— Фридман слушает.
— Бобби, это Адам. Послушай меня одну секунду и не говори ни слова. Вся эта история сплошная подстава. Марк Габриэль, на которого мы охотились в Париже, влез в главный компьютер Банка Хантса и там неслабо напакостил. Разместил поддельный счет. Якобы мой. Возьми у Оглторпа записи за прошедший месяц. Просмотри бал…
— Уже все сделал, — прервал его Фридман. — Ты — и «Хиджра»? От этого предположения пованивало с самого начала. Старик, у тебя элементарно не было времени в такое вляпаться. Ты ведь вкалываешь двадцать четыре часа в сутки все семь дней в неделю. Я уже позвонил Глену и сообщил о доказательствах того, что банковская компьютерная система была взломана.
— Что? Что ты сделал? — переспросил Чапел и скривил рот.
— Это же я дал ему ту, первую, как потом оказалось — липовую, информацию. Прошу прощения, Адам. Я тогда сам был просто оглушен. Знаю, надо было выждать, все как следует перепроверить, но, понимаешь, погорячился. Бывает, сам знаешь.
Да уж, безмолвно подтвердил Чапел. Он и вправду знал, как такое бывает.
— Теперь-то Глен и сам начал понимать, едет сюда на встречу со всеми сотрудниками, — продолжал Фридман. — И я решил, что раз именно меня угораздило навлечь несчастья на твою голову, так именно мне и следует отвести от тебя все подозрения.
— Так, значит, адмирал Гленденнинг в курсе?
— Ага. Очень взволновался, когда все выяснилось. Кстати, надо отдать должное: мне он признался, что на самом деле никогда и не верил, что ты крот. Тебе повезло, что такой человек, как он, готов за тебя драться.
— Ты ошибся, так ему и скажи.
— Что сказать?
— Скажи ему, что ты ошибся, Бобби. Скажи, что я и вправду продался.
— О чем ты? Я ведь никогда не ошибаюсь. Это меня и подвело. Мне показалось, что…
— Заткнись, Бобби!
Стюардесса опасливо покосилась на Чапела и знаками стала призывать его вести себя потише, чтобы не пугать других пассажиров. Отвернувшись от нее, Чапел продолжил:
— Когда адмирал должен к вам приехать?
— Прямо сейчас. Собственно, он уже опаздывает на пять минут. Что происходит, Адам? Какого черта?
Чапел прикинул, насколько можно довериться Фридману.
«Вызвал полицию и сорвал слежку за Талилом вовсе не Леклерк, — успела шепнуть ему Сара в Казармах Мортье, — и не генерал Гадбуа».
«Откуда ты знаешь?»
«Знаю. Это был тот же самый человек, который сделал так, чтобы спецназ не поспел вовремя на „рынок контрабандистов“. Тот же самый, кто приказал Фрэнку Неффу тебя арестовать. Тот, кто велел Гадбуа продержать тебя под замком до понедельника. Тот, кто думает, что я умерла».
Прошло несколько часов, а Чапел все еще раздумывал над ее предположением. Ее доказательства носили слишком уж косвенный характер и казались ему чересчур экстремальными.
— Сделай мне такое одолжение, — попросил он Фридмана. — Когда Гленденнинг с тобой встретится, скажи ему это, пожалуйста, и побыстрее.
— Слушай, Адам, ты меня, пожалуй, немного тревожишь.
— Просто сделай, как я сказал, Бобби. Ты у своего компьютера?
— Да.
— Подсоединись к серверу Службы иммиграции и натурализации.
Прошла какая-то секунда, и голос Фридмана произнес:
— Готово.
Чапел зачитал номер паспорта Габриэля, которым тот пользовался под именем Клода Франсуа, чтобы открыть счет в банке «Дойче интернационал», а затем для недавнего полета в Парагвай, и попросил проверить, не приезжал ли за последние пять лет этот Франсуа в Соединенные Штаты.
— Пять лет? — застонал Фридман. — Да ты знаешь, сколько народу приезжает в Штаты за один только год? Нет, СИН тут не поможет. Их система не потянет такую проверку по одному только номеру паспорта. Давай еще что-нибудь. Ну, там, дату, номер рейса, адрес, по которому он собирался остановиться в Штатах. Для поиска нужно по меньшей мере два идентификатора, или придется ждать результата весь день.
Чапел прикрыл глаза. Вот они радости булевой логики.
— Июнь прошлого года. — Эти слова у Чапела вырвались автоматически.
Он так никогда и не смог объяснить самому себе ту серию срочных пополнений запаса наличных денежных средств, снимаемых Талилом в банке «Монпарнас», которую он обнаружил в ходе предыдущего расследования. Они стали поводом для доклада о подозрительной деятельности, составленного французской службой по борьбе с отмыванием денег. Что заставило тогда Талила пойти на столь грубое нарушение конспирации? Это выглядело тем более удивительно, что Габриэль, как Чапел теперь хорошо знал, был человеком крайне дисциплинированным и, видимо, требовал от соратников того же самого.
— Вот что… — начал он, приняв решение, — вычеркни фамилию Франсуа. Ищем под именем Альбер Доден. — И он, просмотрев свои записи, зачитал новый номер паспорта.
— Ничего.
— Ну, ладно. Тогда подключайся к Таможенно-пограничной службе. Проверь по базе ОВКДС.
Сокращение ОВКДС означало «отчеты по валюте или другим кредитно-денежным средствам», а еще точнее, информацию об их международном перемещении. Все приезжающие в Соединенные Штаты, если у них имелось при себе больше десяти тысяч долларов в какой угодно валюте, обязывались сообщить о том в Таможенно-пограничную службу. Габриэль являлся человеком из мира финансов. Он был педантичен. Он был требователен к себе и другим. Он не мог не знать, что задекларировать валюту по приезде в Штаты необходимо, это не возбудит ни у кого никаких подозрений и ничем ему в дальнейшем не помешает. Эта информация будет содержаться в «мусорной корзине», как ее называют компьютерщики, а если в будущем ее и включат в базу данных Таможенной службы, то, скорее всего, проигнорируют и никогда больше о ней не вспомнят. С другой стороны, если бы Габриэля или какого другого члена «Хиджры» поймали при попытке ввезти большую сумму наличными, его непременно арестовали бы и его имя, фотография и он сам (хоть и под фальшивой личиной) навеки остались бы известны американским правоохранительным органам.
— Опять ничего, — отозвался Фридман.
Чапел расстроенно вздохнул. Не имея никаких сведений о приезде Габриэля в Соединенные Штаты, он даже не мог предположить, где ему теперь вести поиски. Чапел стал просматривать записи у себя в блокноте: номера паспортов Габриэля, его адреса, номера телефонов… но все это было не то. И тут, когда он листал страницы взад и вперед, его взгляд зацепился за пару номеров. Он только теперь обратил внимание на то, что номера бельгийских паспортов Клода Франсуа и Альбера Додена следуют один за другим.
Бельгийские паспорта издавна пользовались особой популярностью у контрабандистов и террористов из-за того, что их было легче всего добыть. В Бельгии выдачей паспортов занимаюсь не единое федеральное агентство, как практически во всех остальных западных странах; нет, за это отвечали более пяти сотен местных мэрий или муниципалитетов. И, как следствие, чистые бланки паспортов зачастую хранились в местах, не таких уж и недоступных: в стенных сейфах, в шкафчиках и даже просто в ящиках письменных столов. Воры не раз просто забирали с собой переносной сейф, чтобы вскрыть его на досуге и не торопясь. Но хуже всего было явное нежелание властей сообщать о подобных кражах, во всяком случае до событий одиннадцатого сентября.