– Что с тобой, Марчелло? Ты хотел что-то сказать?
Марчелло покачал головой, но на душе у него было скверно. В какой-то момент он подумал, что можно еще исправить ситуацию, если подробно и детально все рассказать и признать свою глупость. Может быть, жена поверит ему и даст какой-нибудь совет. Вместе было бы легче молчать перед полицией. Было еще не слишком поздно. Он мог еще сделать Пиу своей сообщницей и уменьшить тяжесть, свалившуюся на его плечи… Но Марчелло ничего не сказал. У него не хватало мужества, и он приходил в отчаяние от собственной трусости, потому что чувствовал, что не в состоянии бороться с водоворотом, который неотвратимо затягивал его в пучину.
– А ну-ка оставьте нас на минуточку вдвоем, – сказала Пиа дочерям, и обе молча вышли из кухни, хотя им очень хотелось узнать, что же творится с отцом. – Ты что-то скрываешь от меня, Марчелло? Есть что-то, связанное с этой синьорой, чего я не знаю?
Марчелло снова покачал головой.
– С каких это пор у нас появились тайны друг от друга?
– Ничего, действительно ничего. У меня нет тайн от тебя, Пиа. Просто я чувствую себя сегодня не очень хорошо. Еще с утра в лесу у меня кружилась голова. Мне, похоже, нужно прилечь.
Он оставил жену в кухне и пошел в спальню, чтобы лечь в постель. Обстановка в кухне была невыносимой. Но сейчас все закончилось. Возврата назад уже не было. Он упустил свой шанс. Он совершенно точно знал, что Пиа ему не поверила. Она была чрезвычайно чувствительна к его настроению. Он никогда не умел врать, а обмануть Пиу вообще было крайне тяжело. Ему придется действовать в одиночку и стараться, чтобы по его виду никто ничего не заметил. Оставалось только надеяться, что он, возможно, излишне беспокоится – все-таки существовала возможность, что никогда не всплывет то, что произошло сегодня утром.
Раздеваясь и укладываясь в постель, он пытался убедить себя в этом. Он не совершал никакого преступления, он ни в чем не виноват, он не убивал Сару, почему же ему, собственно, так волноваться? Конечно, это все из-за той истории, что произошла два года назад и которую он уже успешно вытеснил из памяти. Теперь она во всех деталях стояла у него перед глазами, и было ясно, что именно по этой причине он сегодня ударился в бегство. Он больше не хотел, чтобы что-то связывало его с Сарой. И чтобы это ни в коем случае не выяснилось в столь щекотливой ситуации, а именно – при обнаружении ее трупа.
Был теплый майский вечер две тысячи второго года. Пиа уже давно была дома, а Марчелло еще оставался в бюро, когда зазвонил телефон.
– Это Сара Симонетти, – сказала синьора мягким голосом. – Извините, что беспокою, но не могли бы вы приехать в мой дом? Ремонт закончен пару дней назад. Я хотела бы застраховать дом, но будет мало толку, если я приду к вам, потому что вы не будете знать, о чем мы говорим. В конце концов, вы сами должны это увидеть.
– Да, – сказал Марчелло, – в принципе, это, конечно, возможно. Вам удобно завтра около трех или послезавтра в десять утра?
– Ни то ни другое, – уверенно сказала Сара. – Я в это время не могу. Я только изредка бываю в лесу и очень волнуюсь, что дом не застрахован. Если вас это интересует, вы должны приехать немедленно.
– Немедленно? – спросил он, не веря своим ушам – Но уже почти девять!
– Немедленно, – повторила Сара. – Мне и вправду ужасно жаль…
– О'кей, приеду, – решительно ответил Марчелло, хотя ему стало как-то не по себе. – Вы можете объяснить, как найти ваш дом?
– Конечно. – Ее голос снова был теплым и нежным, как раньше. – У вас джип? – Марчелло только кивнул. – Хорошо. Вы доедете до Солаты, проедете через село и дальше в направлении Нусенны. Прямо перед кладбищем дорога возле небольшого пруда поворачивает влево, она там довольно ухабистая. Приблизительно через двести метров влево уходит широкая дорога. Но вы должны ехать не по ней, а по узкой дороге, которая ответвляется от широкой снова влево. Если вы будете внимательны, то заметите ее. По этой узкой лесной дороге вы проедете приблизительно километр. Вблизи того места, где дорога делает поворот направо, вы оставите машину и пойдете пешком по правой дороге в гору. Вам придется идти по дороге, которая довольно сильно заросла. Я надеюсь, что у вас достаточно крепкая обувь, потому что в это время года в лесу много змей. Через пятьсот метров вы должны увидеть крышу моего дома. – Она сделала паузу и глубоко вздохнула. – Приезжайте. Я жду вас. И возьмите с собой карманный фонарик, иначе вы не найдете дорогу обратно. – И она положила трубку.
Марчелло позвонил Пие и сказал, что должен поработать подольше и что не хочет есть. Когда он закончит, то зайдет еще выпить вина в баре на Пьяцца, где геометр хотел поговорить с ним по поводу страховки второй машины своей жены. Пиа не должна ждать его, потому что это будет довольно поздно. Она же знает геометра, тот не ограничится одним бокалом вина.
Марчелло пытался говорить обыденным тоном, но увидел, что карандаш в руке дрожит.
Пиа сказала пару раз «Va bene» [12] , и голос ее звучал вполне спокойно. Марчелло надеялся, что она не заметила его неуверенность.
Потом он закрыл бюро, оставив свет включенным. Все должны думать, что он еще работает.
Узкую полевую дорогу, которая вела к дому синьоры, он нашел сразу. Было двадцать минут десятого, когда он припарковался. Марчелло загнал машину как можно дальше в кусты, чтобы никто не заметил ее с дороги. Стемнело, но у него был карманный фонарик. В туфлях на тонкой кожаной подошве ему приходилось идти медленно и осторожно. Несколько раз он наступал на колючки, разорвал брюки о заросли ежевики, ветки деревьев били его по лицу. «Что я здесь делаю? – спрашивал он себя. – Я ночью пробираюсь через лес к клиентке и обманываю свою жену? Зачем все это, собственно?»
Чувство недовольства собой еще усилилось, когда ниже террасы, на которой он сейчас стоял, Марчелло заметил крышу небольшого дома.
Он глубоко вздохнул и начал спускаться. Из окна кухни пробивался слабый луч света. Марчелло видел, что синьора сидит возле стола и читает книгу. На ней был тонкий шелковый утренний халат, и она сидела, закинув ногу за ногу. Марчелло заметил, что под халатом на ней ничего не было.
Он затаил дыхание. Сердце его билось как бешеное. Еще было время повернуть назад, а утром позвонить ей, извиниться за то, что не пришел, и согласовать новый срок визита. Но ситуация будоражила его. Все было абсурдным и нереальным. Темный лес вокруг, тишина, одиночество и почти голая женщина, которая пригласила его под каким-то предлогом. У Марчелло возникло ощущение, что перед ним открывается самое большое приключение в жизни, и он постучал в дверь.
– Войдите! – воскликнула она высоким радостным голосом.
– Permesso? [13] – сказал он и вошел в дом.
– Как мило, что вы пришли! – Она подала ему руку. – Садитесь и выпейте бокал вина со мной. Потом я покажу вам дом.