– Это ошибка, – страстно поведала Эйдриен и вновь захихикала, исполняя подобие скоростного стриптиза.
– Согласен, – подтвердил Макбрайд, запуская носок в противоположный угол комнаты.
– Нежелательное осложнение, – продолжила она, бросаясь на постель.
– Нам следует обождать, – согласился Льюис, созерцая ее примерно наносекунду. А потом он набросился на нее так, словно завтра никогда не настанет.
После исчезли все запреты. Эйдриен, настолько закрытая, «застегнутая до последней пуговицы», точная и сдержанная, в постели вела себя совершенно бесстрашно. Она не боялась экспериментировать, и когда Макбрайд подумал, что можно и закончить, Эйдриен оперлась на локти и сказала, будто занятие любовью требовало какого-то оправдания:
– Видишь ли, мы здоровые молодые животные. Так что все вполне объяснимо.
– Ах, «животные»? Я сейчас тебе устрою «животных».
– Ой!…
– Ишь, «здоровые», – не унимался он. – Я тебе покажу «здоровых».
– Ты за это заплатишь, – сказала Эйдриен, забралась на Макбрайда и, пригвоздив коленями его локти к постели, склонилась над ним.
Льюис «заплатил».
Позже, заливаясь смехом, Эйдриен заявила, что ей стыдно за то, что она таким вот бесцеремонным образом «изъяла плату».
– Я знаю одно средство от стыда, – сообщил Льюис.
– Попробую угадать…
Средство помогло.
Затем они просто лениво лежали рядом. Макбрайд обнаружил колоду карт в столе, где по идее должна находится «Гидеоновская Библия» , и, усевшись на кровати, принялся развлекать возлюбленную карточными фокусами. Льюис мог разбить колоду одной рукой, что со стороны казалось простым делом, пока Эйдриен не попробовала повторить фокус сама: карты разлетелись по всей комнате.
– У тебя есть шляпа?
– Нет, – ответила она и хихикнула. – А что?
– Просто если бы у тебя была шляпа, я бы научил попадать в нее из противоположного угла комнаты.
– А зачем мне это?
– Так можно зарабатывать в баре, кидая карты на спор, если адвокатская практика не заладится.
Перетасовав карты, Макбрайд попросил Эйдриен выбрать карту.
– Любую? – спросила она.
– Я давно заметил за тобой необычайную проницательность. Ты, случайно, не медиум?
– Не-а.
– Ну все равно, выбирай.
Она так и сделала.
Льюис стасовал колоду, которую держал на вытянутой руке, еще раз, протянул подруге и скомандовал:
– Теперь вытащи свою карту и прижми ее ко лбу.
Та недоверчиво взглянула на него и, сосредоточенно хмурясь, стала выискивать карту в колоде.
– Ее здесь нет.
– Ты уверена?
– Да, – сказала она и засмеялась. – Как ты это делаешь?
– Что именно?
– Как находишь карту?!
– Какую карту? – спросил он.
– Которую я выбрала!
– А-а, ты о даме червей?
– Ого! – воскликнула Эйдриен. – Как ты угадал?
Лью пожал плечами:
– Не знаю, просто фокус такой. И к тому же у меня ее нет.
– Нет, есть, – настаивала Эйдриен. – Отдавай! Ты ее под футболкой спрятал или еще где-то. Я знаю!
– Нет ее там.
– Есть!
– Нет!
Эйдриен вылезла из постели и ощупала его одежду, что заняло не много времени – на Макбрайде ничего, кроме футболки, не осталось.
– Где она? – требовательно спросила Эйдриен.
Макбрайд задумался на несколько секунд, и его лицо приняло торжественное выражение. Наконец он проговорил:
– Карта в ванной, в раковине.
Эйдриен посмотрел на него с недоверием:
– Ну, правда!
– Карта в раковине, – повторил фокусник.
– Нет, не там! Там ее не может быть!
Он развернул ладони к потолку и взглянул на Эйдриен с самодовольной невинностью, отличающей шарлатанов всего мира. «Ну что поделаешь с этой женщиной? – так и вопрошал его взгляд. – Почему она не верит?»
– Ладно, – сказала Эйдриен, вставая с постели. – Но ты оставайся здесь и не двигайся!
– Не буду!
– Не вставай.
– Не встану.
Не спуская глаз с Макбрайда, Эйдриен медленно попятилась в ванную, открыла дверь, шагнула внутрь и вскрикнула. Секундой позже ворвалась в спальню с дамой червей в руке и круглыми как блюдца глазами.
– Как ты это сделал?! – закричала она.
Льюис усмехнулся:
– Ты и не подозреваешь, сколько я всего умею.
– А как ты научился?
– В детстве я прочел все книги о Гудини. Хочешь знать правду? Если бы я не открыл для себя баскетбол и девчонок, теперь стал бы гвоздем шоу-программ в Лас-Вегасе. «Великий Макбрайд». – Он улыбнулся и вздохнул. – Я ничего об этом не помнил… До недавнего момента.
Вскоре они отважились на вылазку в душ, где омывали друг друга мыльной пеной, что привело ко вполне закономерному результату. Так и произошло – оба оказались на полу, утомленные энтузиазмом и изобретательностью друг друга. Наконец Эйдриен с трудом поднялась на ноги, направилась к раковине и с жадностью принялась пить из-под крана, набирая воду ладонями. Когда Макбрайд вернулся в спальню, она уже крепко спала, натянув покрывало до самого подбородка, а на ее лице блуждала по-детски беспечная улыбка.
Эйдриен проснулась рано и решила не будить Льюиса. Ей нравилось, как он смотрится в постели: правая рука закинута за голову – точно плывет во сне.
Она оделась, причесалась и набросала короткую записку:
«Привет. Я в библиотеке – проверяю фамилии. Скоро буду. Люблю, Эй».
Нет.
«Люблю» не годится – слишком быстро. Она никого еще не любила – во всяком случае, так. Может быть, прошлая ночь станет первой из многих. А может, и нет. Так что Эйдриен порвала записку и начеркала новую, которую оставила на столике в ванной рядом с его зубной щеткой:
«Привет. Я в библиотеке. Проверяю фамилии. Вернусь к обеду. Пчелка-трудяга».
Эйдриен спустилась к столику администратора и спросила у дежурной, как пройти в библиотеку. Та даже рот разинула от удивления.
– Билли-аптеку? – Она растерянно поморгала глазами. – Без понятия, милочка.
Воспользовавшись таксофоном в холле, Эйдриен узнала номер библиотеки в справочной службе, набрала его и получила подробные инструкции, как добраться до искомого заведения. По воле случая библиотека находилась всего в трех кварталах от мотеля, где они остановились. И через пять минут Эйдриен уже прибыла на место. Час спустя она закончила все дела.