– Видал, какая работенка у нас? Прямо как на войне. Только б не попасть под вражеский огонь. И если ты сейчас думаешь, что не хотел бы оказаться в моей шкуре, так будь уверен: я бы тоже охотно из нее вылез. – Он опять безнадежно вздохнул. – Ладно, Три Человека. Ты свободен, можешь идти. Тебя проводить?
– Да нет. Постараюсь сам найти дорогу.
Джим встал и в три шага очутился у двери. Взялся за ручку, но тут его остановил голос Роберта:
– Джим?
Он обернулся.
– Тебе не приходилось терпеть крушение на вертолете?
– Нет.
– Так вот, если скажешь кому хоть одно слово из того, что тут услышал, я тебе такое устрою, что таранить машиной гору ты сочтешь для себя наилучшим выходом.
Как бы карикатурно ни звучала эта угроза, Джим ни на секунду не усомнился в ее реальности.
– И поглядывай там…
Джим отлично понял намек. Он сам и загадочное существо, которое наука явно ошибочно причисляет к семейству собак, невольно оказались в орбите странных происшествий. Пожалуй, даже безумия. Но сколько раз в истории безумие оборачивалось гениальным провидением?
– Вас понял.
Он вышел из кабинета, безошибочно найдя дорогу к выходу из этой удушливой атмосферы. У женщины на ресепшне вытянулось лицо при виде его разных глаз. Выходя, он окинул взглядом приемную. Она была пуста. Джим, не останавливаясь, вышел на залитую солнцем площадь и удивленно замер: мир снаружи остался все тем же.
Давешняя блондинка стояла в нескольких шагах от него – вышла на крылечко покурить. При ближайшем рассмотрении она показалась ему еще красивее, но мысли его сейчас были заняты другим.
Блондинка обернулась, заслышав шаги, и глаза их встретились.
Она не выказала никакого удивления. Она не увидела в нем ни балаганного шута, ни предмет для постельных развлечений. А может быть, и вовсе никого не увидела.
Джим направился к своему фургону. И вдруг блондинка сзади окликнула его. Голос у нее, по контрасту с ангельской внешностью, был довольно резкий.
– Простите!
Джим обернулся. Она бросила сигарету и подошла к нему.
– Вы Джим Маккензи?
– Да. Разве мы знакомы?
Блондинка без стеснения протянула ему руку.
– Меня зовут Черил Стюарт. Я… – она запнулась, – я была подругой Калеба. Он мне много рассказывал о вас.
Джим, разумеется, не стал спрашивать, по какой детали из рассказов она его узнала.
– Калеб умер.
В голосе Черил ему послышалась полная обреченность. Он умер и больше не вернется. Ни к ней, ни к кому-либо другому.
Джима неожиданно тронуло это отчаяние, и потому он не отвел взгляда:
– Знаю. Это я его нашел.
– Как это случилось?
– Идет следствие. Я ничего рассказывать не могу.
– Понятно. – Она порылась в карманах легкого пиджака и выудила кожаный портсигар. – Мы с вами не знакомы. Но я знаю, что Калеб вас любил. И меня он любил. Поэтому получается, что мы не совсем чужие. – Из кармашка в портсигаре она достала визитную карточку и протянула Джиму. – Тут номер моего мобильного. До завтра я буду здесь, в городе. Я была бы вам… – Она вновь запнулась, видимо вспомнив, что они не совсем чужие. – Я была бы тебе очень благодарна, если б завтра с утра, до моего отъезда, ты свозил меня посмотреть на дом Калеба. Я могу попросить кого-нибудь другого, но мне бы хотелось, чтобы это был именно ты.
Джим взял у нее из рук кусочек картона и сунул в карман рубахи, туда, где лежали очки. Потом улыбнулся, надеясь, что улыбка вышла утешающей.
– Хорошо. Утром созвонимся, Черил.
Он пошел к машине, оставив блондинку с ангельским лицом, блестящими от слез глазами и голосом, лишенным всяких иллюзий, посреди пыльной стоянки. Он не мог себе объяснить, зачем согласился выполнить ее просьбу. Но у него за плечами был богатый опыт необъяснимых поступков.
В половине одиннадцатого Джим подъехал к гостинице «Уайлд-Пикс».
Сам себе удивляясь, он с утра пораньше позвонил Черил Стюарт. Нынешняя ночь оказалась не лучше предыдущей. Немой Джо составил ему компанию, не нарушая обычаев, продиктованных его кличкой. Молчалив по характеру и прожорлив по призванию.
Слишком много всего наваливалось на Джима, когда он оставался один, и еще больше – когда выходил на контакт с миром. Прежде такого не было ни в том, ни в другом случае, и Джим оказался к этому явно не готов. Быть может, потому он и позвонил девице, о которой совсем ничего не знал, кроме, пожалуй, того, что она разделила с ним любовь мертвеца.
Она тусклым голосом отозвалась на второй звонок:
– Да.
– Черил, это Джим Маккензи.
В ее тоне появились дружеские нотки:
– Привет, Джим. Спасибо, что позвонил. Так ты сможешь меня отвезти?
– Да. Если устраивает, я заеду за тобой в половине одиннадцатого.
Секундное молчание. Он представил, как Черил взглянула на часы.
– Хорошо. Я остановилась в «Уайлд-Пикс». Знаешь, где это?
– Угол Четвертой и Ист-Флагстафф?
– Да.
– Понял. До встречи.
Он закончил разговор все тем же мысленным вопросом себе: «Зачем ты в это ввязался?» Но вскоре уже был на стоянке мотеля, а вопрос так и остался открытым. И такой пунктуальностью он вроде никогда не отличался, странно… Он взял с приборного щитка мобильный, собираясь набрать номер Черил, но девушка опередила его, появившись из двери своего номера. На ней был тот же пиджак, она сменила только брюки и блузку. Светлые волосы забраны в конский хвост. Она не накрасилась и потому казалась моложе, чем накануне. Не испытывая к ней особого интереса, Джим тем не менее отметил, что и в движениях ее появилось что-то иное.
При виде ее он вылез из машины и пошел открыть дверь со стороны пассажирского сиденья, где восседал Немой Джо, нарочито уставившись в одну точку.
– Выходи, друг. Сегодня поедешь сзади.
Пес повернул голову с привычной надменностью английского аристократа, готового уволить своего шофера. И тут же вновь уставился в голубую даль, даже не подумав пошевелиться. Чтобы не давать ему преимущества, Джим сдержал улыбку.
– Давай, парень, ты меня прекрасно понял. Один раз для разнообразия побудешь собакой, а не туристом.
Немой Джо повиновался. Нехотя, со страдальческим выражением на морде – сколько же несправедливости в этом мире! – он выбрался из кабины и переполз в кузов.
В донесшемся сзади голосе Черил Джим, к своему удивлению, не расслышал вчерашней резкости.
– Теперь твой пес невзлюбит меня за это.