Лягушка Баскервилей | Страница: 17

  • Georgia
  • Verdana
  • Tahoma
  • Symbol
  • Arial
16
px

– Вот, на козырьке.

– Ох, твою душу! Сука! Да не дергайся, не о тебе речь. Сегодня невезуха прет, – неожиданно начала жаловаться коробейница. – Сначала машина сломалась, еле-еле товар приперла на горбу. Потом «крыша» взбесилась. Район они делили, так два раза лоток переставляли, я прям упрела по солнышку таскаться. Только-только устаканилось, разложила шмотки – на тебе, баба бежит… Вернее, сначала подумала, школьница, потом пригляделась – взрослая. Но босая, на блузке пуговицы отвалились, юбка мятая… Ну натурально из психушки удрала!

– Босая? – насторожилась я.

– Ага, – охотно пояснила продавщица. – Конечно, сейчас тепло, но неужель ей не противно по пыли переть? Это я сначала так думала. А потом сообразила: ненормальная. Долетает она до моей точки, хватает молча тапки, бейсболку, майку… Ясное дело, я обозлилась и крикнула: «Положь на место, за так не даю! Хочешь – покупай». А она не слушает, цапнула еще и брючки – бежевые безразмерные бриджи. Я хотела стукнуть нахалку по рукам, да не дотянулась, а прилавок взял и сложился, шмотки разлетелись по тротуару. Всего-то несколько минут валялись, – причитала толстуха, – но вид потеряли, теперь никто брать не хочет.

– Можете припомнить, что она украла? Продавщица стала загибать пальцы:

– Кепарик зеленый, надпись над козырьком белым сделана, слово написано не по-русски, а че – не скажу. Да вот такой, как тут лежат, сбоку.

Я глянула на бейсболки, потерявшие товарный вид. Ага, «Армано» там написано.

– Еще майку прихватила, – обиженно перечисляла лоточница, – ярко-красную, на ней белка нарисована, мультяшная. Дерьмо вещь, кстати, – один раз постираешь, и ку-ку, смоется картинка, но, пока новая, прикольно смотрится. Еще домашние тапки, бордовые, вроде сабо, на танкетке. И бриджи прихапать успела! Пока я в тряпках барахталась, она штанишки цап – и деру! Да уж, отличный денек вышел… А эта босая точно психопатка, на воровку никак не похожа. Те по-иному действуют, тихо тырят. Возьмут кепарик, померяют и просят: «Дайте на размер больше, желательно желтого цвета». Пару раз меня так подлавливали: отвернешься к сумкам, начнешь в них рыться, находишь нужное, выпрямишься, а покупательницы и след простыл, ушла вместе с кепкой. Во народ, чистые сволочи! А сегодняшняя наскочила молчком, внаглую… как есть из психушки. Эх, не словила я мышей… Ведь ментовка рядом, следовало вцепиться в нее, держать, орать… Одно утешение – она и Светку грабанула. Так ей, впрочем, и надо.

– Кого? – спросила я. Продавщица злорадно ухмыльнулась:

– За дом заверни, там точь-в-точь такая же точка имеется, в ней Светка распоряжается, мы с ней от одного хозяина работаем. Только Светка хитрая, вечно про меня дерьмо льет, вот ей и вещи получше достаются, а оттого выручка больше получается. Ну и погорела она сегодня – у ней психованная нахалка кошель стырила. Да так ловко – другим поучиться! Пока я по кепкам убивалась, пыталась их отряхнуть, баба до Светки добежала и крикнула: «Там лоток стоит, бейсболками торгует, знаете?» Светка варежку-то и разинула, а тетка с ее пояса сумку хвать – и сорвала. Со всей выручкой! Вот пройда! Ну че, берешь кепочку? Это ж просто пыль, дома легко отстираешь, я тебе скидку сделала. Не сомневайся, выгодное приобретенье…

– Даша… – окликнул знакомый голос.

Я посмотрела в ту сторону – из новой «девятки» выходил Федосеев.

– Извини, опоздал слегка, – начал он оправдываться.

– Ерунда, провела время с пользой. Розалия, оказывается, – стала сообщать я случайно выясненную информацию Ивану, который тщательно проверил, хорошо ли заперт автомобиль, – украла тапки и идиотскую ярко-красную футболку. А еще у соседней лоточницы…

– Классная тачка? – перебил Иван.

– Хорошая машина, – кивнула я, – и цвет приятный, темно-синий.

– Позавчера купил, – похвастался Федосеев.

– Поздравляю.

– Не с чем.

– Ты не доволен приобретением нового автомобиля?

– Консервная банка! – фыркнул Иван.

– Вполне симпатичные колеса.

– Отечественное производство!

Я старательно заулыбалась. Если сейчас скажу, что «Жигули» намного лучше «БМВ» или «Мерседеса», мне никто не поверит. Вовсе не хочу обидеть российских рабочих и конструкторов, но автомобили в родимом отечестве получаются не ахти, только они относительно дешевые по сравнению все с тем же «БМВ» и доступны многим. Для мужчины машина – как для нас, женщин, сумочка. Можно купить фальшивый Луи Вуиттон и гордо ходить с ним по улицам, только внутри будет шевелиться червячок: сама-то хорошо знаешь, что аксессуар не подлинный, и это ущемляет самолюбие. А теперь представьте, какие чувства возникают у амбициозных парней, купивших новенькую и все еще престижную «девятку», когда их из левого ряда прогоняет нервно крякающий джип, за рулем которого сидит молоденькая блондинка…

Хотя нет предела совершенству. «Мерс» блекнет перед «Бентли», последний теряется на фоне «Роллс-Ройса» ручной сборки, а тот – ничто около автомобиля арабского шейха с рулем из чистого золота. Только мне всегда кажется, что смотреть надо не в сторону богатых, а в противоположном направлении. Вот какое количество людей с тяжелыми сумками и детьми топчется на автобусных остановках, а потом, стоя на одной ноге, едет в переполненном салоне, слушая ругань коллег по несчастью? А ты рулишь в «девятке», под аккомпанемент любимой радиостанции!

Но Иван, похоже, принадлежит к породе всем недовольных завистников.

– На качественный автомобиль башлей нет, – мрачно подвел Иван итог. – И цвет барахло.

– Зачем тогда брал?

– Ну не пешком же ходить, – сердито объяснил Федосеев. – Кстати, еще выплачивать кредит надо.

– Взял в долг у банка?

– Откуда у меня средства на тачку? Ясный пень, пришлось одалживать у хапуг, теперь на проценты работать стану, – зудел Федосеев, шагая к отделению.

Я плелась за Иваном, испытывая гамму разнообразных чувств. Следователь мне абсолютно не нравился. Этот человек, похоже, обладает всеми качествами, которые не приемлю в мужчинах: нытик, завистник, лентяй. Но ведь Дегтярев очень редко просит меня о помощи!

– У нее, – бурчал Федосеев, – нет ни кондиционера, ни коробки-автомата.

Я, решив не спорить со следователем, на автопилоте ответила:

– Абсолютно верно.

И тут Иван Николаевич замер, пошатнулся и начал медленно оседать на тротуар.