— Пожениться? — воскликнула Элизабет. — Но…
— Знаю, можете не говорить, миледи, — вы думаете, будто я слишком старая. Дитя мое, счастье можно найти в любом возрасте. Никто так за мной не ухаживал в молодости, и теперь у меня появился шанс наконец познать счастье истинного супружества, за которое я готова ухватиться обеими руками!
В ее голосе и взгляде была неподдельная радость. Возможно, даже в сорок пять еще не поздно выйти замуж, подумала Элизабет и вдруг ощутила укол тревоги.
— Надеюсь, это не значит, что ты от меня уйдешь, — решительно заявила она. — А даже если и захочешь, я все равно тебе не позволю.
— Не беспокойтесь, — утешила девочку Кэт, взяв ее за руку. — Мастер Эстли будет помогать мне и мастеру Перри вести ваше хозяйство.
— О, я так рада! — вскричала Элизабет.
— Вы же знаете, я никогда вас не оставлю, — пылко пообещала Кэт. — Даже если бы сам король попросил моей руки!
Элизабет рассмеялась.
— Еще чего не хватало! — выдохнула она. — Скажешь тоже!
Кэт усмехнулась.
— Король позволил нам обвенчаться в королевской часовне, и священник согласился, — возбужденно продолжала она. — Остается лишь получить ваше благословение, миледи.
Элизабет нравилось, когда ей напоминали о важности ее персоны, как и признательность окружающих.
— Если пообещаешь остаться со мной, Кэт, я тебе его дам, — милостиво изрекла она. — И если я смогу быть подружкой невесты!
— Конечно! — воскликнула Кэт, вне себя от счастья.
— Мне понадобится новое платье, — напомнила Элизабет.
— Само собой! — восторженно объявила Кэт. — И мне тоже, я все-таки невеста!
Они снова рассмеялись.
Несколько дней спустя Элизабет, в украшенном красными и зелеными цветами бежевом платье, шла следом за Кэт в свадебной процессии под пение флейт и гобоев, возвещавших о прибытии невесты.
Веселье продлилось не дольше празднования нового, тысяча пятьсот сорок шестого года.
Элизабет, с нетерпением ожидавшая праздника при дворе, к счастью, не забыла сделать особый подарок отцу, чему впоследствии была только рада.
Генриха заметно тронули ее изящные переводы на латынь, французский и итальянский еще не опубликованной книги королевы под названием «Молитвы и стенания грешницы». Его дочь наверняка потратила немало часов, трудясь над подарком, и все это лишь ради отца.
— Спасибо, Бесси, — сказал он севшим от избытка чувств голосом, глядя на нее выцветшими и слезящимися голубыми глазами.
Похоже, с возрастом он становился излишне сентиментальным. Впрочем, он давно уже чувствовал себя не лучшим образом, все чаще давая волю слабости.
— Не хотите ли сыграть в примеро, [12] ваше величество? — с готовностью предложила Элизабет.
Отец в последнее время сильно постарел и выглядел больным, и девочке очень хотелось вывести его из дурного настроения.
— Игра длится слишком долго, — с сомнением заметила стоявшая рядом Мэри. — Она может утомить отца.
— Меня утомляет все подряд, — горько признался Генрих. — Слишком много времени уходит на сон. А время — самая невозвратная из всех потерь, ибо его не вернуть. Знаете, дочери мои, я сейчас немного посплю, а после сыграем в нарды.
Несколько дней спустя король заперся в своих покоях, не позволив войти даже королеве.
— Я рад, сестра, что ты снова будешь учиться вместе со мной, — сказал Эдвард.
— Это ненадолго, только пока мессир Бельмэн в Англии, — ответила Элизабет, чинно усаживаясь за стол в классной комнате в Эшридже.
К ее собственному удивлению, она была счастлива вновь оказаться вдали от королевского двора. С тех пор как здоровье отца сильно пошатнулось, дворец превратился в унылое и опасное место. Девочка постепенно узнавала о творившихся там интригах, о боровшихся за власть группировках, которые, подобно стервятникам, с нетерпением ждали, когда король объявит свою последнюю волю и умрет. Царившая при дворе зловещая атмосфера казалась ей невыносимой.
Эдвард с интересом смотрел на сестру, искренне радуясь встрече. Она была настоящей подружкой, совсем не такой, как сестра Мэри, постоянно читавшая молитвы и внушавшая ему добродетельные истины. Как будто он в них нуждался! Со столь неусыпными наставниками у него просто не оставалось иного выхода, кроме как быть добродетельным.
— Я слышал, ты переписываешься с мастером Эшемом, — с завистью сказал Эдвард, пока они ждали нового учителя французского.
— Он уже почти год как мой учитель, — объяснила Элизабет. — Он пишет из Кембриджа очень интересные письма. Когда приеду в следующий раз, привезу несколько показать тебе.
— Хорошо, что ты в Эшридже, — повторил Эдвард. — Ты надолго?
— На три месяца, — ответила Элизабет, беспокоясь о вещах, которые могли случиться за время ее столь долгого отсутствия при дворе.
Но думать об этом было некогда — в классную комнату быстро вошел мессир Бельмэн, похожий на ворона в своих строгих черных одеждах. Вежливо поздоровавшись с учениками, он начал раскладывать на столе книги и перья.
— Здесь когда-то был монастырь, да? — спросил он, оглядываясь вокруг.
— До того, как его распустил мой отец-король, — ответил Эдвард.
— О, король Генрих — великий человек, — мгновенно признал Бельмэн.
Пришел учитель Эдварда, доктор Чик.
— Всем ли потребным вы обеспечены? — спросил он француза.
— На лучший прием я не мог рассчитывать, — ответил Бельмэн.
— Обязательно расскажите принцу о своих поездках в Швейцарию, — сказал Чик.
Элизабет заметила, как они многозначительно переглянулись.
— С удовольствием, — ответил тот.
— Значит, вы восхищаетесь моим отцом? — спросил Эдвард, когда Чик ушел.
— Воистину, милорд принц. Он великий реформатор Церкви.
— Мастер Чик надеется, что отец одобрит новые реформы.
— Мы все об этом молимся, — заверил его Бельмэн.
— Расскажите нам про Швейцарию, сэр, — вмешалась Элизабет, почувствовав, что на нее не обращают внимания.
— Ах, Швейцария, — вздохнул Бельмэн. — Колыбель истинной веры.
— В самом деле?
— Я встречал там многих Божьих избранников и узнал многие мудрые истины, — продолжал тот.
— Кто такие Божьи избранники? — спросил Эдвард.
— Те, кого избрал Господь, чтобы спасти.
— Но если мы будем искренне верить и следовать Его слову, мы и так все спасемся? — напомнила Элизабет.