу… – Тут Фабель обратился к Ван Хайдену: – Герр криминальдиректор, ребята из секретных служб нас крепко подставляют. У нас уже целый штабель убитых и расчлененных женщин, а эти придурки продолжают играть в Джеймсов Бондов! Они обязаны были раскрыть нам имя Моник сразу же после ее гибели!
Вернер Мейер хлопнул себя по лбу и воскликнул:
– Послушайте, ведь теперь ясно и то, почему Клугманн, обнаружив труп Тины Крамер, целых двенадцать минут говорил с кем-то по телефону перед тем, как позвонить в полицию.