Валери почувствовала его смущение и протянула руку:
— Капитан Валери Трико, — представилась она. — Я работаю с Пьером Морваном, координатором разведки.
— А вы?
— Меня зовут Кардона Кампо. Я представляю интересы господина Клеман-Амруша в издательстве «Галуа».
Валери поблагодарила директора за то, что он согласился так быстро их принять.
— Не стоит благодарности, это мой долг. Как поживает Клеман-Амруш?
— Неплохо, принимая во внимание обстоятельства.
Кабинет директора библиотеки казался музеем в миниатюре. На этажерках из красного дерева стояли африканские маски и книги. Рене Анжели предложил девушкам сесть в кресла, стоявшие вокруг низкого столика.
— Убийство в Лондоне ошеломило меня, — сказал он, — это просто ужасно. Как можно убивать из-за споров ученых и историков?
Валери, не уверенная, что Анжели правильно понял цель их визита, теребила ремешок сумочки.
— Давайте я возьму ваши куртки, будьте как дома, — предложил директор библиотеки.
Валери сняла пуховик и протянула ему.
— Если можно, я останусь в куртке, — сказала Кардона.
— Как вам удобнее. Садитесь, пожалуйста. Хотите что-нибудь выпить или съесть?
— Нет, спасибо, — солгала Валери.
Она очень проголодалась, но боялась, что разговор затянется. Морван очень спешил, и нельзя было тратить время на формальности. Они и так уже слишком долго объясняли, кто они такие, двум охранникам на входе в библиотеку.
Последовав примеру Валери, Кардона уселась в кресло. На коленях она держала сумку с круассанами. Интересно, подумала Валери, как ей удается оставаться такой худой, питаясь выпечкой?
Рене Анжели сел напротив девушек:
— Мне случалось встречаться с Клеман-Амрушем, когда он приходил сюда работать. Это было много лет назад, еще до публикации «Забытых стихов». Как он мог написать такую книгу? И ведь я его предостерегал. Я знаю, что ему пришлось переехать. Наверное, он живет в полной изоляции от мира?
— Да-да.
— Согласитесь, что это не жизнь.
— Конечно.
— Так всегда бывает с историками религии, особенно если они еще и филологи, как Клеман-Амруш. Эти ученые не отдают себе отчета в том, что они работают не с мертвой материей, а с идеями, жизненно важными для других людей. Бог все еще остается огромной силой в современном мире. К несчастью для таких людей, как он. Любой поступок может привести к трагическим последствиям. Я тоже историк, но мне посчастливилось выбрать в качестве предмета изучения Римскую Галлию. Никто не станет мне угрожать, если я неправильно укажу местонахождение Алезии [15] или дам неверную оценку какой-нибудь кампании Юлия Цезаря. Когда я был студентом Эколь нормаль…
Валери уже всерьез переживала из-за времени, потраченного на эту преамбулу. Кардона сидела с отсутствующим видом, засунув руки в карманы куртки.
— Господин директор, мы пришли к вам по совету Клеман-Амруша. Он сказал нам, что передал вам источник «Забытых стихов», чтобы обезопасить его от фундаменталистов.
— Совершенно верно, он вручил мне его в этом кабинете сразу после выхода своей последней книги. Он боялся, что фундаменталисты ограбят его квартиру, и вернул нам документ, который мы ему предоставили во временное пользование. Не хотел ничего хранить у себя, и его можно понять. Впрочем, из-за особенностей этого документа библиотека не является его владельцем. Он всего лишь находился у нас на хранении.
— Нам бы хотелось его получить.
— Что вы намерены с ним делать?
Валери переглянулась с Кардоной. Нужно было попытаться сказать как можно меньше и при этом не настроить директора против себя.
— У Министерства внутренних дел есть план.
— Понятно.
— Для начала мы хотим обеспечить сохранность и безопасность рукописи.
— Рукопись… — Анжели не закончил начатую фразу и повернулся к Кардоне. — Это вы работаете с Клеман-Амрушем?
— Да, — ответила девушка.
— С каких пор?
Кардона, казалось, была удивлена вопросом. Она напряглась, словно от страха. Валери не понимала, что происходит.
— Ну… С тех пор как Мишель Клеман-Амруш стал одним из авторов издательства «Галуа», — наконец ответила Кардона.
— И это он сказал вам о рукописи?
— Конечно. Он и сегодня утром о ней говорил.
Валери кивком подтвердила ее слова.
— Мадемуазель Кампо, показывал ли вам Мишель Клеман-Амруш эту рукопись? — настаивал Анжели.
Левой рукой Кардона откинула свои кудри назад, продолжая держать правую в матерчатой сумке с круассанами.
— Это было давно, я плохо помню… — сказала она.
— Опишите манускрипт.
— Старый пергамент. Я не обратила внимания. Я не имею отношения к писательской работе, занимаюсь только рекламой и распространением его книг, и это совсем не просто.
— Но ведь «Стихи» хорошо продаются.
— Я хотела сказать, что работать с господином Клеман-Амрушем не так-то просто.
— Понимаю, — произнес Анжели. — А вы, капитан, видели эту рукопись?
— Нет, никогда. Я познакомилась с автором только сегодня утром. Он разрешил нам забрать ее от своего имени.
Директор Национальной библиотеки Франции направился к письменному столу и написал несколько слов в блокноте. Валери видела, что старого ученого что-то беспокоит.
— Извините меня, пожалуйста, но пока мы говорили, мне в голову пришла интересная мысль. Нужно ее записать, не то я забуду. Память уже не та, что прежде.
Положив ручку на стол, он вернулся к своим гостьям и внимательно посмотрел на них. Что-то здесь не так. Директор выглядел встревоженным.
— С этой рукописью есть одна проблема, — произнес он после долгого молчания.
— Какого рода проблема? — спросила Валери.
— Она уже давно находится за пределами библиотеки. Когда господин Клеман-Амруш вернул ее мне, хранитель средневековых фондов убедил меня, что хранить ее здесь не безопасно.
— И где же она сейчас?
— У настоящего владельца, который поместил ее в библиотеку только на хранение. Ведь это очень необычный литературный источник. Вы поймете, когда увидите.
— И кто же счастливый обладатель манускрипта?
— Ветеринар по профессии, господин Адриан де Ла-Мот-Руж, который живет неподалеку от Питивье. Адриан де Ла-Мот-Руж — прямой потомок Танкреда де Ла-Мот-Ружа, первого владельца документа, который и привез его во Францию в одиннадцатом веке.