– Как я могу принимать тебя за кого-то, если вообще тебя не знаю? Мне ничего о тебе не известно, – сказала Эльза почти с насмешкой. Ей казалось, что Антонио просто хочет набить себе цену. – А ты как думаешь, за кого я тебя принимаю?

– Я чудак, я эгоистичен и заносчив. Собственно говоря, другие люди меня вообще не интересуют, и я никоим образом не влюблен в тебя. Почему у меня должен быть интерес звонить тебе?

– После концерта ты казался мне совершенно другим…

– Я всегда живу по настроению. И иногда делаю вещи, которые через десять минут уже бы не совершил. Не хочу делать тебе больно, но и не хочу, чтобы ты на что-то надеялась. Я не способен на близкие отношения. Поэтому не трать на меня время. Поищи себе молодого человека попроще, чем я.

Для Эльзы то, что он сказал, прозвучало почти как утешение. Значит, это никак не связано с ней, а только с ним самим. Он безнадежно запутался в собственных проблемах.

Эспрессо был уже давно выпит. Антонио пошел в гостиную, и она последовала за ним. Он открыл бутылку вина.

– Я влюблена в тебя, – тихо сказала она, понимая, что эти слова говорит впервые в жизни. – И я тоже не хочу длительных отношений. В сентябре я начинаю изучать математику в университете Сиены. Я просто хочу видеть тебя время от времени, вот и все.

Нажатие кнопки, и парчовые портьеры закрылись.

– Никогда не пытайся узнать обо мне больше, чем я сам расскажу, я тебе этого не прощу, – сказал Антонио.

Потом он взял ее на руки и отнес в постель.

Они встречались от случая к случаю, нечасто, тем не менее Эльза словно плыла по жизни на пушистом облаке. Нельзя было не заметить, как она влюблена. И уж тем более не могла не заметить этого Сара.

– Чем занимается твой друг? – спросила она Элыу. – Он тоже студент?

– Нет. Он владелец магазина канцелярских принадлежностей на улице Виа ди Читта.

Эльза гордилась тем, что знает о нем хотя бы это.

– Так приведи его сюда! Я бы с удовольствием с ним но знакомилась, – сказала Сара, но Эльза знала, что этою никогда не будет.

Такого мужчину, как Антонио, невозможно было привести к себе домой на pranzo [71] или cena [72] и представить своим родителям.

Сара беспокоилась об Эльзе. Таинственность, которой окружал себя ее друг, которого Сара и в глаза не видела, a знала лишь его имя, и с которым Эльза встречалась только два раза в неделю – во вторник и в пятницу, вызывала в ней со мнения. У нее не было ощущения, что у Эльзы, как и у любой молодой девушки, случилась обычная любовь. Эльза по вторникам всегда уходила в пять часов пополудни и не позже полуночи возвращалась домой. Она никогда не оставалась с ним на ночь. Если свидание во вторник или в пятницу отменялось, она закрывалась на ключ в своей комнате, молча сидела там и не выходила к ужину. Она больше не сидела возле телефона, потому что таинственный друг все равно не звонил. И Саре очень хотелось хотя бы раз услышать его голос.

Она чувствовала, что Эльза постепенно становится другой. Она больше не жила нормальной жизнью, весь ее интерес сосредоточился на этом мужчине. По средам и субботам она была счастлива, вспоминая прошлый вечер, а день спустя снова пребывала в ожидании. По ее глазам было видно, как она тосковала.

49

Было жарко и сухо. Уже несколько недель подряд горели леса. Все, кто мог позволить себе не выходить на улицу, оставались в прохладе комнат. Вентиляторы во всех универмагах были распроданы, а в бассейнах возле домов уже давно нельзя было освежиться.

Эльза лежала в своей комнате и читала. Через четыре недели она станет студенткой в Сиене, и Сара знала, что уже не сможет контролировать, когда, как часто, как долго и с кем встречается ее дочь.

Романо спал. Через полтора часа он проснется и начнет приготовления к ужину в траттории.

В доме и в саду было тихо, лишь раздавался стрекот цикад. Эди сидел в своем логове и гладил кролика. Сара ходила по затененной террасе, срывала увядшие цветы герани и думала о дочери, с которой уже несколько недель не могла нормально поговорить. С тех пор как она познакомилась с этим мужчиной.

Собственно говоря, ситуация была удобной. Сара глубоко вздохнула, надела сандалии и пошла в кухню, дверь которой была постоянно открыта – занавеска из бусинок не давала мухам залетать туда и садиться на продукты. Сара взяла свою сумочку, которая всегда стояла на холодильнике рядом с корзинкой для хлеба, проверила содержимое кошелька и вышла из дома.

Когда она ехала по извилистой дороге вниз, по направлению к Сиене, то знала: то, что она хотела сделать, было правильным.

Сиена была словно парализована. На улицах почти никого не было, жители ее при такой жаре выходили из домов только в случае крайней необходимости. Раскаленные квадраты брусчатки, казалось, дополняли неутомимо палящее солнце. Сара шла переулками, где не осталось, похоже, ни одного живого деревца, и ей казалось, что она вдыхает раскаленную пыль.

На Виа ди Читта она быстро отыскала нужный магазин канцелярских принадлежностей.

Она вошла внутрь, в живительную прохладу, и была приятно удивлена со вкусом подобранной обстановкой небольшого магазина. Делая вид, что рассматривает авторучки, она наблюдала за молодым элегантным мужчиной за прилавком, моментально определив, что это и есть человек, которого полюбила ее дочь.

Она долго рассматривала его, потом подошла к прилавку. Он любезно улыбнулся.

– Вы что-нибудь выбрали?

– Нет, – ответила она. – Да я, честно говоря, и не искала. Меня зовут Сара. Сара Симонетти. Я мать Эльзы.

На какую-то долю секунды он, казалось, растерялся, но потом изобразил на лице свою самую очаровательную улыбку:

– Мать Элизабетты… Прекрасно, что мы наконец познакомились, – сказал он. – Разрешите предложить вам кофе?

Сара сразу же обратила внимание на имя «Элизабетта» и нашла это маленькое изменение крайне симпатичным.

В этот момент в магазин зашли две покупательницы и начали громко обсуждать предметы, выставленные на полках.

– Не здесь, – ответила она. – Когда у вас найдется пара свободных минут?

Антонио взглянул на часы.

– Через час в баре «Агостино» на Виа Санта Катерина?

– Va bene. Жду вас.

И она вышла из магазина, надеясь, что последняя фраза не прозвучала слишком строго. Ей не хотелось, чтобы у Антонио сложилось впечатление, что ему придется в чем-то оправдываться.

Целый час… Она как потерянная стояла на улице, не в состоянии решить, куда идти – направо или налево: на улицу Виа Санта Катерина можно было попасть как с одной, так и с другой стороны. Через несколько домов справа какой-то человек сидел на корточках перед витриной магазина «Беннетон» и звенел монетами в пустой банке из-под равиоли. И она пошла налево, чтобы избежать укоризненного взгляда нищего, если ничего не бросить ему в банку.