– Вероятнее всего.
– Она типа пшеницы? Стебель и колос?
– Прости, никогда не видела сою, – призналась я, – но до сих пор считала ее членом семьи бобовых.
– Хорошо, – закивала Ирка, – пусть по-вашему, навроде зеленого горошка. Но как из нее сосиска вышла?
– Да так… – туманно ответила я. – Вырастили, смололи, сдобрили перцем, луком, и получилось лучше некуда.
– Мусик, – завопила Машка, врываясь в кухню, – а чем тут пахнет?
– Сосисками, – радостно ответила я. – Быстро садитесь, уже на стол накрыли.
Маруська развернулась и закричала:
– Зая, а где Дегтярев?
– Пошел руки мыть, – послышался голос Ольги. – Фу, Банди, не дери мне колготки лапами!
– Смотрите, Хуч у кого-то из сумки стащил жвачку! – завозмущался Кеша.
– Одно не пойму, – гаркнула за моей спиной Ирка.
– Ну что еще? – подпрыгнула я. – Кстати, сделай одолжение, не рассказывай нашим, что сосисочки растительные. Ладно? Это сюрприз. Пусть сначала съедят, а я потом правду сообщу.
– Не понимаю, – монотонно бубнила домработница.
Я вновь начала злиться.
– Все очень просто. Не следует, внося блюдо с сосисками, сразу оповещать присутствующих: ужин вырастили на поле.
– Не, другое не ясно.
– Что?
– Если сардельки…
– Сосиски!
– Один черт, – не уступила Ирка. – Так вот, если сардельки из гороха, то почему они не зеленые?
– Не знаю.
– Их, наверное, подкрасили, – протянула Ирка.
– Нет. Это стопроцентно натуральный продукт, без всякой химии.
– Тогда им следует выглядеть зелеными, – уперлась Ирка.
Я сначала растерялась, но потом нашла достойный ответ:
– Бобы бывают белыми, красными, коричневыми. Усекла?
– Пусть по-вашему, – тоном вредной учительницы подхватила Ирка. – А сыр с творогом? Они как получились?
– Как сосиски.
– Добавили перец и лук?
– Вероятно, – кивнула я, вылавливая надувшиеся трубочки.
Похоже, консультант из магазина не обманул. Очень часто обычные колбасные изделия, побывав в кипятке, лопаются и теряют привлекательный внешний вид, а соевые сейчас смотрелись замечательно.
Домашние мигом расхватали дымящиеся сосиски и начали сосредоточенно жевать.
– Ну как? – гордо поинтересовалась я.
– Ничего, – вяло ответила Зайка. – Хотя нет, жуткая гадость!
– Замечательные рыбные колбаски, – быстро сказал Тёма. – Они из судака?
– Рыбные? – захихикала Машка. – Капустные! Скажи, Кеш?
Аркадий отложил вилку.
– Немного странный вкус, – дипломатично заявил он. – Но к новому всегда настороженное отношение, следует привыкнуть и лишь потом делать выводы. Порой случается так: вроде видишь белое, а спустя пять минут оно уже черным кажется.
Я опустила глаза в тарелку. А еще некоторые люди утверждают, что профессия не накладывает на человека несмываемый отпечаток. Вот оно, доказательство обратного. Став адвокатом, Кеша научился разговаривать самым диковинным образом: вроде сказал «да», но если подумать, то оно смахивает на «нет». И еще загибает витиеватые обороты: белое, через пять минут кажущееся черным. Это что же такое?
– Ясное дело, – как всегда без спроса, вклинилась в мирно текущую беседу Ирка, – белое завсегда пачкается, пять минут еще много. Вон, Ванька только что рубашку переодел, и уже пятно на ней.
– Случайно получилось, – подал голос из кухни наш садовник, – не хотел, а измарался. Можно мне конфетку съесть?
– Ешь, – быстро разрешила я, не задумываясь, о каких сладостях идет речь.
– И все-таки они рыбные, – робко заговорил Тёма. – Ладно, не судак, тогда щука.
– Нет, я ем сейчас брокколи! – твердо заявила Маня.
– Ерунда, это курица, – затараторила Ольга. – Причем старая.
– Баранина! – безапелляционно воскликнул полковник. – И явно немолодая, со специфическим запахом. А на тарелке что?
– Сыр, – сквозь зубы пробормотала я. – Необыкновенно полезный.
Маруська и полковник одновременно потянулись к блюду, где белели нарезанные куски.
– Можно еще конфеток? – загудел Иван.
– Сделай одолжение, – меланхолично ответила Зайка, пытаясь справиться с сосиской, – съешь все шоколадки и не приставай.
– Они не из какао, – решил прояснить ситуацию Иван, – на драже похожи.
– Тем более лопай, – разрешила я.
– Мало уже в баночке осталось, – признался садовник. – Вдруг кто еще захочет?
Зайка возвела глаза к потолку.
– Отвянь! – рявкнула Ирка. – Чего к людям примотался? Сказано, глотай бомбошки.
Иван нервно засопел, ему явно не по душе пришлась грубость супруги. Но в их семейной паре руль держит женская половина, поэтому садовник предпочел сейчас промолчать.
– И сыр из баранины, – констатировал полковник.
– Вот такого не может быть, – засмеялся Кеша, – от барана молока не получить.
– И от козла тоже, – хихикнула Маня.
– А вы попробуйте, – предложил Александр Михайлович.
Брат с сестрой схватили с тарелки ломти.
– На мой вкус, он из ваты, – через мгновение сообщил Кеша.
– Вроде орехами пахнет… – засомневалась Машка.
– Рыба, – ожил Тёма, – стопроцентный лосось!
Не успел «сыночек» захлопнуть рот, как от куска, который проходимец держал в толстой руке, отломился большой шматок и шлепнулся на пол.