А здесь столешница была сделана из тяжелого темного каштанового дерева и уже начала подгнивать там, где Магда ставила мокрые горшки и кастрюли. Старые грубые маттони с каждым годом становились все темнее. Сложенная из кирпича вытяжка, окруженная изъеденными древоточцами балками, придавала помещению уютный домашний вид, над плитой висели кованые сковородки ручной работы. Казалось, что находишься в типично тосканской кухне, а если включить теплый свет над столом и поставить пару свечей на окно, то чувствуешь себя по-настоящему дома.
И Магда поняла, что до сих пор нигде не чувствовала себя так хорошо, как в этой кухне.
Рядом с плитой еще лежал нож, которым она снимала шкурку с салями. Она открыла посудомоечную машину и только сейчас заметила, что в ней осталась вымытая посуда. Магда бросилась вынимать ее, и ей пришлось не меньше десяти раз пробежаться до большого кухонного шкафа, пока она составила туда тарелки, миски и кофейные чашки, а потом еще уложила в выдвижной ящик ножи, ложки и вилки.
Она закончила работу и посмотрела на часы. Прошло шесть минут. Сейчас появится Йоганнес.
Она вынула флакон из кармана, открутила крышку и накапала двадцать капель в молоко.
Теперь пути назад уже не было.
Йоганнес был абсолютно уверен, что спрятал маленькую коробочку с серьгами в боковом кармане чемодана, но она словно сквозь землю провалилась.
Что касается подарков, то до сих пор у него было не слишком много фантазии на этот счет: он дарил Магде цветы или украшения в зависимости от того, был повод значительным или не очень. В субботу он был в Фриденау и возле ювелирного магазина остановился, собственно, только потому, что удивился, что на этой отдаленной боковой улочке вообще что-то можно продавать. Но витрина была декорирована с чрезвычайным вкусом, и ему в глаза бросились сережки. Креолы из белого золота с маленькими бриллиантами. Они излучали строгую холодную красоту, которая привлекла его.
Ему никогда бы не пришла в голову идея дарить украшения Каролине — у нее просто был слишком изысканный вкус. Но с Магдой все было по-другому. Ему зачастую казалось, что ей нравится то, что нравится ему. И на нее было так легко произвести впечатление: она была счастлива, как ребенок, если ему что-то нравилось. С Магдой всегда все было так, как надо, она была совсем бесхитростной.
Недолго думая, он купил эти сережки. Он действительно хотел начать все сначала и помириться с ней. Может быть, этот подарок подтвердит его стремление.
В последние дни на работе был настоящий ад. Казалось, все желающие куда-то перебраться решили осуществить свои планы именно на этой неделе. Магда уже уехала в Италию. Йоганнес работал еще целую неделю, потом раздал подчиненным последние инструкции, оставил им свой номер мобильного телефона и в пятницу утром кратчайшим путем отправился в Тоскану, остановившись только один раз, чтобы заправиться.
Магда не ждала его и уже лежала в постели. Она проснулась, когда он зашел в спальню.
— Как хорошо, что ты здесь! — сказала она сонным голосом. — Спокойной ночи, до завтра.
Она повернулась на бок и снова заснула.
Йоганнесу так хотелось сказать ей, что он никогда больше не встретится с Каролиной, никогда не увидит ее, но с этим можно было, наверное, погодить до завтрака.
На террасе он налил себе бокал красного вина и посмотрел на луну, на усеянное звездами небо. Еще одна ночь, затем наступит полнолуние.
Все закончилось. Он принял решение остаться с Магдой и сразу почувствовал себя легко и свободно.
Йоганнес наконец-то нашел сережки в боковом кармане своего несессера. Он не сразу вспомнил, что засунул маленький пакетик именно туда.
Он спрятал его в карман брюк, широко открыл окна спальни, застелил обе кровати и пошел вниз, в кухню.
«Все будет хорошо, — думал он, — все будет хорошо».
Магда улыбнулась, когда Йоганнес вошел в кухню и поцеловал ее в щеку.
— Ты хорошо спала? — спросил он, усаживаясь за стол.
— Так себе. Мне снились плохие сны.
— О чем?
— Я не могу это рассказать, иначе кошмар сбудется.
Она поставила тарелку с мюсли на стол и налила ему чаю.
— Приятного аппетита.
Йоганнес взял ложку и сказал:
— Кстати, я прекратил отношения с Каролиной. Это закончилось, и я больше никогда ее не увижу.
— Хорошо, — безучастно ответила Магда, наблюдая за тем, как он ест.
— Прости меня. Я и представить не мог, как много ты для меня значишь. Я люблю тебя, Магда. Давай забудем то, что было. И начнем все сначала.
Он встал и обнял ее. Она была какой-то странной, словно окаменевшей.
— Садись и ешь, — сказана она, — потом поговорим.
Он снова сел и съел несколько ложек. Магда сделала себе бутерброд из белого хлеба с маслом и сыром. Когда Йоганнес снова отложил ложку в сторону, она занервничала.
— Что такое? — спросила она. — Что, ложка грязная? Дать тебе другую?
— Нет, — сказал он и улыбнулся. — Я привез тебе кое-что. — Он вынул из кармана брюк маленький бархатный мешочек. — Для тебя. Пожалуйста, Магда, прости меня!
Магда не пошевелилась.
— Посмотри же. Я надеюсь, что тебе это понравится.
Магда открыла бархатный мешочек.
— О, как прекрасно, — прошептала она, — какие они красивые! Креолы. Да еще с бриллиантами. Мои любимые камни.
Она поцеловала его в знак благодарности. Он усадил ее к себе на колени и обнял.
— Я был таким дураком, Магда! Я забыл, что мы с тобой — одно целое.
— Ну ладно. — Она встала и снова села напротив него. — Хочешь еще чаю?
Он кивнул, и она долила ему в чашку.
— Почему мы сегодня завтракаем не на террасе? — спросил Йоганнес.
— Я с утра замерзла, да и ветер был холодный. Вот я и подумала, что здесь, внутри, будет уютнее.
— И правда. — Йоганнес улыбнулся ей. — Будет еще много теплых дней, так что одним больше, одним меньше, это не страшно.
Магда встала и вышла на террасу.
— Я сейчас вернусь, — сказала она, — я только на минутку в туалет.
Йоганнес включил радио. «Sensa una dona», — пел Цуккеро. Он медленно доедал мюсли, а песня проникала глубоко в душу и наполняла его счастьем.
«Жизнь прекрасна, — думал он, — и у нас впереди несколько фантастических недель отпуска. У Магды и у меня».
— Кстати, вчера вечером я заглянул к Массимо и Монике, купил у них пятилитровую бутыль масла и ящик вина. Все это еще в машине, — сказал он, когда Магда вернулась в кухню.