— Почему за тобой никто не присматривает? — спросила Грейс, безуспешно пытаясь скрыть недовольство.
— Я же вам сказал, за мной присматривает бабушка.
— Бабушка не может за тобой присматривать. Она живет за городом…
— Они переехали, — вставил Тедди. — Уже давно.
— Куда?
— Здесь, недалеко.
— Что?
— Бабушка хотела быть поближе к банку, — объяснил он.
Здесь, недалеко. Поближе к банку. Конечно. Все правильно. Тедди потерял мать, а значит, кто-то должен присматривать за ним в течение дня. И почему этим кем-то не может быть бабушка Арчер?
Но тогда получается…
Грейс прижала пальцы к вискам. Получается, что в то утро в черном внедорожнике был Кеннеди Арчер. Наверно, отвозил детей к матери и возвращался в тот самый момент, когда она так неосторожно подошла к окну голышом.
— Боже мой, — пробормотала она, опускаясь на стул. Через несколько секунд Тедди осторожно тронул ее за плечо:
— Грейс?
— Что?
— Вы на меня злитесь?
— Нет, конечно нет, — ответила она, пытаясь решить, что же делать дальше. Прежде всего Тедди Арчеру нельзя здесь оставаться. Пусть Кеннеди и отпустил ее прошлым вечером, история еще не закончилась. В этом Грейс не сомневалась.
— Тогда что?
Она провела ладонью по лицу.
— Ничего. Мне просто надо немного подумать, ладно, Тедди? Почему бы тебе… — Ее вдруг осенило, причем найденный вариант позволял и мальчика не обидеть, и время выиграть. — Почему бы тебе не отнести домой печенье? А потом… потом мы поговорим.
— Я вам больше не нравлюсь, — с упреком пробурчал Тедди.
Она заглянула в полные обиды глазами сердце дрогнуло от жалости.
— Нет, Тедди. Дело вовсе не в этом. Видишь ли, мы с твоим отцом… мы никогда не были друзьями.
— Вы ему нравитесь.
— Нет, не нравлюсь. Мы… Я даже не понимаю, как он разрешил тебе приходить сюда. Он ведь не знает, что ты здесь, да?
— Знает, — не сдавался Тедди. — Он сказал, чтобы я поблагодарил вас за лазанью. И попросил, чтобы я принес домой печенья. Ему нравится ваше печенье.
Оказывается, прошлым вечером она приготовила обед для Кеннеди и его сыновей. Думала, что посылает угощение какой-то бедной семье, и даже не догадывалась, что тратит время и силы на Кеннеди Арчера, который может обеспечить своих детей всем самым лучшим.
— Он даже сказал, что вы могли бы поехать с нами за город, — добавил Тедди, как будто этот аргумент мог исправить ситуацию.
Ну вот, опять. С какой стати Кеннеди Арчеру приглашать ее на пикник или вообще куда-либо?
— Тедди, у тебя есть семья. Тебя там любят, о тебе заботятся. Ты прекрасно обойдешься без меня.
В глазах у мальчика блеснули слезы.
— Никогда больше сюда не приду! — крикнул он и бросился прочь.
Ошеломленная, Грейс долго сидела, глядя на расставленные банки, думая о книгах, которые собиралась взять в библиотеке. Тедди, оказывается, не слышал о Лемони Сникете, и она хотела прочесть ему всю серию «33 несчастья».
И вот теперь несчастья — слишком много несчастий! — обрушились на ее собственную голову.
Снова позвонила мать. Без ее звонков, без ее вмешательства не проходило и дня. Она всегда находила, что предложить или на что пожаловаться. Если у Родни Грейнджера выдавался урожайный год на персики, она звонила, чтобы узнать, не хочет ли он с мальчиками собрать для себя несколько фунтов. Она звонила, чтобы сообщить о своем намерении взять в прокат машинку для чистки ковров — не хочет ли Кеннеди почистить ковры и у себя. Она звонила, чтобы обрадовать сына известием о том, что перетянула на его сторону еще одного бывшего сторонника Викки Нибли и завоевала для него еще один голос. Нельзя сказать, что звонки были пустые — проблема заключалась в их частоте и регулярности. Иногда ему казалось, что из-за ее звонков у него развивается что-то вроде клаустрофобии. И вместе с тем Кеннеди ничего не мог с этим поделать, ведь она ежедневно присматривала за детьми. Оставлять их с кем-то другим вовсе не хотелось. Возможно, мать была не самой мягкой и любезной женщиной на свете, но в отсутствии ответственности ее никто не смог бы упрекнуть. К тому же она была своей. Если смерть Рэйлин и болезнь отца и научили Кеннеди чему-то, так это умению ценить родственные отношения.
Он со вздохом взял трубку, зная по собственному опыту, что если не ответит сейчас, то она позвонит позже. Попав дважды кряду на голосовую почту, она звонила секретарше и так или иначе в конце концов выходила на его след.
— Да?
— Кеннеди?
— Что?
— У нас проблема.
— Что на этот раз?
— Тедди расстроился.
— Из-за чего? Поздно вернулся и ты его отчитала?
— Нет. Сегодня он пришел рано. Но сразу же забрался в домик на дереве и не выходит. Что-то случилось. И случилось именно тогда, когда он был у этой женщины.
Грейс. Кроме Айрин, «этой женщиной» Камилла называла лишь ее дочь.
— И что же случилось?
— Он не говорит.
Камилла даже не пыталась скрыть недовольство.
— Я же говорила, что его нельзя отпускать туда!
— Позови Тедди к телефону.
Ждать пришлось несколько минут. Кеннеди уже решил, что матери не удалось выманить мальчишку из убежища, но тут в трубке раздался голос сына:
— Алло?
— Привет. Что произошло? У тебя неприятности?
— Нет у меня никаких неприятностей, — угрюмо проворчал Тедди. — И домой я пришел вовремя.
— Знаю. Я только хочу спросить, что случилось у Грейс.
— Ничего не случилось.
— Я проезжал днем мимо ее дома и видел стол, но вас не заметил. Вы что же, не открылись?
— Открылись, только поработали недолго… — Тедди шмыгнул носом. — Она не хочет, чтобы я там был. Я ей больше не нравлюсь.
Кеннеди вспомнил, как эти двое читали книжку во дворе.
— Почему ты так думаешь?
— Она сказала мне забирать печенье и идти домой.
— Может, Грейс устала и захотела прилечь.
— Не устала.
Кеннеди поднес трубку к другому уху.
— Тогда в чем дело?
— В том. Я сказал ей, что ты мой папа. Он выпрямился.
— А разве она этого не знала? Молчание.
— Тедди?
— Я ей не говорил, пап. Как я мог сказать, если она хочет, чтобы следующим мэром стала Викки Нибли?
— Тогда почему ты сказал сегодня?