Прибыв к себе в контору, Чарли Догран застал в приемной Рея Шоу. При виде старинного приятеля Догран уткнулся глазами в пол, кивком поздоровался с секретаршей и твердым шагом направился в кабинет, надеясь скрыться от нежеланного посетителя.
Шоу, не отставая ни на шаг, вошел следом и прикрыл за собой дверь.
– Чарли…
– Я ничего не хочу слышать! – отрезал тот и возвел кверху руку, словно собираясь извергнуть проклятие. – Тема закрыта.
– О чем ты?
– Пойми, нам нельзя говорить о таких вещах. Иными словами, ты не получишь отчет о микроскопическом предмете, который послал мне. И больше не настаивай, иначе от нашей прекрасной дружбы ничего не останется.
С этими словами физик рухнул в кресло за письменным столом, развернулся и устремил взгляд в потолок.
Шоу беспомощно развел руки:
– Не понимаю.
– Он засекречен, – сказал Догран.
– Кто засекречен?
– Прибор. Это нейрозвуковой протез, изготовленный из биокерамики.
– И поэтому он не распознается иммунной системой…
– Точно.
Теперь присел Рей Шоу. Облокотившись на подлокотник кожаного кресла, он обдумывал услышанное.
– Почему ты не сообщил, насколько все это серьезно? – упрекнул Догран.
– Я понятия не имел.
– Я показывал чертову стекляшку всем подряд! И Фред – ты его знаешь, – он только мельком взглянул и говорит: «Мы такими игрушками на занятиях баловались». На что я спросил: «В каменном веке?» Он засмеялся: «Ага, при помощи приборов инфракрасного излучения». Тогда я задал вопрос напрямую: «Что это за предмет?» И Фред ответил: «Чарли, ты держишь в руках нейрозвуковой протез. А теперь мне придется тебя убить». И невесело посмотрел на меня. Очень невесело!
– Ты шутишь?
– Черта с два! Он смерил меня взглядом и заявил: «Серьезно. У тебя этого образца быть не должно. Прибор разрабатывался в рамках правительственного эксперимента особой секретности».
Шоу помрачнел.
– Это не эксперимент, – проговорил психиатр.
– О чем ты?
– Я извлек имплантат из пациента.
Догран несколько раз моргнул и, с трудом обретя дар речи, спросил:
– Теперь ты шутишь?
– Нет.
Физик глубоко вдохнул.
– Следующее, что тебе не помешает узнать: у меня были посетители. – Он помедлил, чтобы придать словам большую значимость.
– Кто? – удивился Шоу.
– Кто? А как ты думаешь? Курилыцик и его злобный брат-близнец – еще один Курильщик.
Шоу хихикнул.
– Серьезно, – настаивал Догран. – Будто только что с центральной киностудии приехали: черные костюмы и полное отсутствие чувства юмора.
– На кого они работают?
– Сказали, что они из Пентагона, – ответил Догран. – Только вот на их удостоверениях стоял код «301».
– И это означает?…
Собеседник пожал плечами:
– Агентство национальной безопасности, наверное.
Психиатр нахмурился:
– А что они сказали о цели визита?
– Интересовались, как я получил в свое распоряжение прибор.
– И ты сказал? – спросил Шоу, не в силах скрыть досаду.
– Конечно, сказал! А что мне оставалось делать, Рей? Я перепугался до смерти.
– Значит…
После некоторых колебаний Догран проговорил:
– Думаю, тебе тоже стоит подготовиться к визиту «людей в черном».
Эйдриен просидела в приемной почти двадцать минут, когда дверь в кабинет Шоу распахнулась и оттуда вышли два мрачного вида человека в темных длинных плащах. Они направились в коридор и скрылись из виду, не проронив ни слова. Психиатр в нерешительности остановился в дверях – и его лицо выражало крайнюю степень беспокойства.
Бросив «Нью-Йоркер» на столик у дивана, посетительница встала и откашлялась.
Шоу рассеянно обернулся к ней, и на миг показалось, что врач ее не узнал. Но тут психиатр внезапно пришел в себя и воскликнул:
– Эйдриен! Боже мой, входите.
Она проследовала за ним в кабинет и села в кресло у письменного стола.
– Что-то случилось? – поинтересовалась гостья.
Шоу казался взволнованным и смущенным одновременно.
– Мне запретили упоминать об их посещении, – сказал он.
– О чьем посещении?
– Тех людей, которые отсюда только что вышли.
– А… – протянула Эйдриен, не совсем понимая, о чем идет речь.
Психиатр нахмурился и заглянул ей в глаза:
– Вы ведь не все мне рассказали, так? О нашем друге.
Собеседница поерзала в кресле и призналась:
– Не все.
– Потому что теперь… Ну, теперь возникли проблемы.
Ей стало крайне неприятно при мысли о том, что она втянула этого доброго и отзывчивого человека в неразбериху собственных проблем, а заодно и проблем Дюрана. То есть Макбрайда, конечно.
– Я подумала, что чем меньше вы знаете…
– Меня попросили отдать личную карту Лью, и я отказал.
– Кто попросил?
– Те, кого вы встретили в приемной.
Эйдриен задумалась.
– А кто они?
Психиатр покачал головой:
– Сказали, что из правительственного агентства.
– Какого именно?
– Не знаю.
Собеседница скорчила мину и рассудила:
– Что ж, если им нужна карта больного, пусть запросят ее в официальном порядке.
Доктор Шоу покачал головой и скорбно улыбнулся:
– У этих людей, похоже, другие методы. Они очень настаивали.
– Мм-м…
Психиатр постарался выкинуть недавних посетителей из головы и перевел разговор на другую тему:
– Вы собирались проверить статьи по Макбрайду. Что-нибудь нашли?
Эйдриен тоже оказалась рада сменить тему беседы.
– Совершенно верно! – воскликнула она. – Начнем с того, что он действительно тот человек, кем себя и считает. Только одна маленькая загвоздочка – его считают умершим.
– Что?
– И еще у Макбрайда нет и не было ни жены, ни ребенка. Против него не выдвигалось обвинений в убийстве. Вообще ничего подобного не происходило. – Эйдриен вынула из сумочки копию статьи о потерпевшем бедствие самолете и протянула собеседнику. – Здесь у Льюиса волосы длиннее, но все равно его легко узнать.