— Ничего, осталось еще три, — сказал он. — Еще не вечер!
Выступающий продолжал:
— Контракт на четыреста сорок три миллиона пятьсот тысяч долларов для семи радаров системы MPN-14К, включая установку, сборку и отлаживание…
— «Трайтон аэроспейс»…
— «Лидинг эдж индастриз», отделение по производству радаров, Ван-Нейс, штат Калифорния.
— Дерьмо вонючее! — закричал Джаклин и, вскочив с кресла, принялся мерить шагами кабинет, каждый раз проходя мимо модели боевого корабля «Мэн». Затем он нажал кнопку вызова у себя на столе. — Хуан, сделай мне двойной виски, — распорядился он. — Ламар, ты что будешь?
— Тоже виски. Бурбон.
— Херес, — сказал Хэнк Бейкер.
— Какой, к черту, херес? Ты что, баба? — накинулся на него Джаклин. — Заказывай как мужик!
— Ну, тогда бурбон, — растерянно произнес Бейкер. — Гм… «Дикую индейку».
Ла Ванда Мейкпис хотела попросить кока-колу, но взгляд Джаклина просто испепелял.
— А мне, дорогой мой, закажите коктейль «Том Коллинс». Раз уж мы начинаем так рано, пусть будет все как положено.
— Осталось два контракта. — Джаклин махнул сигарой в сторону телевизора. — Они не могут совсем ничего нам не дать!
Через пять минут все закончилось. Два последних контракта ушли «чужим» компаниям.
В дверь постучали, и в комнату вошел Хуан, филиппинский слуга Джаклина, отвечающий за еду и напитки.
— Добрый день, сэр.
— Поставь все на стол, Хуан. Мы сами возьмем.
Слуга опустил серебряный поднос на кофейный столик, не спеша постелил салфетку и поставил хрустальный бокал со льдом и бутылку виски.
— Сказал же тебе, цветная обезьяна, сами возьмем! — заорал на него Джаклин.
— Да, сэр, — с неловкой улыбкой ответил Хуан.
— Ты что, не только глухой, но еще и слепой?! Зажги эту идиотскую сигару!
Хуан поднес ему зажигалку «Зиппо».
— Пожалуйста, сэр.
Джаклин залпом выпил полстопки и потер лоб. Что-то слишком часто от него стали уплывать контракты. Теперь придется хорошенько продумать, как сегодня вечером преподнести эту паршивую новость гостям. Только одно может спасти званый ужин — Фицджеральд. Надо, чтобы сенатор Хью Фицджеральд объявил, что поддерживает законопроект об ассигнованиях.
Джаклин стремительно прошел обратно к письменному столу. Возможно, придется прибегнуть к фотографиям с горничной раньше, чем он предполагал.
Франсискас ногой приоткрыл дверь в кабинет Вики Васкес и заглянул внутрь.
— Вик, ты еще здесь? — окликнул он, стараясь поудобнее захватить выскальзывавшую из рук картонную коробку с бумагами Тео Ковача.
— Здесь-здесь, — отозвалась она откуда-то из-за стеллажей с папками.
— Это я. Окажи мне услугу.
— Иду.
Вики Васкес, в застегнутой куртке и с аккуратно уложенными волосами, показалась из дальней комнаты. Все компьютеры в кабинете были выключены, а на столах царил безупречный порядок. Ясно, что она уже все прибрала и собралась с чувством выполненного долга уйти домой в положенное время. Вики подошла к нему, на ходу убирая в сумочку помаду.
— Что там у тебя, Джонни? — спросила она.
— Да так, всякое барахло. К тому же не мое, — ответил Франсискас.
— Тебе помочь?
— Нет, спасибо, уже донес. — Детектив поставил коробку на угол ближайшего стола. — Вик, окажи мне услугу. Это недолго.
Вики Васкес уперла руки в бока.
— У меня билеты в театр. Можно даже сказать, свидание.
— Всего одну минутку.
— Минутку? — Взглянув на часы, она нерешительно сделала шаг в сторону двери. — А до завтра не подождет? Хочешь, приду утром в семь? Ты только скажи. Но не сегодня вечером.
Франсискас виновато улыбнулся:
— Мне очень нужен адрес одного отставного полицейского из Олбани. Выясни, куда ему посылают пенсию?
— Пенсию? — переспросила Вики.
Франсискас кивнул:
— Ну да, пенсию, и все — ты свободна.
— Это связано с делом, по которому ты приходил раньше? С Бобби Стиллман?
— Связано. Мне кажется, раскрытие трех убийств зависит от того, что ты сейчас найдешь.
Вики тут же отложила сумочку и села за ближайший компьютер.
— Фамилия? — спросила она, когда компьютер загрузился.
— Гилфойл, детектив Франсуа Дж., вышел в отставку в тысяча девятьсот восьмидесятом году.
Стереть свое имя из дела Гилфойл, конечно, мог, но Франсискас готов был поспорить, что он не станет отказываться от своей пенсии. Невозможно представить себе полицейского, который отказался бы от правительственных выплат.
Вики бросила на него взгляд через плечо:
— Придется немножко подождать: я должна сделать срочный запрос в центр. Поздновато уже, они могли уйти.
— Остается только надеяться. — Он поднял картонную коробку. — Успеваешь в театр?
— Посмотрим, как получится.
— Я твой должник, — сказал Франсискас.
В полиции Нью-Йорка служили пятьдесят тысяч человек — целая армия. Но только двое из девяти сотрудников носили военную форму и оружие. Семь других занимались делопроизводством, которое сопутствовало оперативной работе. В дверях он обернулся.
— Вик?
— Да?
— А он хороший парень?
— Нормальный.
— А как зовут?
— Как мама назвала, так и зовут.
— И ты… он тебе нравится?
Уперев руки в бока, Вики Васкес выразительно вздохнула:
— Иди и не мешай работать.
Франсискас потащил коробку Ковача по коридору и водрузил на свой письменный стол. В участке было пусто, и это естественно. Детективы зарабатывали свой хлеб на улице, а не у телевизора. Из-под картонного днища коробки выглядывали какие-то бумаги. На верхнем листке Франсискас прочел: «Заявление о выходе на пенсию по состоянию здо…» Еще лейтенант приложил записку с фамилией и телефоном кардиолога. Вытащив бумаги из-под коробки, Франсискас запихнул их в ящик письменного стола и огляделся. В офисе лейтенанта было темно. Часы показывали 17:05. Не в первый раз Франсискас задерживался на работе, копаясь в документах. Стоя, он одну за другой начал извлекать из коробки папки Тео Ковача. Через несколько минут на столе образовалась стопка сантиметров двадцать пять высотой. Большую часть материалов составляли статьи о взрыве в «Гардиан Майкросистемс», убийстве двоих полицейских и последовавшей затем осаде дома Бернстайна. Франсискас сосредоточился на последнем — убийстве профессора Дэвида Бернстайна и побеге его гражданской жены Бобби Стиллман.