В служебной комнате послышалась какая-то возня, но она быстро стихла. Володя скосил глаза в ее сторону и увидел Чижикова, выходящего оттуда с резиновой палкой в руке.
— Минус два, — коротко бросил он, подходя к Володе и скрючившемуся возле его ног охраннику. — А ты чего возишься с этим хрюнделем? Вали его к черту!
— Успеем завалить, — ответил Локис, слегка приподнимая свою руку вверх. Охранник сморщился и слабо застонал. — Слушай меня внимательно, питекантроп, — проговорил Володя, обращаясь к нему. — Отвечай коротко и быстро! В последние десять дней кто-нибудь приходил в сорок седьмую квартиру?
— Не помню, — просипел охранник. — Вроде в мою смену никто не приходил…
— «Вроде» было у Мавроди, — наставительно перебил его Локис, — когда он свою контору создавал. А ты здесь для того и поставлен, чтобы не было никаких «вроде»! Так приходили или нет?!
— В мою смену никто не приходил, — после небольшой паузы проговорил парень, — но по записям в журнале кто-то несколько раз приходил к этому журналисту. Да к нему постоянно кто-то приходит!
— Кто сейчас в квартире? — быстро спросил Локис.
— Никого не должно быть, — промямлил охранник. — Говорю же, что при мне к нему в эти дни никто не заходил!.. Да пусти ты руку, больно же!
— Зато бесплатно, — хмыкнул Локис. — Надо находить хорошее даже в плохом. А теперь отдохни малость, а то перетрудился, небось…
С этими словами он резко надавил на сонную артерию охранника, тот судорожно дернулся и обмяк. Володя ослабил захват-излом, и парень плавно опустился на пол. Достав из специального футляра-кобуры на поясе вырубленного им охранника наручники, Локис ловко пристегнул того к решетке перил, после чего деловито обшарил его карманы. Деньги и документы Володю не интересовали, а вот фонарик, связку ключей и мобильник забрал, почти не задумываясь.
— Теперь можно уходить, — удовлетворенно проговорил он, первым устремляясь по лестничному маршу наверх.
Чижиков последовал его примеру, и разведчики, прыгая через две ступеньки, поднялись уже на второй этаж, когда отчетливо заработал зуммер входной двери. Кто-то вошел в подъезд. Десантники, не сговариваясь, прижались к стене, затаив дыхание. Послышалось какое-то движение, разговоры, но слов разобрать было невозможно, люди разговаривали вполголоса.
— Не наши, — беззвучно, одними губами, проговорил Локис, указывая пальцем вниз. Чижиков кивнул головой, подтверждая его догадку.
Странно, что вошедшие не проявляли никакого беспокойства, хотя тело пристегнутого к перилам охранника должно было вызвать как минимум удивление.
— Что будем делать? — тихо спросил Чижиков, перехватывая поудобнее дубинку, «одолженную» у второго охранника.
Локис и сам лихорадочно думал о том же самом. С одной стороны, на сегодня вполне достаточно вынужденной стычки с охраной. Но с другой стороны, вошедшие в подъезд люди, наткнувшись на пристегнутого к перилам бесчувственного охранника, наверняка вызовут полицию. Чижиков, нейтрализуя в «бендежке» охранника и вахтера, не забыл испортить телефон, но это было слабым утешением. Трудно представить современного человека без мобильника, а значит, с вызовом проблем не будет.
К удивлению обоих десантников, внизу не торопились сообщать об увиденных странностях «куда следует». Локис, чутко прислушивавшийся к бубнению внизу, понял это не сразу. Повернувшись к Семену, он непонимающе пожал плечами, но тут же насторожился. По лестнице кто-то поднимался, осторожно ступая по ступенькам. Володя тронул Семена, привлекая внимание, и, когда тот повернулся к нему, махнул рукой, показывая, что надо подняться выше.
— Ни черта не понимаю, — прошептал он, когда они с Чижиковым бесшумно добрались до последнего, седьмого, этажа. — Почему эти придурки не вызвали полицию? Решили погеройствовать?
— Вот только ее нам и не хватало, — саркастически прошипел Семен, оглядывая под потолком чердачный люк. — Сам виноват. Не фиг было бросать этого питекантропа в фойе.
— Что ты все заладил: «питекантропы» да «питекантропы»? — машинально спросил Локис, тоже осматривая люк. К нему можно было добраться по металлической лестнице, однако висячий замок красноречивее любых слов говорил о том, что разведчики оказались в ловушке.
— Питекантропы и есть, — пробормотал Чижиков, быстро взбираясь по лесенке к люку и осматривая замок. — В принципе, сорвать его можно, шуму, правда, будет много.
Володя осторожно перегнулся через перила и посмотрел вниз. В районе четвертого этажа мелькнули какие-то тени, негромко щелкнула задвижка замка, мягко скрипнули петли открываемой двери. Он отпрянул назад, слыша, как Чижиков, стараясь не сильно шуметь, начал возиться с замком, и шепотом попросил:
— Чиж, не шуми! Лови ключи! Там наверняка есть и от подвала, и от чердака… — и подкинул связку, отобранную у охранника, вверх.
Слабо звякнув, она тут же была перехвачена Семеном, и тот начал торопливо вертеть ее в руках, подыскивая нужный ключ. Володя опять подошел к перилам. Тишина, даже шагов не было больше слышно. Это его несколько озадачило, и он негромко окликнул Чижикова:
— Сема, погоди-ка! Похоже, никто нас здесь ловить не собирается.
Чижиков замер в неудобной позе, продолжая машинально перебирать ключи на связке.
— Чего там? — спросил он.
— Хрен его знает, что-то непонятное творится… Сейчас гляну.
Володя спустился на несколько ступенек вниз, заглянул в широкий межэтажный пролет, однако ничего, что могло бы показаться ему подозрительным, не заметил. На этажах по-прежнему было тихо.
— Готово! — раздался в тишине громкий шепот Чижикова. — Что дальше?
Локис обернулся на голос сослуживца и сделал знак молчать. Семен осторожно приподнял люк чердака, проверяя, насколько легко он открывается, потом бесшумно скатился с приставленной лестницы и так же бесшумно приблизился к Володе, тоже присев на корточки:
— Чего там?
— Тишина, — ответил Локис, продолжая напряженно вслушиваться. — И она мне не нравится. Эти клоуны застряли где-то на четвертом этаже… Спрашивается, какого черта они там потеряли? Давай так: я спущусь вниз, посмотрю, что там творится, а ты меня, в случае чего, страхуешь…
— Ты что задумал? — спросил Чижиков.
— Разведку боем…
— Я тебя умоляю, давай без фанатизма!
— Это как получится…
Володя тенью скользнул вдоль стены, привычно ступая перекатом, с пятки на носок. Чижиков стал спускаться следом за ним, тоже ступая «кошачьим шагом» и не теряя Володину спину из виду. Дубинку он держал в правой руке, обратным хватом, прижимая ее к тыльной стороне руки, чтобы сразу ее не было видно.
На площадке пятого этажа Локис внезапно остановился. На фоне большого окна явственно чернел силуэт рослого широкоплечего парня. Володя отпрянул за лифт и привычно вскинул правую руку, сжатую в кулак, тут же полностью раскрыл ладонь, а через мгновение сжал четыре пальца, выставив только указательный. На принятом в их группе языке жестов это означало: «Всем стоп! Внимание!! Вижу одного противника».