Теперь наступил черед заняться самим оружием. Части большого трансмиттера уже находились на крытой дозорной площадке, для верности прикрытые брезентом. Монтировать аппарат внизу и поднимать его в готовом виде было не только сложно, но и опасно: слишком много лишних свидетелей.
А пробный, миниатюрный аппарат он уже успел изготовить.
С портативным вариантом возникла та же проблема: собрать нетрудно, зато стабилизировать готовый трансмиттер и свести на нет вибрации — настоящая головоломка!
Уилсон купил знакомый ему по поездке с Беловым «кадиллак-эскаладу» — на жутких украинских и приднестровских дорогах этот роскошный вездеход себя отлично показал. Однако даже его отменная подвеска не удовлетворяла требованиям, которые предъявлял аппарат Теслы. Машину по указаниям Уилсона подвергли серьезной переделке. Ее вес, и прежде немалый, увеличился до того, что она потеряла в управляемости. Но поскольку он в гонках участвовать не собирался и на комфорт в этой ситуации плевал, то Уилсона вполне удовлетворил полученный результат.
Для выбора испытательной цели хорошим подспорьем были топографические карты в Интернете. Однако серьезность задачи требовала более тщательного подхода: следовало опираться на помощь спутниковой навигационной системы и в дополнение осматриваться на месте лично. Поэтому Уилсон купил соответствующее оборудование.
Список «малых целей» в его голове возглавляли калифорнийский окружной прокурор Джо Созио и поганец Мэддокс. Однако начинать с них — все равно что начинать обед с десерта.
Был соблазн долбануть по Центральному бюро патентов штата Калифорния. Заслужили!.. Но шума будет мало, все равно что повалить дерево глубоко в лесу. Никто не услышит и не увидит. Вот повалить дерево в сквере на центральной площади — совсем другой эффект! Нью-Йоркская биржа в этом смысле куда более подходящий объект. Однако здание расположено неудачно — со многих сторон прикрыто. И главное, уличное движение там такое дурное, что быстро унести ноги не получится.
Мелькнула мысль сбить какой-нибудь важный спутник. Но, во-первых, Уилсон не был уверен, что получится, а во-вторых, инцидент в космосе могли спустить на тормозах. А не попасть в выпуск новостей было бы обидно. Да и до прилета Ирины, из чистого суеверия, не хотелось нарушать стабильность американского воздушного сообщения.
Для пробы подходил и мормонский Храм Святых Последнего Дня в штате Юта. Если припомнить, то именно мормоны споспешествовали изгнанию индейцев паиутов с их исконных земель. Было бы приятно истребить все электронные архивы «святых последнего дня», которые истерично-бережно блюдут свою генеалогию и историю. Ну а результат? Прилежные мормоны опять мало-помалу скопируют свои бумажные архивы в электронные базы данных. Все ограничится легким бардаком местного значения, а роль мелкого хулигана Уилсона не прельщала.
После долгих размышлений он остановился все-таки на своей старой мысли — СВИФТ! Так кратко называется Международная межбанковская система передачи информации и совершения платежей. Эта могучая невидимка объединяет восемь тысяч финансовых организаций в 194 странах. Если сложить все ее операции за день, то получится сумасшедшая сумма: примерно шесть триллионов. И самая лакомая деталь — штаб-квартира СВИФТ находится не в Нью-Йорке, а в сонном городке Кулпепер, штат Виргиния. Городок хорош еще и тем, что там же расположен так называемый Кулпеперский коммутатор, через который проходят все электронные платежи; можно сказать, это солнечное сплетение федеральной банковской системы США. Будет приятно одним ударом под дых послать в нокдаун сразу двух колоссов — отечественные и международные финансы! Почему две организации такой глобальной важности присмотрели провинциальный Кулпепер для своих нужд, можно только гадать. Однако Уилсону это было чертовски на руку.
Во-первых, нужные ему здания стоят великанами на юру среди карликов и одноэтажек. Во-вторых, ничтожна мала вероятность застрять в автомобильной пробке. Ну а в-третьих, сам тип использования трансмиттера будет тот же, что и двадцать второго июня.
Уилсон с удовольствием фантазировал о том, как и где произойдет испытание. Разрушительную силу можно было регулировать, поэтому вариантов существовало много. Естественно, нет нужды устраивать что-то вроде падения Тунгусского метеорита; Кулпепер не заслуживал такого фейерверка. Да и не стоило мобилизовать всеобщее внимание чересчур впечатляющим актом. В идеале катастрофа в Кулпепере не должна стать полноценной трагедией с горами трупов. Ей даже положено иметь привкус неясности: что же все-таки случилось? Природа балует? Или за этим чье-то преступление? И только когда он ударит со всего плеча — с башни возле «Ленивых пчелок», только тогда, уже разваливаясь на куски, Америка удостоверится, что Кулпепер не был случайностью — то была первая, пробная атака. Но Америка допетрит до этого слишком поздно — война уже закончится ее поражением. Вот тогда Уилсон не станет играть в прятки!
И с Мэддоксом Уилсон не станет играть в прятки!.. Впрочем, это другое. Это личное.
Ежедневная физическая работа на пределе преобразила тело Уилсона. Два месяца он вертелся белкой в колесе, не брезговал помогать рабочим, ворочал тяжести — и все на свежем воздухе, при полноценном здоровом питании! Никогда он не был в такой отличной спортивной форме — ни во времена своего финансового процветания, когда он регулярно бегал и играл в баскетбол, ни даже в Алленвуде, где он, от злобы и скуки, остервенело качал мышцы.
Славно жилось в «Ленивых пчелках»! В конце дня, понежившись в джакузи, наполненной минеральной водой и хвойными экстрактами, и утром, прыгая с вышки в двадцатипятиметровый бассейн, Уилсон сознавал, что переживает на ранчо самое счастливое время в своей жизни. Глядя на мирные зеленые склоны гор, на сочно-синее небо с веселыми белыми барашками, Уилсон был почти готов воскликнуть: «Остановись, мгновенье!..» Но подсознанию не давала дремать простая фраза: «Затишье перед бурей». Окружающий мир напрасно прикидывается паинькой. Уилсон знает его звериную натуру. Мир провинился, и Уилсон готовится его наказать. Почти беззлобно. Ибо он лишь покорный и кроткий инструмент в руках прошлого. Через него осуществляется старинное прорицание.
Хоть он и носил имя человека, который придумал Танец духов, но в резервации Уилсон никогда не жил. Мэнди несколько раз брала его к озеру Пирамид, однако Уилсон только разыгрывал энтузиазм, а внутри ничего не чувствовал.
Только однажды что-то в нем всколыхнулось. Мэнди уговорила его поприсутствовать на Танце Солнца. Поначалу маленький Уилсон лишь ворчал: вставать ни свет ни заря, чтобы посмотреть, как несколько дряхлых стариков что-то там выплясывают!.. Вопреки ожиданиям древний ритуал его захватил. Было холодно и темно, и все-таки торжественность события завораживала. И невольно возникало чувство поразительного единения с окружающими индейцами: «Я тоже один из вас, я тоже!» Словом, душа рвалась и трепетала… Однако через пару недель их с Мэнди разлучили — Уилсону предстояло до совершеннолетия расти в семье многодетного белого лесничего. Только однажды он позволил себе вспомнить то высокое чувство на рассвете — на рассвете того дня и своей жизни. Он написал в школе сочинение о Танце Солнца.