— Может, нам купить ему миску и плетеную корзинку? — спросила американка.
Я проигнорировал ее саркастическое замечание, потому что у меня в голове наметилась плодотворная линия расследования. И начал разговор очень вежливо, даже улыбнулся на американский манер.
— Послушайте, Кимберли, кому из нас проще раздобыть расписание ювелира за несколько последних лет? Я имею в виду график его приездов в Бангкок.
— Поставим вопрос так: если начну копать я и об этом пронюхает кое-кто, меня переведут в архив. А если начнете копать вы, кто-то все равно пронюхает, и вас переведут в следующую жизнь. Посмотрим, что мне удастся разузнать. А вы попробуйте выяснить, сколько русских проституток безвременно ушли из жизни, скажем, за последние пять лет. Если считаете неблагоразумным требовать отчет, всегда можно обратиться к газетам. Дня не проходит без какого-нибудь связанного с полицией скандала. Как будто ваши центры по извлечению прибыли не закрываются круглые сутки.
Я не обратил внимания на ее подковырку, потому что хотел продолжить работу и еще раз взглянуть на переписку Уоррена с Уильямом Брэдли по электронной почте. А для этого надо было подобраться к компьютеру Брэдли, который находился в таком месте, которое мы называем «помещением для улик». Я велел Монитору сходить за ключами и тут же пожалел о своем приказе — время было дорого. Он встал и шаркающей походкой поплелся по коридору. Агент ФБР положила мне ладонь на бедро, но тут же убрала.
— Простите, ваш город раскрепощает сексуальные импульсы не только у белых мужчин. Я ходила на ту площадь, о которой вы постоянно твердите. Кажется, Нана? Думала, испытаю отвращение. Но теперь я понимаю вашу точку зрения. Те девушки рождены охотницами. Не могу сказать, что они довольны своей работой, но и особенно не страдают. Я не встретила ни одной без мобильного телефона на поясе. Большинством из них — это видно по глазам — правит страсть к деньгам, сексу и азарту охоты. Это затягивает. Я, как большинство женщин, в состоянии это понять. И, наблюдая такую неприкрытую свободу нравов, сама невольно ощутила желание. Некоторые мужчины выглядели чертовски привлекательно. Не все из них, как я предполагала раньше, стареющие пердуны. Вы и сами, позвольте вам заметить, очень симпатичны. — Джонс отвернулась, и я не заметил, ухмыльнулась она, покраснела или прикусила губу, испытав порыв неразделенного желания.
— Не забывайте, откуда они пришли. — Я сделал вид, что не понял, о чем она говорила. — Любое место лучше по сравнению с деревенским борделем. Любое. Фаранги, можно сказать, дают им пятизвездочный опыт.
Джонс повернулась и посмотрела на меня.
— Так это правда, что большинство приехавших девушек из сельской местности?
У меня промелькнула мысль: а не уложить ли мне агента ФБР в постель? Но я тут же понял, что это загрязнение кармы — следствие вчерашних событий. Так карма и деградирует — от одного страстного желания к другому и постепенно все дальше, к новым безумствам. С помощью полковника, который оставил в «Нефритовом дворце» астрономическую сумму, я справился с прелестями трех красоток и вот решил, что могу переспать с агентом ФБР. Но еще пять тысяч лет назад Будда предупреждал, что безнаказанности не существует. Он выражался более изящным языком, чем доступен мне, но суть в том, что за секс приходится платить. Например, если я завалюсь в номер Джонс в «Хилтоне», это не пройдет бесследно. Ей может понравиться больше, чем мне, или мне понравится больше, чем ей. Тот, кто западет сильнее, превратится в раба второго, и это грозит катастрофическими последствиями для нас обоих. Я решил, что в конце концов именно я попадусь на ее чары, которые с каждым днем становились все могущественнее. Поймав меня в ловушку, она даст волю духу разрушения и начнет отщипывать от меня по кусочку все, что ей чуждо: веру в реинкарнацию, духовность, медитацию, буддизм и мою любовь к огромным дозам перца чили в еде. Не отдавая себе отчета, что этим самым превратит меня в американца: я поселюсь с ней в шикарном, но бездуховном пригороде какого-нибудь американского городка, который так похож на все остальные, буду добросовестно трудиться с другими иммигрантами, приобрету американский акцент, искореню свою привычку к острой еде. Но к этому времени она меня возненавидит, потому что страсть пройдет и я превращусь в камень у нее на шее. Возможно, у нас даже родится ребенок, но это только усложнит ситуацию, поскольку наша карма будет учитывать еще и третью личность. После смерти, как бы мы ни старались, мы возродимся в таких обстоятельствах, чтобы продолжить жизнь с той точки, на которой остановились. К моменту смерти мы превратимся во врагов, но не исключено, что, учитывая баланс во Вселенной, доминировать буду я. Нет, я не стану сегодня спать с ней.
— Сончай, что ты делаешь?
— Медитирую.
— А этим непременно надо заниматься во время разговора? Мы, кажется, собирались поработать?
Теперь понимаете, что я имел в виду?
Не было смысла ждать Монитора, который скорее всего потерялся. Я оставил Джонс с кассетами, а сам отправился на поиски ключа.
Но оказалось, что я недооценил Монитора, — он нашел ключ. Ключ торчал в замочной скважине, поскольку в хранилище вещественных улик сидели три молодых констебля, играя на компьютере Брэдли во что-то вроде «Звездных войн». Пленка, которой мы тщательно укрыли улику, валялась на полу. Это были парни лет восемнадцати-девятнадцати — притащили с собой стулья, еду в пластмассовых коробочках и банки с напитками и, судя по всему, обосновались здесь давно. Монитор стоял за их спинами и в сильном волнении наблюдал, как проворно обороняющиеся белые сбивают закованных в сталь черных агрессоров.
Подобная ситуация, как все на свете, — полезная головоломка для практикующего буддиста. Завопить и наорать на них значило еще больше загрязнить карму. Но с другой стороны, если я буду с ними слишком мягок, то не сумею остановить их падение по наклонной. Как бы в таких обстоятельствах поступил мой учитель?
Я обнаружил, что на самом деле мне на это глубоко наплевать, и изо всех сил хлопнул дверью. Грохот возымел моментальное действие: последовали торопливые поклоны, компьютер поспешно выключили, коробочки с едой закрыли, пленку водрузили на место, напитки допили в несколько глотков. Вскоре мы с Монитором остались в комнате одни.
Но мое шумное поведение привело к тому, что мне снова пришлось распаковывать компьютер и включать его, так что стратегия оказалась не совсем верной. Мне еще многое предстоит исправлять в своей карме, даже если я и не пересплю с агентом ФБР.
Я попросил Монитора привести Джонс, а сам открыл переписку Брэдли. Когда появилась Кимберли, я уже читал. Мне показалось удобным разделить сообщения на три периода.
Июль — сентябрь 1996 г.
Билл, твоя посылка доставлена «Федерал экспресс». Согласен, постепенно складывается понимание, что к чему, но надо еще работать и работать.
Билл, это хорошая вещь, я могу ее продать где угодно. Но это не то, о чем мы с тобой говорили. Я прилетаю во вторник на «Тай эруэйз». Все обсудим.