– Где мы нашли вторую жертву, – заметил Пауль. – Но сегодня он едет скорее всего просто гульнуть.
Казалось, Санкт-Паули, дремавший весь день на солнце, аккумулировал его энергию и теперь щедро разбрасывался светом. Все горело, кипело, двигалось. Здесь мюзиклы, там торговля сексом. Десятки знаменитых на всю Европу ночных клубов, где развлекаются туристы и богатые бездельники со всех концов света. Даже в эту будничную ночь – со вторника на среду – в Санкт-Паули будут пить и танцевать до рассвета, приводя в бешенство трудолюбивых бюргеров.
Максвейн въехал в многоэтажную стоянку на площади Шпильбуден. Пока Пауль искал место для парковки на улице, Анна подкарауливала англичанина у выхода из здания. Когда тот направился в сторону Фридрихштрассе, Пауль подхватил Анну под руку, и, привычно изображая парочку, они последовали за ним.
На площади Ганса Альберса Максвейн нырнул в дверь дорогого клуба. Дюжие охранники приветливо кивнули ему и поздоровались.
– Проклятие! – воскликнула Анна. – Что делать?
– Даже не знаю… Внутри, наверное, черт знает сколько народу. Пока мы его там будем искать, он может запросто уйти. А если будем маячить на пустой площади, заинтересуются дуболомы у двери. Подождать вон в том скверике?.. Если там засидеться, тоже обратим на себя внимание. Вот что, рискнем зайти внутрь. Будем искать поодиночке. Встречаемся тут, на площади, через пятнадцать минут. Договорились?
Анна кивнула и пошла первой.
Но у двери на плечо ее кожаной куртки, вызвавшей кривые ухмылки охранников, легла могучая рука. Реакция Анны была мгновенной. Она схватила руку охранника и выломила его большой палец к запястью. Он громко ойкнул, удивленно глядя на собственный палец, который оказался таким поразительно гибким.
– Ручонки не распускай! – сказала Анна медовым голоском.
Второй охранник рванулся к ней, однако дорогу ему заступил Пауль с полицейской бляхой в вытянутой руке. Второй охранник досадливо крякнул и распахнул дверь перед Анной. Она отпустила большой палец первого охранника и спокойно прошествовала внутрь.
– Сердитая дамочка, – сказал Пауль охранникам, – но уже лечится и скоро будет совсем паинькой.
В одиночку посмеявшись над собственной шуткой, он последовал за Анной.
Слышная на улице глухая пульсация басов оказалась оглушающей музыкой, удары которой отзывались в животе. Бесновались огни цветомузыки и лазерные лучи. В огромном зале танцевали сотни людей. В конце недели толпа будет еще гуще; сегодня, пусть и медленно, все-таки можно было пересечь танцплощадку из конца в конец. А вот найти в этой массе определенного человека…
Анна в растерянности повернулась к Паулю.
– Что делают первым делом, когда заходят в ночной клуб? – спросил он.
– Берут что-нибудь выпить.
Пауль кивком показал на стойку в дальнем конце зала. Они разделились и, каждый вдоль своей стены, направились к подковообразному бару. По пути они высматривали Максвейна.
Пауль знал, что у него и в штатском деревянный вид. Таланта следить, не бросаясь в глаза, он был лишен начисто. А в ночном клубе, среди пестро и свободно одетых или полураздетых отвязных завсегдатаев, чопорный вид Пауля был занозой в любом глазу. Поэтому он по-умному сразу забился в самый темный угол бара и оттуда, с кружкой пива в руке, наблюдал за танцплощадкой.
И не мог не залюбоваться тем, как работает Анна. Со стороны казалось, что она кайфует от атмосферы и балдеет от музыки. Даже ее малоуместная кожанка не мешала девушке слиться с толпой. У бара она почти столкнулась с Максвейном. Он сидел рядом с двумя блондинками, которые восторженно смотрели ему в рот и смеялись каждой его шутке. До сих пор Анна видела англичанина или издалека, или на копии его паспортной фотографии. С близкого расстояния он поразил ее своим обаянием: решительное лицо, красиво очерченные скулы, очень мужской подбородок и дивные зеленые, истинно изумрудные глаза. Эти глаза гипнотически притягивали. И Анна совершила ошибку – задержала на нем взгляд так долго, что Максвейн ощутил его и поднял свои изумруды на нее. Анна тут же отвела глаза, но про себя ругнулась: контакт вышел неожиданный и слишком плотный. Она пошла дальше и, заметив Пауля у стойки, одними глазами показала ему, где сидит Максвейн.
Потом села и небрежно покосилась в сторону объекта наблюдения. Тот пристально смотрел на нее. Взгляд Анны скользнул дальше. Теперь она больше не имела права переглядываться с Паулем. Это будет замечено.
Добрую минуту девушка с блуждающей улыбкой оглядывала танцующих. Только после этого она решилась опять посмотреть в сторону англичанина. И с ужасом обнаружила, что тот продолжает пожирать ее взглядом. Блондиночки рядом с ним что-то щебетали, но он слушал их рассеянно, глядя только на Анну. «Черт побери, – подумала она, – этот гад раскусил меня! И как он умудрился меня засечь?»
На губах Максвейна играла знающая насмешливая улыбка. Теперь придется передать ведение операции Паулю и уповать на то, что он справится в одиночку. А ей надо звонить в управление и вызывать себе замену. Анна едва не скрежетала зубами от злости. Во второй раз запорола внешнее наблюдение… После больницы Фабеля будет ждать неприятный сюрприз: его ученица снова села в лужу, дала себя засечь…
Улыбка на лице Максвейна ширилась и ширилась. «Смейся, умник, смейся! Черт зеленоглазый!..» И вдруг до Анны дошло: «Да не расколол он меня! Он меня просто клеит!»
Она почти машинально ответила улыбкой. Максвейн что-то сказал блондинкам, от чего те сразу надулись, но он извинился жестом и решительно зашагал в сторону Анны. Господи, хоть бы прямолинейный Пауль не кинулся ему наперерез!.. Она подозвала бармена и заказала мартини. В этот момент за ее спиной раздался мужской голос:
– Вы позволите вас угостить?
Она оглянулась. У Максвейна и голос был приятный.
– С какой стати? – нейтральным тоном осведомилась Анна. За плечом Максвейна возник Пауль. Ничтожным движением глаз она отослала его прочь. Тот, слава Богу, понял и отошел.
– Мне было бы приятно вас угостить, – настаивал Максвейн.
Анна пожала плечами и позволила Максвейну заплатить за нее. Она старалась держаться совершенно естественно, при этом лихорадочно соображая. Внешнее наблюдение могло вот-вот превратиться в операцию под прикрытием. Но к роли подсадной утки она не была готова. К тому же ее подстраховывал лишь Пауль. Он, конечно, парень надежный, однако его одного недостаточно – потенциальных неприятных случайностей слишком много. И если Максвейн действительно серийный убийца, который потрошит женщин, то она здорово рискует. Как бы не заиграться…
Лениво потягивая коктейль, Анна тщательно следила за дыханием. «Дыши медленно и ровно. Он не должен заметить смятение».
– Я вижу вас здесь в первый раз, – произнес Максвейн.
Анна повернулась к нему с насмешливой улыбкой:
– Это самое остроумное, что вы можете сказать?