— Сплаваем в ресторан поужинать? Я бы целого барана съел. Или вы хотите послушать начало службы? Вы где остановились?
Я признался, что сам еще не знаю и что должен еще найти место и для шофера.
— Но я еще о многом хотел бы вас спросить, — добавил я.
— И я тоже, — кивнул археолог. — Можно поговорить за ужином.
Мы зашли к развалинам, чтобы захватить с собой шофера. Оказалось, что археологи держали тут же на берегу маленькую лодочку, на которой мы добрались до ресторана и узнали, что хозяин найдет, где устроить нас на ночь. Георгеску занес к себе инструменты и отпустил юных помощников, после чего мы вернулись к церкви как раз вовремя, чтобы увидеть, как трое черных монахов во главе с настоятелем выходят из святилища. Два монаха были дряхлыми старцами, но третий казался довольно крепким, и в его каштановой бороде было не так уж много седины. Они торжественно выстроились лицом к алтарю. Настоятель держал в руках крест и державу. На его согбенных плечах лежала блиставшая золотом пурпурная накидка, и огоньки свечей отражались в ней.
Они склонились перед алтарем, и монахи на минуту простерлись ниц — как раз на плите, скрывающей пустую гробницу, заметил я. В какое-то страшное мгновенье мне почудилось, что они поклоняются не Господу, а могиле палача.
Только сейчас я осознал, что слышу странный, нездешний звук: казалось, гудят или поют сами стены церкви от купола до основания. Служба началась. Настоятель прошел сквозь золоченые дверцы — я с трудом удержался, чтобы не вытянуть шею, заглядывая одним глазком в заветное святилище, — и вышел обратно с толстой книгой в эмалевом окладе. Перекрестив книгу, он возложил ее на алтарь. Кто-то из монахов подал ему кадило на тонкой цепочке, и над переплетом потянулся благоуханный дымок. Все пространство вокруг нас заполняли поющие голоса, то гудевшие словно из подземных глубин, то воспарявшие к небесам. По коже у меня пробежали мурашки при мысли, что сердце Византии теперь не в Стамбуле — сейчас я был совсем близок к нему. Едва ли священные напевы и обряды сильно переменились со времен императоров Константинополя.
— Служба здесь долгая, — шепнул мне на ухо Георгеску, — но они не обидятся, если мы потихоньку уйдем.
Он достал из кармана свечу, зажег ее от свечи, горевшей на стойке у входа, и укрепил в песке под короной.
В ресторанчике робкая девушка в крестьянском платье подала нам тушеное мясо и салат. За ними последовал зажаренный целиком цыпленок и бутылка густого красного вина, с которым Георгеску обращался очень небрежно. Мой шофер, как видно, успел завести друзей на кухне, так что в маленьком зале, откуда открывался вид на потемневшее озеро, мы оказались совсем одни. Утолив первый голод, я стал расспрашивать археолога, где он приобрел такой изумительный английский выговор. Тот рассмеялся с набитым ртом:
— Да от папы с мамой, упокой, Господи, их души! Он был шотландский археолог, а она — шотландская цыганка. Я родился и вырос в Абердине и работал с отцом до его смерти. А потом родня матери позвала ее переехать к ним в Румынию. Ее предки отсюда родом. Сама она тоже родилась и выросла в Шотландии, но после смерти отца готова была уехать куда угодно. Понимаете, семья отца приняла ее не слишком ласково. Она привезла меня сюда, когда мне было пятнадцать лет, и здесь я и остался. И взял себе девичью фамилию матери — здесь она привычнее звучит. Я на минуту онемел, а он ухмыльнулся:
— Понимаю, довольно необычная история. Ну, а вас что сюда привело?
Я коротко рассказал о себе и своих занятиях и о таинственной книге, попавшей мне в руки. Он слушал, сдвинув брови к переносице, а дослушав, медленно кивнул:
— Да, удивительная история, ничего не скажешь.
Я достал из рюкзака книгу и протянул ему. Он внимательно перелистал страницы, задержавшись на несколько минут на центральной гравюре.
— Да, — сказал он, возвращая книгу, — изображение очень напоминает символ Ордена. Я видел такие на украшениях — в том числе и на том колечке. А вот подобных книг прежде не встречал. Так вы не представляете, откуда она взялась?
— Понятия не имею, — признал я. — Хотел показать ее специалистам, например, в Лондоне.
— Работа великолепная, — заметил Георгеску. — Ну, а теперь, посмотрев Снагов, что вы намерены делать? Вернетесь в Стамбул?
— Нет! — Я не стал объяснять ему, но меня пробрала дрожь при этой мысли. — На самом деле через пару недель меня ждут на раскопках в Греции, а пока я хотел заехать в Тырговиште, посмотреть главную столицу Влада. Вы там бывали?
— Да, конечно. — Георгеску, как голодный мальчуган, до блеска подчистил тарелку. — Всякому, кто интересуется Дракулой, стоит там побывать. Но по-настоящему интересное место — его замок.
— Замок? Так у него и замок есть? Я хотел сказать, он сохранился?
— Ну, там руины, но очень живописные. Развалины крепости. Это в нескольких милях вверх по реке Арджеш от Тырговиште, и туда можно доехать по дороге, хотя к вершине, конечно, придется подниматься пешком. Дракула всегда выбирал места, которые легко защищать, а тот замок у него числился любимым. Вот что я вам скажу…
Порывшись в кармане, он извлек маленькую глиняную трубочку и стал набивать ее ароматным табаком. Я поднес ему спичку.
— Спасибо, дружище. Так что я говорю — я еду с вами. Больше чем на пару дней мне не выбраться, но я успею показать вам дорогу к крепости. С проводником все гораздо проще. Я сам уж невесть сколько там не бывал и охотно посмотрю еще разок.
Я благодарил его от всего сердца: признаюсь, меня смущала мысль оказаться посреди Румынии без переводчика. Мы решили отправляться с утра, если мой шофер согласится довезти нас до Тырговиште. Георгеску вспомнил поблизости деревушку, где можно переночевать всего за несколько шиллингов. Есть и другая, ближе к крепости, но туда ему возвращаться не захотелось, потому что в прошлый раз ее жители чуть ли не забросали его камнями. Мы расстались на ночь очень сердечно, а теперь, друг мой, я задуваю свечу, чтобы отдохнуть перед новым приключением, о котором непременно тебе сообщу.
Твой преданный Бартоломео».
«Дорогой друг!
Мой шофер согласился-таки отвезти нас до Тырговиште. Теперь он вернулся к семье в Бухарест, а мы устроились на ночь в старой гостинице. Путешествовать с Георгеску — одно удовольствие: всю дорогу он угощал меня историей мест, которые мы проезжали. У него широчайший кругозор, а диапазон интересов — от архитектуры до ботаники, так что я за время пути узнал много любопытного.
Тырговиште — красивый городок, сохранивший много средневекового в своем облике, и тут даже нашлась приличная гостиница, где усталый путник может умыть лицо чистой холодной водой. Теперь мы в самом сердце Валахии, в холмистой стране между горами и равниной. В пятидесятых-шестидесятых годах Влад Дракула несколько раз оказывался у власти; Тырговиште — его столица, и вечером мы успели осмотреть впечатляющие руины его дворца. Георгеску проводил меня из помещения в помещение, описывая, что где, по его мнению, располагалось. Родился Дракула не здесь, а в Трансильвании, в местечке Сигишоара. Посмотреть его у меня не хватит времени, но Георгеску несколько раз там бывал и рассказывает, что дом отца Дракулы, где тот родился, еще стоит.