— Ли, мне надоело! Хочу домой. Увези меня отсюда, прошу. — Нина раскрыла сумочку, запустила внутрь руку. — Черт, да где они?
— Потом покуришь. Вон Хан идет. — Лилит узнала фигуру, мелькнувшую в приглушенном свете фар. Выкинула недокуренную сигарету за окно.
Нина защелкнула сумочку, машинально провела по волосам.
— Ли, ты так ничегошеньки и не рассказала. Кто он, чем занимается? Лет ему сколько? На вид за тридцать… Главное, он женат?
— Можно подумать, ты замуж за него собралась! — прыснула коротким смешком Лилит.
— Сучка! — огрызнулась Нина. — Как я? — Она повернула лицо к Лилит.
— Сногсшибательно.
Лилит дождалась, пока Нина выберется из салона, проверила, захлопнулась ли дверца, вышла сама. Нажала кнопочку на брелке, громко щелкнули замки и в углу лобового стекла замигала красная лампочка.
Гибко, по-кошачьи потянулась.
— Красота!
— Ничего красивого не вижу. — Нина испуганно озиралась по сторонам. За спиной полукругом стояли деревья, впереди на фоне маслянисто-черной воды вырисовывались крутобокие силуэты кораблей. От воды тянуло сыростью и прелыми водорослями. — А где твой горец?
Лилит, давно привыкшая к тому, что Хан всегда появляется внезапно и бесшумно, все равно невольно вздрогнула, когда в шаге от них раздалось:
— Добрый вечер.
— Ох! — Нина прижала ладошку к груди. — Как же вы меня…
— Да прекрати ты! — оборвала ее Лилит. — Все готово, Хан?
— Да.
Нина встала так, чтобы свет упал на ее фигуру, затянутую в узкий костюмчик.
— Ли пообещала, что будет весело. Вы гарантируете? Кстати, почему она вас назвала Ханом?
— Меня так многие называют.
— Да, в вашем лице есть что-то монгольское. — Нина закинула голову, чтобы получше разглядеть Хана. Прищурилась, как оценщик перед редкой скульптурой.
— Скорее восточное, — вежливо улыбнулся Хан. Взял Нину под руку, свободной указал на судно с дальнем конце пирса. — Нам туда.
— Вы там живете? — деланно удивилась Нина. — Ну просто горец какой-то!
В ее грудном смешке прозвучало столько едва сдерживаемого возбуждения, что Лилит, немного отставшая от них, досадливо покачала головой.
— И вам не страшно. Хан? — не унималась Нина. — Ли только что сказала, что канал — это река смерти. Ужас, если задуматься. Представляете, река Стикс, текущая через город.
— Довольно страшный образ, — согласился Хан, бросив через плечо Нины взгляд на Лилит. — Но вам нечего опасаться, сегодня мы останемся на этом берегу.
Они уже подошли к судну — однопалубный буксир, с круглыми, как бочка, бортами. Хан остановился у трапа.
— Жутковато. — Нина передернула плечами. Темнота вокруг была наполнена тихим плеском волн, протяжным скрипом снастей и гулкими ударами бортов о камень пирса. — Это ваш кораблик?
— Один знакомый купил, ошалев от больших денег. Приказал переоборудовать по высшей категории.
Но судно — не квартира. После капитального евроремонта со сносом перегородок речное начальство даже за взятку отказалось выпустить его в плаванье. Утверждают, что перевернется даже при малой волне. Пришлось оставить на приколе и превратить в плавучую дачу. Сейчас там все, что нужно для приятного времяпрепровождения: в трюме оборудовали гостиную, вместо силовой установки — сауна, рубку переделали в кабинет.
— Просто холостяцкий рай. — Нина восхищенно вздохнула. — Ваш знакомый — счастливый человек.
Хан уже вступил на трап, протянул ей руку. Мимоходом обронил:
— Возможно. Но он уже переправился на другой берег реки Стикс.
— Господи! — вырвалось у Нины. Она в нерешительности замерла, поставив ногу на трап. — А почему так тихо?
— Мы ждали вас, — ответил Хан, потянул за руку, увлекая за собой вверх.
Лилит поднялась следом. Обменялась с Ханом короткими фразами. Тот кивнул и исчез за надстройкой. Лилит привычно распахнула дверь в рубку. Включила свет. Стекла заменяли дубовые панели, ни лучика не проникло наружу.
— Иди сюда. — Она поманила Нину, первой устроившись на полукруглом диване. — И закрой дверь.
Нина вошла в рубку, превращенную в кабинет с дубовым столиком, секретером, книжными полками вдоль трех стен и полукруглым диваном, покрытым остро пахнущей шкурой медведя, осмотрелась, хмыкнула, скривив пухлые губки. Села в ногах Лилит.
— Что такую мордочку сделала, Нинон?
— Странно все это. — Нина передернула плечами. — Не по себе как-то.
— Это из тебя хмель вышел. Или все еще жалеешь, что я тебя от той малолетки оторвала?
— Прекрати. — Нина достала из сумочки сигареты. Щелкнула зажигалкой. — Дура я, поехала к черту на рога!
— Была бы дурой, если бы не поехала. — Лилит подтянула ноги, положила подбородок на колени. — Тебе Маргарита не звонила?
— Не знаю, я дома еще не была. На мобильный звонков не было. Приеду, надо будет автоответчик послушать.
Лилит украдкой усмехнулась. Домой Нина уже не попадет никогда. Да если бы и не встретилась с Лилит, от неприятностей ее это не спасло бы. Хан только что сказал, что его люди, караулившие Нину у ее дома, засекли незваных гостей. Судя по всему, «крыша», уронив скупую мужскую слезу на пепелище дачи Маргариты, принялась искать хозяйку центра.
— А он ничего, твой горец, — неожиданно переключилась на насущное Нина. — Роскошный экземпляр. Он действительно так хорош, как выглядит?
— Сейчас узнаешь.
Лилит встала, из сумки, лежавшей на полу, достала черный шелковый балахон, бросила на колени Нине.
— Раздевайся. Наденешь это. Нина расправила балахон, игриво сверкнула глазками.
— В таких американцы дипломы в колледжах получают. Поиграем в школьниц?
— Попробуем. — Лилит достала еще один балахон, бросила на диван. — Давай, Нинон, не тяни время.
Она первой сбросила одежду. Зябко поежилась. Натянула на правую ногу подвязку: черный бархат с золотыми письменами. Набросила на плечи накидку.
Нина завистливо вздохнула, скользнув взглядом по телу Лилит, едва прикрытому распахнувшимся балахоном.
Пока она раздевалась, Лилит достала из секретера два бокала и маленькую бутылочку. Поровну налила в бокалы темно-рубиновую жидкость. Оглянулась на возившуюся с накидкой Нину и всыпала в один бокал порошок, помешала пальцем.
— Готова? — Она повернула к себе Нину. Оглядела с ног до головы. — Ты прелесть, Нинон. Маленькая кареглазая прелесть.
Нина потянулась к ее губам, но Лилит со смехом увернулась.
— Сначала выпьем. — Она протянула бокал Нине.
— Что это?