– Плевать на Индуса! Вы умрёте от потери крови. Я стащила с него пиджак, оторвала рукав рубашки и перевязала на скорую руку. После этого мы пошли искать дверь. Она оказалась в другом конце подвала, заваленная каким-то строительным мусором. Она тоже была железной. Раскидав кое-как кирпичи и доски, я подобралась к ней, тщетно подёргала за ручку и поняла, что этот подвал все-таки станет нашей могилой.
– Бесполезно. Она закрыта снаружи, – мрачно обронил американец, сидевший на ящике из-под бутылок. Я заставила его сделать это по случаю ранения. – Придётся ждать утра. Может, кто-то пройдёт мимо, тогда мы постучим и попросим открыть. Другого выхода нет.
– Да уж, – я села на другой ящик рядом с ним, – не хотят ваши духи отпускать нас с миром.
– Ой, не хотят. Чувствую, пока не прикончат меня – не успокоятся.
– И зачем вам это золото сдалось? Жили бы себе спокойно, как раньше…
– А что раньше? Думаешь, я до этого марки собирал? Или парикмахером работал? Я ведь всю жизнь жил так, словно мне вожжа под хвост попала.
– А зачем вам это?
– Не знаю, – он вздохнул. – Кто-то мне сказал, что смысл жизни в том, чтобы умереть, не став подлецом. Это самое трудное, оказывается. Быть негодяем – легко. Для этого, как правило, даже делать ничего не нужно. А я вот пытаюсь доказать всем и себе самому, что не подлец и быть им не собираюсь. Помогаю всем, лезу, куда сам черт побоится нос сунуть. Дурость, наверное…
– Ну а золото здесь при чем?
– Золото вообще ни при чем. Я ведь не из-за золота влип. Я на самом деле хотел помочь тому человеку, который написал своей кровью записку. Мог ведь, узнав, что там написано, просто выбросить её, и дело с концом. Но потом бы меня до конца дней угрызения совести мучили. Вот и понёс меня нечистый в тот дом напротив. А там и затянуло по самые уши.
– Но вы можете прямо сейчас это бросить. Вот выберемся отсюда, и забудьте обо всем.
– Черта с два я позволю, чтобы клад достался этим ублюдкам! – с горячностью проговорил он. – Теперь уж нет! Лучше пусть убьют, чем буду сознавать, что они на эти деньги жируют и надо мной посмеиваются. И потом, мне кажется, что это главное дело всей моей жизни. Вот найду его, возьму себе, сколько нужно для нормального существования, а остальное раздам нищим и голодным – пусть знают, что мир не без добрых людей. А то ведь почти все уже совсем веру в добро потеряли.
– Вы – идеалист, сударь. Мой босс уже однажды пытался накормить московских бомжей, так они чуть его самого не сожрали.
– Не кормить нужно было, а сначала нормальных людей из них сделать, чтобы себя уважать начали. Дать им жильё, работу и так далее. Тогда бы они сами не захотели уже ничего дурного творить. Все человеческие пороки от бедности происходят. А так, наверное, даже не поблагодарили Родиона? – Он усмехнулся. – А Родион, кстати, молодец, умный парень. Интересно, что он сейчас делает?
Небось гадает, что с нами случилось. Хорошо, что он успел дверь кабинета захлопнуть, а то бы сейчас вместе с нами кувыркался. Индус сказал, что за ним наблюдают и он не сможет выйти из своей будки. А так бы и вправду, смог бы проверить, на месте ли клад. Кстати, ты тогда так и не ответила мне: кто он такой на самом деле? О нем даже Индус с каким-то генералом по телефону разговаривал. Помнишь?
– Помню. Но вы все равно не поверите, если отвечу.
– А ты попробуй.
– Честно?
– Конечно!
Я набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы выдохнуть ответ, и в этот момент за дверью подвала послышались голоса.
Первым моим желанием было закричать от радости, но Пол своей железной ручищей закрыл мне лицо и тревожно прислушался. Голоса были неразборчивыми.
Кто-то находился по ту сторону двери и негромко переговаривался. Судя по всему, их там было двое.
Убрав руку с моего рта, Пол прошептал:
– Тише. Вдруг это Индус? Надо бы сначала проверить.
– А как?
– Не знаю. Сиди здесь, я подберусь поближе и постараюсь подслушать.
Он осторожно пробрался по мусору к двери, приложил к ней ухо и стал слушать. На лице его сначала отразилось удивление, потом оно расплылось в улыбке. Так же бережно ступая по кирпичам, он вернулся ко мне.
– Не знаю, как это сказать, – он смущённо отвернулся. – Но, по-моему, там занимаются любовью…
– Что?!
– А чего? У вас в России все может быть. Может, людям негде больше, так они в подвале. У нас в Америке для этого номера сдают в гостиницах на час-два за пару долларов.
– И что будем делать? Надо же как-то выбираться. Пусть позовут кого-нибудь, кто сможет открыть дверь.
– Подождём, пока закончат. А то прервём их на самом интересном, тогда хрен чего они для нас сделают, – он усмехнулся. – Пусть уж потешатся.
Тут из-за двери послышались уже вполне разборчивые женские стоны, которые стали постепенно переходить в яростные страстные выкрики. Я покраснела и заткнула уши. Американец как-то весь подобрался, нахмурился и мужественно выжидал. О том, что происходило у него в душе, я могла только догадываться. Мне было неловко перед ним ни много ни мало за всю Россию, но я ничего не могла изменить. Наконец, когда мускулы на его лице расслабились, я поняла, что сеанс любви в подворотне закончился, и убрала руки.
– Кажется, у них все получилось как надо, – пробормотал Пол, не глядя на меня. – Горячие ребята, черт возьми. Пойду стучать…
– Нет, стойте, лучше я, – я поднялась. – Они могут испугаться мужского голоса.
Пожав плечами, он снова сел на ящик и стал смотреть, как я пробираюсь через кучу мусора. Голоса за дверью опять притихли, их стало почти не слышно, видимо, любовнички отдыхали. Постучав в дверь, я громко крикнула:
– Эй, есть там кто-нибудь? Помогите выбраться отсюда!
Кто-то испуганно вскрикнул, потом все смолкло. Я опять постучала.
– Люди добрые, отзовитесь, ради Христа! Выпустите нас отсюда!
– Кто там? – испуганно спросил грубый мужской голос.
– Это мы: я и мой друг! – радостно затараторила я. – Мы зашли сюда на минутку поцеловаться, а потом кто-то закрыл дверь на замок с той стороны!
Найдите кого-нибудь, пожалуйста, чтобы открыли эту проклятую дверь! Мы уже с вечера здесь сидим! Спасите нас, ради бога!
За дверью послышался невнятный женский голос, она что-то сердито говорила своему спутнику. Он так же сердито отвечал. Потом громко крикнул:
– Чтоб я сдох, но тут нет никакой двери! И не было никогда! Кто вы такие и что вам нужно?!
Я так и присела на кучу мусора. И беспомощно оглянулась на побледневшего американца. Замуровали…
– Эй, вы что замолкли? – прокричал мужик с той стороны. – Откуда вы взялись?