Статья в «Кто есть кто» требовала определенного домысливания. Гарвард и Йель предполагают деньги. Управление стратегических служб – значит, связан со шпионажем. Служил за границей, в том числе и в Швейцарии. И наконец – работа в фонде на протяжении сорока лет. Членство в престижных клубах и почетные звания. Под старость – отставка и пенсия во Флориде.
Скоропостижная кончина от рук сумасшедшей Николь…
Нужно поискать еще. Эйдриен поднялась с кресла, подошла к столу справок и поинтересовалась, где находится зал периодики. Он оказался в соседней комнате прямо по коридору. С помощью библиотекаря девушка отобрала катушки микрофильмов с подборками «Нью-Йорк таймс», «Майами дейли ньюс» и «Сарасота стар трибюн». Каждая из подборок охватывала один и тот же период октября – дни, когда был убит выдающийся старожил Лонгбоут-Ки.
Усевшись за аппарат для чтения микрофильмов, Эйдриен принялась кадр за кадром просматривать статьи, пока не получила некоторого представления об интересующем ее человеке. Хотя какое отношение к нему имела сестра, так и осталось неясно.
Сведения из УСС оказались особенно интересны. Из прочитанного Эйдриен узнала, что организацию создали по образцу британской разведки в самом начале Второй мировой войны. Как и его европейский собрат, Управление формировалось из элиты страны. Руководство старалось привлечь максимально возможное число выпускников лучших университетов и сотрудников самых престижных фирм на Уолл-стрит. Как писала «Таймс», УСС являлось одновременно главным предшественником ЦРУ и трансатлантической сетью проверенных, готовых поручиться друг за друга выпускников престижных школ.
Будто бы в довершение к уже сказанному в статье «Стар трибюн» размещался целый фоторяд, окрещенный «визуальной данью почтения». Фотографии представляли Крейна в разные годы жизни.
В молодости он выглядел чудесно, почти как кинозвезда: разлетистые брови, мужественный подбородок, копна густых темных волос, спадающих на лоб в манере Кеннеди. Вот Крейн обменивается рукопожатиями с Франклином Рузвельтом, позирует с Алланом Даллесом на склонах Альп у живописной деревушки, чокается высокими бокалами с де Голлем, сопровождает Одри Хепберн к парадному входу отеля «Эспланада» в Загребе. Сорок лет в Швейцарии, плюс-минус день. Юрист, шпион, глава фонда. «Как люди умудряются сделать такую карьеру?» – недоумевала Эйдриен. А затем Флорида, где этот выдающийся человек поддерживал уйму добрых начинаний – симфонический оркестр Сарасоты, общество охраны культуры исконных обитателей Флорида-Кис и экологическую группу «Отчизна», спасающую местную флору от давления агрессивных видов-пришельцев. До того как Крейн превратился в прикованного к креслу инвалида, эти благородные цели да игра в гольф занимали главное место в его жизни.
«Все это интересно, – рассуждала Эйдриен, – но никоим образом не объясняет одного – зачем сестра села на поезд, доехала до Флориды и застрелила выдающегося старика». Возникла занятная мысль, что Никки сочла Крейна причастным к якобы совершенному над ней насилию. Однако эта теория годилась лишь с большой натяжкой. Если верить помещенной в энциклопедии статье, в годы, когда Никки была ребенком, Крейн жил в Швейцарии.
Вернувшись в отель, Эйдриен обнаружила, что на телефоне возле кровати мигает огонек. Прослушав сообщение от Шоу, который просил срочно перезвонить, она набрала домашний номер врача.
– У нас серьезный прорыв, – сказал Шоу.
– Фантастика! – Эйдриен откашлялась. – Ну, выкладывайте, кто он?
– Что ж, он очень больной человек.
– Док…
– Нашего друга зовут Льюис Макбрайд. Это хорошая новость. А вот и плохая: он насмерть забил жену и сына бейсбольной битой.
– Что?!
– Думаю, вы меня слышали. Хотя правда это или очередная фантазия – так просто не скажешь.
Эйдриен прислонилась затылком к стене.
– Где это случилось? – спросила она.
– В Сан-Франциско, – ответил Шоу и посвятил ее в историю жизни Макбрайда – от Бетеля до Стэнфорда, включая смерть родителей. – Выдающийся молодой человек – спору нет, – добавил доктор. – Дипломы с отличием, докторская степень по психологии, престижные премии. Его ждало большое будущее, пока…
– Пока что?
– Он сорвался. В некотором роде пережил психический срыв. И убил жену вместе с сыном. Клянется, что наркотиками никогда не баловался, хотя лично меня все случившееся наводит на мысль об «ангельской пыли».
– Убил жену? – Эйдриен не могла поверить своим ушам.
– Да. И сына-младенца. Трех месяцев от роду.
Некоторое время оба молчали. Наконец девушка спросила:
– Его тогда арестовали, или что?
– Вот именно – или что! – воскликнул психиатр. – С того места все становится крайне расплывчато. Наш друг предельно подробно описывает убийство – и только. Следующее воспоминание – он живет в Вашингтоне и его зовут доктор Джеффри Дюран.
– И где он сейчас?
– В изоляции. Я отправил его в палату «А-4», в сектор с усиленной охраной.
Эйдриен была потрясена.
– Вы думаете, он попытается бежать?
– Нет. Я думаю, он попытается себя убить. По правде говоря, у меня в этом нет и тени сомнения.
– Тогда… – Эйдриен не находила слов. Да и мыслей в голову тоже никаких не приходило, поэтому она поинтересовалась: – А насчет того предмета что-нибудь выяснилось?
– Вы об имплантате?
– Да.
– На мой взгляд, имплантат имеет некоторое отношение к заболеванию Льюиса, но ничего определенного пока сказать не могу. Я с ног сбился, пытаясь хоть что-нибудь выяснить, – пожаловался Шоу. – Трижды звонил в лабораторию, и по-прежнему ничего.
– Значит…
– Я разберусь, – пообещал Шоу. – И все же должен признаться, что если мистер Макбрайд в самом деле убийца, этим объясняется многое: расстройство психики с последовавшей за ним истерической амнезией и даже сублимация подлинной личности в альтернативную.
– Если?
– Прошу прощения? – переспросил психиатр.
– Вы сказали, если он – убийца.
– Да, именно.
Эйдриен промолчала, взяла ручку и поинтересовалась:
– Когда, по вашим подсчетам, все это происходило?
– Пять лет назад в Сан-Франциско.
– Я проверю, – заверила девушка. – А если выяснится, что это правда?
– Не думаю, что у нас с вами будет какой-то выбор – придется сообщить в полицию.
Эйдриен понимала, что доктор прав. Однако она не исключала, что тут есть в чем усомниться. На данном этапе звонок в полицию казался преждевременным – еще позавчера этот якобы убийца выглядел совершенно другим человеком.
– В голове не укладывается, – проговорила она.
– У меня тоже, – ответил Шоу. – Действительно не верится. Но одно я знаю наверняка.