Сейчас трудно в это поверить, но преследование, которому подвергли Бартоломе де Каррансу, — это достоверный исторический факт. Человека, носившего титул архиепископа Толедского, арестовали и долгие годы, пока шло следствие, держали в заточении. Наконец по требованию папы его перевезли в Рим, где вынудили отречься от ереси. Оклеветанный, он окончил свои дни в стенах монастыря. Даже Филипп II, которого Карранса считал своим покровителем, полагал, что его следовало бы отправить на костер.
Когда в начале эпилога я утверждал, что описанная история весьма близка к истине, я говорил чистую правду. Дело в том, что мне удалось получить детальную информацию обо всем, что происходило, причем, осмелюсь заявить, — из первых рук.
Я надеюсь, читатель помнит мадам Барбье? Опрятную и несколько кокетливую старушку, которая, казалось, перенеслась в современный Париж из давно минувших эпох и забытых мест? Так вот, именно она рассказала мне о Николь и той важной роли, которую ей довелось сыграть. Она сделала это, когда мы с ней сидели в уютной, немного декадентской чайной. Теряюсь в догадках, как она это узнала, ведь официально ее ни во что не посвящали. Но Татьяна всегда была очень внимательной.
Должен отметить, что мы с ней очень похожи. Я тоже заключил договор с теми, кому мы теперь служим. Это произошло очень давно, задолго до того, как то же самое сделала Татьяна. Иногда я говорю ей, что я старше ее. Не знаю, воспринимает она это как комплимент или как плоскую шутку. Она просто улыбается. Честно говоря, когда мы в последний раз с ней встречались, она показалась мне немного уставшей.
Да, это так. Я продал свою душу дьяволу, как это любят называть Иные. Они хотели бы навеки похоронить его истинное имя — Сатанель. И еще они пытаются предать забвению тот факт, что некогда он не просто был одним из них, он был самым выдающимся их представителем.
И я не жалею о том, что поступил к нему на службу. Должен признать, что со мной всегда обходились справедливо и в соответствии с заключенным договором.
Сразу после беседы с Татьяной Барбье я начал наводить справки и вскоре собрал всю необходимую информацию. Все, к кому я обращался, говорили охотно, возможно, потому, что желали доказать: в случившемся никто не виноват. Кое-кто из моих собеседников даже участвовал в различных исторических событиях.
В ночь, когда знак Сатанеля, источник его силы, был рассеян во второй раз, все присутствующие смогли воочию убедиться в личности тех, кто с такой легкостью воспрепятствовал его возвращению в нашу Вселенную, коварно укрывшись в телах двух людей. Они совершенно отчетливо увидели их парящими в небе и наслаждающимися плодами своей низости. Они только что покинули тела Жана и Николь. Все, с кем я говорил, заверяли меня в том, что они не торопились никуда улетать именно для того, чтобы все наши смогли увидеть, с кем они имели дело. Речь шла о Габриэле и Рафаэле, старинных знакомых и старинных соперниках.
Сейчас они празднуют победу, которую, по их мнению, над нами одержали, даже не осознавая, сколь эфемерен их триумф. Время не имеет для нас ровным счетом никакого значения. Мы знаем, что к моменту своего возвращения Сатанель станет еще сильнее. Меня уверяют, что местонахождение одного из фрагментов уже установлено и оставшиеся два не замедлят явиться. Хотя, повторяю, время для нас ничто.
И пусть они знают: на этот раз у нас все получится.
Симброй малерэ!
Сан-Педро де Алькантара
Декабрь 2003 года