— Не знаю, поможет ли это тебе.

— Все замечательно.

— Похоже, телефоном почти не пользовались. За последние три недели было всего три звонка. Зачитать номера?

— Да.

Я записал их под диктовку Гвоздя.

Первые два были мне незнакомы. Третий я знал. Он принадлежал пивной «Ангел».

— Гвоздь, ты настоящий волшебник. Деньги завезу тебе попозже.

— Ладно.

Я тут же стал звонить по незнакомым номерам.

На первом после трех гудков заработал автоответчик: «Привет, это Джеральд. Оставьте сообщение, я вам перезвоню». Я записал имя «Джеральд».

Когда я набирал второй номер, вернулся Майкл. Он положил на стол свой телефон и повернулся ко мне. Выражение его лица не оставляло сомнений.

— Очень жаль, — сказал он, отдавая мне фотографию Алекса. — Мой друг тоже его не знает. Трудно описать внешность по телефону, но я мог бы составить список всех членов нашей молодежной группы за последние семь лет. Алекса… нет в их числе. Право, мне очень жаль. Надеюсь, я не испортил вам день.

— Нет, не беспокойтесь. Спасибо за труды.

Я взглянул на его телефон. На дисплее была надпись: «ПОСЛЕДНИЙ ЗВОНОК: ЛАЗАРЬ — НАЗЕМНАЯ ЛИНИЯ». Он снова улыбнулся мне и сгреб телефон.

— Еще что-нибудь?

— Нет, все отлично, — ответил я. Пожал ему руку и вышел на снег. — Спасибо за помощь.

И пошел обратно к машине, не обращая внимания на холод.

* * *

Улицы к центру Лондона были запружены машинами. Движение постепенно замедлялось и в конце концов замерло. Я смотрел, как падает снег, толстым слоем покрывая дымовые трубы, уличные фонари, дорожные знаки и крыши.

Кроме снега и ветра, все словно застыло.

Я набрал второй номер. Соединение произошло, но никто не брал трубку. Я ждал с минуту и, когда стало ясно, что никого нет дома, собрался уже дать отбой.

И тут послышался голос.

Я узнал его.

— Церковь Святого Иоанна Предтечи, — сказал Майкл Тилтон.

18

Я почтой отправил Джону Кэрри полароидный снимок Алекса и поехал обратно в Сохо. Когда припарковался, было уже почти семь — конец смены Джейд. Взяв себе кофе, я затаился в темноте напротив «Ангела». Пугать Джейд не хотелось, но, возможно, увидев меня, она скрылась бы внутри. Пивная была ее убежищем.

Вблизи послышался смех.

Двое мужчин в деловых костюмах вошли в расположенный поблизости ресторан. Группа девушек-подростков, хихикая, остановилась перед пивной. Они переглядывались, поправляли волосы, одергивали юбки. Потом полезли в сумочки за фальшивыми документами.

Из пивной вышел один из барменов, видимо, только что заступивший в вечернюю смену, и высыпал из ведерка лед в канаву. Я попятился глубже в темноту. Он заметил это движение и, сощурясь, вгляделся через улицу. Помедлил секунду, охваченный любопытством, потом скрылся внутри.

На улице стало тихо. Снова пошел снег.

Я отхлебнул кофе.

Показались несколько женщин. За ними шел мужчина, увязая в талом снегу. Женщины тревожно оглядывались, словно опасаясь, что он может к ним пристать. Когда они проходили мимо «Ангела», мужчина приотстал, пряча лицо в воротник пальто, но, миновав вход, прибавил шагу. Одна из женщин, разгоряченная алкоголем, повернулась и спросила:

— Что тебе нужно, черт возьми?

Но, увидев, что его внимание сосредоточено вовсе не на них, успокоилась. Он смотрел на другую сторону улицы.

Прямо на меня.

Наши взгляды встретились на долю секунды, и он как будто заколебался. Но потом снова последовал за женщинами, перешел на бег трусцой и в конце концов обогнал их. Оказавшись на пустом тротуаре, он взглянул вперед, в сторону дорожной развилки.

В моем сознании мелькнуло подозрение.

Когда он двинулся параллельно Китайскому кварталу, я понял: это тот парень, что забрался в мою машину у кладбища.

Он оглянулся, увидел, что я наблюдаю за ним, и прибавил шагу. Я отбросил стаканчик с кофе и пошел следом. В конце улицы он свернул направо и смешался с толпой, шедшей к Шефтсбери-авеню. Там было многолюдно. Магазины еще работали. Рестораны манили людей. К театру стояла очередь.

Он снова оглянулся, столкнулся с кем-то, ускорил шаг и скрылся в толпе туристов, собравшихся вокруг гида и загораживающих тротуар. Он появился по другую сторону группы и перешел улицу.

Потом побежал.

Пробираясь через толпу, я увидел, что он вклинился в другую группу. Одна из туристок покачнулась, когда он протискивался мимо. Ее муж что-то крикнул ему вслед. Но он оглянулся не для извинений — проверял, близко ли я.

Я попытался идти быстрее, опустил на секунду голову и потерял его из виду. Он скрылся за театральной очередью. Я перешел улицу. Неподалеку был переулок, темный и узкий. На одной из стен из вентиляционного отверстия наверху с шипением вырывался пар. Он оглянулся, увидел, что я приближаюсь, и скрылся в переулке.

Темнота поглотила его.

Вход в переулок. Я слышал отзвуки его шагов. Потом он появился из мрака, частично освещенный из верхнего окна. Я двинулся за ним по переулку. Он был уже далеко, почти на следующей улице. Дойдя до нее, остановился. Оглянулся. И исчез.

Я дошел до конца переулка и огляделся. На тротуарах толпился народ, по улице проезжали машины. И повсюду были подъезды, крохотные улочки и переулки, в которых можно спрятаться и отсидеться сколько нужно.

Я взглянул на часы. Десять минут восьмого.

И тут мне в голову пришла мысль. Может быть, они заманили меня подальше от «Ангела», чтобы я не встретился с Джейд. Морочили мне голову. Манипулировали мной. Возможно, тот бармен разглядел меня в темноте, вошел внутрь и поднял тревогу.

И вдруг я замер.

Примерно в четверти мили слева от меня Джейд переходила улицу. Между ее пальцами светился огонек сигареты, она поглядела в обе стороны и пошла в противоположном направлении. Я заколебался, внезапно усомнившись, она ли это.

Но это была она.

Джейд.

Я двинулся за ней по другой стороне улицы, то и дело входя под свет уличных фонарей. Поравнявшись с переулком, из которого она вышла, я увидел большую зеленую дверь, слегка приоткрытую. Над ней светились неоновые ангельские крылья. Джейд воспользовалась черным ходом — значит, знала, что я ее поджидаю.

Зачем же вести меня туда, где она появится?

Потому что это западня.

Я заколебался.

Что, если это действительно так? Сперва парень заманил меня сюда, а теперь Джейд поручено завести куда-то еще? Неужели телефонный звонок у «Игл-Хайтс» и впрямь был моим единственным шансом выйти из этой игры? Шансом, который я отверг.