– Неужели с вашей внешностью можно страдать от неразделенной любви? – изумился босс. – По-моему, все должно быть как раз наоборот – мужчины должны из-за вас убиваться.
– Все дело в моем характере, – с улыбкой пояснила она. – А может, это карма у меня такая. Я влюбляюсь только в тех мужчин, которые не любят меня.
Просто наказание какое-то. Как только я вижу, что человек от меня без ума – он тут же мне наскучивает, и я его бросаю. Но если кто-то ко мне равнодушен, я пытаюсь всеми силами завоевать его внимание и, когда это не получается, начинаю страдать.
– Это не карма, – тут же поставил диагноз Родион. – Это мазохизм. Вы получаете удовольствие от страданий и совершенно сознательно ищете очередной объект, который причинил бы вам боль. Так что вы пришли немного не по адресу – вам нужно к психиатру.
– Боюсь, что с психиатром я уже опоздала, – вздохнула Зоя. – Слушайте дальше. Я травилась, резала себе вены, – она завернула рукав жакета и показала кривые полоски шрамов на запястье. – Однажды даже пыталась броситься с двенадцатого этажа, но смелости не хватило. В последний раз – это было в прошлом году – хотела убить себя током в ванной.
Набрала воды, включила фен в розетку, разделась, легла, осталось только бросить фен в ванну, но в этот момент во всем доме выключили электричество. Я чуть не умерла от досады – ведь уже настроилась, приготовилась, предсмертную записку написала, завещание оформила, а тут такой казус.
– Да, не повезло, – сочувственно выдавил босс. – Судя по всему, господь пока не хочет вашей смерти, может быть, бережет вас для более важных дел, чем самоубийство. Так, значит, с прошлого года у вас больше не было попыток суицида?
– Нет, не было.
– Это на вас так последний провал повлиял?
– Нет, дело совсем в другом. Видя, что ничего не получается, я решила попросить помощи у бога и пошла в церковь. Там поставила свечку пресвятой богородице и начала умолять ее ниспослать мне смерть, быструю и легкую. Но, видимо, молилась слишком громко, потому что мои слова услышал проходящий мимо священник. Он отвел меня в сторонку, мы с ним проговорили около двух часов, я ему все рассказала, и тогда-то он и открыл мне глаза. Сказал, что самоубийство – это тяжкий грех, что душа самоубийцы никогда не обретет покоя и что раньше самоубийц даже запрещено было хоронить на кладбище.
– А вы об этом не знали? – удивился босс.
– Слышала краем уха, но никогда не придавала значения и не понимала – я ведь не верующая. Но когда отец Яков мне все подробно объяснил, я поняла, какую непоправимую ошибку могла совершить. Мне стало ужасно стыдно за себя, я покаялась и поклялась на Библии, что больше никогда не стану накладывать на себя руки, как бы плохо мне ни было. Почти целый год я держалась, старалась гнать из головы подобные мысли, еще несколько раз ходила к отцу Якову, когда уж слишком припирало, и все было вроде бы хорошо, я, как видите, жива, – она виновато улыбнулась.
– И что же случилось потом?
– Потом сатана, который живет во мне и постоянно толкает на неблаговидные поступки, этот хитроумный и изощренный в грехах дьявол, подсказал мне выход из положения. Когда я в последний раз потеряла голову от неразделенной страсти, влюбившись в женатого мужчину, к тому же директора моей фирмы, нечистый шепнул мне, что совсем не обязательно убивать себя самой – это прекрасно могут сделать и другие. В общем, я решила нанять киллера и заказать ему саму себя.
Мы с боссом ошарашенно переглянулись – вот это номер! Такого в нашей практике еще не было. Видела я всяких чудачек, но таких, чтобы тратили бешеные деньги на собственное убийство, еще не встречала. Дамочка продолжала сидеть как ни в чем не бывало и задумчиво разглядывать карандаш, который Родион держал в руках.
– И… у вас это получилось? – осторожно спросил босс.
– Конечно, получилось, – грустно вздохнула она. – В этом-то вся и суть, иначе меня бы здесь не было. Я долго бродила в Интернете, пока не наткнулась на нужное мне, с виду вполне невинное, объявление. В нем говорилось что-то вроде того, что специалист высокого класса оказывает дорогостоящие конфиденциальные услуги всем заинтересованным лицам. Я прямо написала ему о своей просьбе, правда не сказала, что хочу заказать себя, а как бы просила ликвидировать свою соперницу, которая хочет увести у меня мужа. Для них, киллеров, знаете ли, мотив убийства очень важен. Если они посчитают повод не достаточно убедительным, то ни за что не возьмутся. Мой повод показался ему вполне основательным. Описала я ему свою внешность, дала домашний адрес, номер и марку своей машины, место работы и время, когда обычно выхожу из дома и когда возвращаюсь. И указала сроки – не позже двух дней с момента заключения договора. Перевела по Интернету пять тысяч долларов на его счет и еще десять должна была перевести после исполнения заказа. Если не переведу – он меня найдет где угодно и заставит отдать деньги – это его слова. Я заверила, что в этом не будет необходимости, я все сделаю, главное, чтобы он избавил меня от соперницы. Он написал, что его фирма веников не вяжет, исполнение гарантируется по высшему разряду в самом лучшем виде. За два дня можно ликвидировать не только соперницу, но и всех ее близких и дальних родственников. Еще он сказал, что теперь связь у нас будет только односторонняя – он сам меня найдет, когда все выполнит, а я его уже найти не смогу. Эти люди пользуются одноразовыми электронными адресами, которые закрывают сразу же по получении заказа, для конспирации. А мой адрес у него остается. Теперь вы понимаете, почему я здесь?
– она выжидающе посмотрела боссу в глаза.
– Как вам сказать, – он озадаченно поскреб в затылке, – кое-что, конечно, проясняется, но не могу сказать, чтобы понял все до конца. Вот если бы вы, например, еще сказали, что изменилось с тех пор, как вы сделали этот жуткий (не могу подобрать другого слова) заказ, я бы…
– Как, разве я еще не сказала? – ее щеки вспыхнули пунцовым цветом. – Ох, простите, только об этом и думаю все время, и кажется, что весь свет об этом уже знает. Дело в том, что заказ я сделала вчера, в конце рабочего дня, а после работы ко мне подошел Олег – тот самый человек, из-за которого я не спала ночами, рыдала в подушку, рвала на себе волосы, теряла рассудок и, в конце концов, затеяла всю эту игру с убийством, – и все испортил.
– Как это?
– Он признался мне в любви, – Зоя кисло скривилась. – Сказал, что специально не обращал на меня внимания, чтобы не потерять голову, но больше терпеть не может, готов развестись с женой, бросить все и жениться на мне, если я соглашусь. Я готова была плюнуть ему в физиономию, верите?
– Верю, – с готовностью кивнул Родион. – Но не понимаю, за что, собственно? Вы ведь получили то, что хотели…
– В том-то и дело, что я хотела совсем не этого! – с горечью воскликнула она. – Как оказалось, он мне был нужен, лишь пока не любил, а как только стал моим – я тут же потеряла к нему всякий интерес.
– Я ж говорил, мазохистка, – сердито буркнул Родион. – И что вы теперь хотите?