Фрейзеру не терпелось, отдав приказ, увидеть, как ребята произведут захват.
Пайпер, трезво взвесив шансы, медленным шагом как ни в чем не бывало направился в туалет осмотреться. Там не было окон. Освежив лицо холодной водой, он насухо вытерся. До десяти еще несколько минут. Пайпер прямиком из туалета вышел на улицу через служебную дверь, чтобы оценить возможные варианты отступления. Между Беверли и Кэнон-стрит пробегала узкая аллея. На ней виднелись служебные входы в книжную лавку, аптеку, парикмахерскую, обувной магазин и банк. Слева аллея заканчивалась парковкой офисного здания на улице Кэнон-стрит. Пешком можно было уйти в любом направлении. Пайпер спокойно вернулся в кафе.
— Ах вот ты где! — воскликнула хозяйка. — Я нашла тебе столик на двоих у окна.
Часы показывали десять, а к телефону-автомату никто не подходил. Парни за центральным столиком заказали еще по кофе. У Декорсо — руководителя группы захвата — были густые черные брови и толстые волосатые руки. Фрейзер шепнул ему в наушник:
— Пора. Где Шеклтон, черт возьми? — Ему было прекрасно видно, как Пайпер налил себе кофе, затем сливки.
Прошло пять минут. Пайпер проголодался и сделал заказ. Прошло десять минут. Пайпер проглотил яичницу с беконом. Парни за центральным столиком никуда не уходили. Пятнадцать минут одиннадцатого он решил, что Шеклтон его разыграл. Три чашки кофе дали о себе знать. Пайпер направился в туалет, где встретил старика с тростью, который передвигался с черепашьей скоростью. Выходя из туалета, Пайпер заметил доску объявлений рядом с телефоном. На ней прикрепляли визитки, объявления об аренде жилья, потерянных кошках и собачках. Он успел раньше рассмотреть доску, пока стоял у телефона. Ничего особенного. И вдруг прямо перед глазами Пайпер увидел белую открытку с гробиком и надписью: Гостиница «Бев. — Хиллз», бунгало 7.
Он быстро сдернул открытку со стены и выскочил на улицу через служебный выход. Фрейзер заметил это раньше, чем наблюдатели на месте.
— Он уходит? О Боже, да! Он уходит!
Парни вскочили из-за стола и бросились к дверям. Как назло, в этот момент из туалета вышел старик с тростью и преградил им путь. Фрейзер никак не мог понять, что происходит. Сумку с камерой трясли туда-сюда.
— Шевелитесь! Мы его потеряем!
Декорсо схватил старика под мышки и переставил обратно в туалет. Остальные наблюдатели вылетели наружу. Однако аллея была пуста. Декорсо приказал разделиться: двое направо, двое налево. Они обыскали все магазинчики на Беверли и Кэнон-стрит, заглянули под припаркованные машины… Фрейзер постоянно кричал в ухо Декорсо, пока тот не взмолился:
— Малькольм, успокойся, пожалуйста. Я не могу работать, когда ты визжишь как поросенок!
Пайпер приоткрыл дверь туалета в парикмахерской «Виа Венето», расположенной сразу же за кофейней, и простоял так минут десять, держа пистолет наготове. Слава Богу, пока никому не вздумалось воспользоваться туалетом, но вечно стоять тут было нельзя. Осторожно прикрыв за собой дверь, он проскользнул в зал и оказался в окружении десятка симпатичных женщин. Парикмахерши обслуживали клиенток, треща без остановки.
— Ой! — удивленно воскликнула блондинка с короткой стрижкой, в микромини-юбке и ярко-розовых колготках. — Что вы здесь…
— Вы обслуживаете без предварительной записи? — спросил Пайпер.
— Обычно нет. — Однако девушке он понравился. К тому же мог оказаться знаменитостью. — Я могла вас видеть где-нибудь?
— Пока нет, но если подстрижете, то обязательно увидите, — пошутил Пайпер. — Вы работаете с мужчинами?
— Я вас сама обслужу, — выпалила парикмахерша. — Я как раз сейчас свободна.
— Отлично. Только я не хочу сидеть возле окна, и подстригите, пожалуйста, тщательно. Я никуда не тороплюсь.
— Ого, сколько у вас требований, господин начальник. — Девушка рассмеялась. — Все будет в лучшем виде, не беспокойтесь. Присаживайтесь вот сюда, а я принесу вам чашечку кофе. Или чаю?
Через час Пайпер обзавелся четырьмя новыми вещами: отличной стрижкой, маникюром, телефоном парикмахерши и свободой. Он попросил заказать такси, а когда машина подъехала, оставил девушке щедрые чаевые и рухнул на заднее сиденье. Отличный способ избавиться от погони! Он разорвал бумажку с телефонным номером на мелкие кусочки и, высунув руку из окна, пустил их по ветру. Надо обязательно рассказать об этом Нэнси. Пусть убедится в его верности!
Пайпер подошел к бунгало номер семь и позвонил в желтую дверь. На ручке висел знак «Не беспокоить» и свежая субботняя газета. Пайпер переложил пистолет за ремень, чтобы в случае чего было проще достать.
Дверной глазок потемнел на секунду, и дверь открылась.
— Привет, Уилл. Вижу, ты нашел мою записку.
Мужчины пристально смотрели друг на друга. Пайпер удивился, как постарел и осунулся Марк. Он с трудом узнал бы его на улице. Марк пропустил гостя внутрь.
— Привет! — Они стояли в полумраке комнаты — жалюзи были опущены.
Марк заметил рукоятку пистолета под полой пиджака:
— Он тебе не понадобится.
— Думаешь?
Марк тяжело опустился в кресло у камина. Пайпер прошел к дивану — он тоже устал.
— В кофейне за мной следили.
— Ты ведь не привел «хвост»?! — испуганно воскликнул Марк.
— Нет, мы в безопасности. Не знаю, правда, надолго ли.
— Похоже, они перехватили мой звонок твоей дочери. Прости, я понимал, что нехорошо ей звонить, но другого способа не было.
— Кто «они»?
— Люди, на которых я работаю.
— Ясно. Вначале ответь мне на один вопрос. Что, если бы я не заметил открытку на стене?
Марк пожал плечами.
— В моем деле я целиком полагаюсь на судьбу.
— В каком деле, Марк? Расскажи, чем ты занимаешься.
— Библиотекой.
Фрейзер был безутешен. Вся операция коту под хвост. В первый миг он взвыл как банши, потом осипшим голосом приказал своим людям оставаться на местах и продолжать поиски, пока не поступит другой приказ. Сам он сомневался, что это что-нибудь даст. Если бы он был в кофейне, такого бы не произошло. А он-то считал, что в его команде одни профессионалы! Декорсо — превосходный оперативник, но, как выяснилось, слабо работает на месте. И кто тогда виноват?! Фрейзер медленно шел по пустым коридорам «Зоны-51», шепча под нос:
— Неудача — это не для меня! — Затем поднялся на лифте на самый верх, чтобы подставить уставшее лицо под солнце.
Марк то замолкал, то сыпал признаниями, то плакал, то хвастался, то выходил из себя, когда ему казалось, будто Пайпер повторяет один и тот же вопрос, то вел себя как ребенок. Пайпер сохранял ровный профессиональный тон, хотя иногда ему было нелегко от того, что он слышал.