Сара проигнорировала и Элен, и ее вопрос.
— Марсело, Элен отказалась беседовать с Джулией Гест, которую порекомендовала я, поэтому я сама встретилась с ней, взяла интервью и расшифровала запись. Мне кажется, то, что сказала Джулия, придаст нашей статье человечности. — Она протянула начальнику несколько листков бумаги из толстой пачки, которую прижимала к груди. — Вот, посмотри.
Элен просто окаменела. Сара только что вонзила ей нож в спину! Она вышла на тропу войны и пленных не берет.
— Я не расслышал, кто она такая? — Марсело рассеянно листал странички.
— Активистка Комитета по борьбе с насилием. Она сама его создала. Она знакома со многими представителями властных структур и свой человек в мэрии.
— И чем занимается ее комитет?
— Месяц назад она провела несколько демонстраций и один раз пикетировала здание суда.
— Она что, связана с городскими властями?
— Официально — нет.
— Спасибо, но твоя Джулия нам не подходит. — Нахмурившись, Марсело вернул Саре листки. — Похоже, на самом деле ее интересует вовсе не снижение преступности, а нечто совсем другое. Она не связана с нашей темой непосредственно и потому… не пойдет!
Элен откашлялась:
— Я взяла интервью у матери мальчика, которого застрелили шальной пулей. Ему было всего восемь лет, он учился во втором классе. Кроме того, я побеседовала с его учительницей и с владельцем похоронного бюро, который обмывал и бальзамировал тело.
Сэл одобрительно кивнул:
— Интервью с матерью жертвы — беспроигрышный вариант!
Ларри тоже кивнул:
— И владелец похоронного бюро — неплохо. Необычно. Оригинальный поворот.
Марсело слегка повеселел.
— Ладно, Элен. Хорошо. Значит, ты просто пока не свела все воедино. Когда у тебя все будет готово — хотя бы вчерне?
— Как насчет следующей пятницы?
Неожиданно в разговор снова вмешалась Сара:
— Она сейчас занята другим. Пишет продолжение той статьи про Суламан!
Элен развернулась к Саре, не скрывая раздражения.
— Не понимаю, о чем ты?
Сара и бровью не повела.
— Признайся, ты ведь ездила к Суламан, — спокойно парировала она. — И именно поэтому не успела подготовить свой кусок. Разве не так?
— Нет, не так! — парировала Элен, но Марсело слова Сары, видимо, задели за живое.
— Все именно так, — хладнокровно продолжала Сара. — Я в курсе. Дело в том, что Сьюзен Суламан вчера звонила в редакцию. Тебя не было на месте, и трубку сняла я. Она сказала, что не может дозвониться до тебя по мобильному телефону. Оказывается, ты ездила к ней, взяла у нее интервью и сказала, что не знаешь, позволит ли тебе начальство написать о ней еще одну статью.
Глаза Марсело сверкнули. Элен почувствовала, как горит у нее лицо.
— Ты понятия не имеешь, чем я занимаюсь, так что оставь меня в покое!
— И ведь я с самого начала знала, что ты не успеешь к сроку, — ледяным тоном продолжала Сара.
Элен не выдержала:
— Твоя часть статьи никак не связана с моей, так что не лезь в мои дела!
Все изумленно воззрились на нее. Элен кричала все громче. Ей казалось, что голова у нее вот-вот взорвется.
— И успею я сдать свою часть в срок или нет, тебя не касается!!!
— Пожалуйста, на полтона ниже, — фыркнула Сара. — Ты, наверное, завидуешь, что я предложила такую удачную тему, и поэтому нарочно стараешься мне нагадить. Все остальные сдали материал в срок, а ты у нас, выходит, особенная?
— Прошу вас, прекратите! — Марсело встал и поднял руки вверх. — А сейчас… Пожалуйста, на минуту оставьте нас с Элен наедине.
— Удачи! — улыбнулся Сэл, забирая свой кофе, стоящий на краю стола.
Его примеру последовал Ларри. Сара вылетела из кабинета последней. От нее, как всегда, резко пахло духами и как будто летели искры.
Дождавшись, пока все вышли, Марсело поджал губы и подбоченился.
— Закрой дверь, — негромко попросил он.
Элен закрыла дверь и повернулась к нему лицом.
— Что с тобой происходит? Ты никогда еще не срывала сроки. — Марсело с озадаченным видом посмотрел на нее. В его голосе угадывалось скорее разочарование, а не гнев. — Сара говорит правду? Значит, ты не успела написать материал из-за интервью с Суламан?
— Нет.
— Но ты брала у нее еще одно интервью?
— Да. Брала.
— Когда?
Элен поняла, что не может вспомнить. Она потерла лицо. Все, что было до белой листовки, расплывалось в одно большое пятно. С недавних пор ее жизнь разделилась на две половины: до и после листовки. «Вы видели этого мальчика?» Голова раскалывалась; ей показалось, что она сейчас потеряет сознание.
— Вроде бы во вторник…
— Но ведь я не разрешил тебе к ней ехать.
Теперь Элен отчетливо слышала в голосе Марсело не разочарование, а боль.
— Извини. Я должна была.
— Зачем?
— Мне обязательно нужно было снова увидеть ее. — Элен понимала, что ее доводы звучат глупо.
Марсело помрачнел, опустил брови.
— Элен, давай начистоту. Я заметил, что ты как-то отдалилась от меня после того, как я уволил Кортни. Ты стала какой-то чужой. Как будто мы с тобой враги.
— Нет, это не так. Клянусь!
— Прошу тебя, не становись моим врагом. Сейчас у нас много дел. Нас стало меньше, но работы меньше не становится… И даже наоборот.
— Я тебе не враг.
— Но ты все время цапаешься с Сарой. Почему?
— Больше этого не повторится.
Марсело провел пальцами по лбу и на мгновение замолчал, пристально глядя на нее.
— Я же вижу, у тебя что-то случилось. Последние дни ты сама не своя. Что-то с Уиллом? Помню, когда он был маленький, то тяжело болел. У него осложнения?
— Нет. — Элен не могла рассказать Марсело всего, как ни хотелось ей поделиться с кем-то своими сомнениями. — В начале следующей недели я пришлю тебе черновой вариант моего куска. Насчет пятницы я сказала на всякий случай, с запасом.
— Расскажи, что у тебя стряслось, — повторил Марсело, и голос его сделался еще мягче. — Вид у тебя усталый.
— Неважно себя чувствую… — Элен совсем упала духом. Когда мужчина говорит женщине, что у нее усталый вид, он чаще всего имеет в виду, что она выглядит настоящей уродиной.
— Ты что, заболела?
— Вчера ночью меня вырвало, — выпалила Элен и заметила, как глаза у Марсело удивленно сверкнули. Рвота — явно не лучшая тема для разговора с красивым мужчиной, к тому же твоим непосредственным начальником. Элен поняла, что опять все испортила. Она постоянно делает и говорит не то, что надо, она измучилась и устала. — Отпусти меня домой. Я правда плохо себя чувствую.