— Я хотел, чтобы мы поженились.
— Это то же самое.
— Я не думаю, что брак и отказ от радостей жизни — одно и то же, если, конечно, не считать радостями жизни число партнеров, с которыми проводишь ночь. От этих привычек приходится отказываться, когда вступаешь в брак.
Она вызывающе выпустила струю дыма в лицо Алану.
— Бог мой, ты даже не замечаешь, как снова впадаешь в менторский тон.
Алан опустил стекло окна и ладонью демонстративно смахнул дым на улицу. Буря ворвалась в машину, окатив Майю и Алана ледяным душем.
— Ну, нельзя же, в конце концов, обзывать ментором каждого человека, который говорит, что в твоей жизни что-то не ладится, Майя. Оставим в стороне романы с мужчинами. Ты не находишь, что тебе пора подумать о выборе профессии? Не можешь же ты вечно болтаться по барам и ресторанам, жить за счет бабушки и ставить с ног на голову распорядок дня. Должна же ты когда-нибудь начать делать что-то осмысленное!
Она снова выдохнула клуб дыма ему в лицо.
— Да что ты говоришь! Видно, у тебя сегодня очень неудачный день. Ты без конца придираешься и говоришь такие скучные вещи, что я сейчас просто усну. Так ты не хочешь заняться сексом?
«Она не стала бы со мной играть, если бы я для нее ничего не значил, изо всех сил стараясь оправдать в своих глазах ее поведение. Играют только с тем человеком, которому придают какое-то значение».
— Я хочу с тобой поговорить, а не наскоро перепихнуться в машине. Мне нужно от тебя нечто большее.
Она нетерпеливо положила ногу на ногу.
— Я же сказала тебе, что поеду с тобой в Лондон. Хоть сейчас. Только ты должен…
— Я должен предоставить тебе отдельную квартиру и машину, выплачивать тебе содержание и покупать тебе дорогие шмотки. Нет, в таких играх я не участвую.
«Надо любой ценой сохранить хотя бы остатки собственного достоинства, — подумал он. — Остатки самоуважения».
— Для этого у тебя достаточно денег, и если ты и в самом деле серьезно ко мне относишься…
— Мне кажется, достаточно того, что я предлагаю тебе выйти за меня замуж. Этого довольно для доказательства моих чувств.
Она опять дохнула на него сигаретным дымом, и он не выдержал:
— Прекрати!
— Прекратить что?
— Прекрати меня провоцировать. Прекрати прикидываться дурой. Стань, наконец, взрослой!
— Я поступаю так, как хочу. Ты это знаешь, и что ты хочешь делать? — со скучающим видом сказала она.
— Я мог бы, наконец, вырвать тебя из моей жизни, — упрямо произнес он, чувствуя, что ведет себя как маленький мальчик, топающий ногами и выкрикивающий пустые угрозы.
Она звонко рассмеялась, бросила окурок на пол и затушила его ногой. Всем своим видом она демонстрировала подчеркнутую грубость.
— Какой ты милый, Алан! Ты и в самом деле хочешь уйти из моей жизни? Ты никогда не сможешь этого сделать!
Она была права, и Алан был готов проклясть себя за свою непростительную слабость. Он, действительно, не сможет это сделать. Неважно, как плохо, пренебрежительно и наплевательски будет она с ним обращаться, с какой бессердечностью будет она приманивать его, а затем отталкивать, с какой холодностью будет выставлять свои требования и лелеять надежду, что в один прекрасный день он сдастся и сделает все, что она захочет. Он знал, что Майя всей душой стремится в Лондон и будет без устали искать такую возможность. Рано или поздно она, конечно, найдет богатого парня, который будет ее содержать, закрыв глаза на ее эскапады. Она была хороша, бесстрашна и обладала поразительной жизненной энергией.
«Я люблю ее, — смиренно подумал он, — и буду любить всегда».
— Мне пора в аэропорт, но сначала я отвезу тебя в Сент-Питер-Порт.
— Да, сделай это, — вяло ответила она. Глаза ее подернулись сонливостью. — Пойду домой и лягу в постель. Сегодня такой день, что хочется спать.
— Другие люди днем работают, — сказал Алан, хотя понимал, что Майя сейчас снова назовет его ментором, что он всегда теряет привлекательность в ее глазах, когда начинает читать проповеди.
— Зато другие люди, — возразила Майя, — спят по ночам.
— Ага, а вот ты не спала в эту ночь?
Пелена, затянувшая ее глаза, стала гуще, на лице обозначилась мимолетная улыбка.
— Нет, я не спала.
Ее взгляд красноречиво сказал ему все. Алан изо всех сил попытался сохранить беспечный вид, но ревность с каждой секундой все сильнее давила ему на горло, не давала дышать, словно яд, пропитывая его тело и душу.
— Наверное, у тебя была прекрасная компания.
Улыбка стала веселее. Она потянулась, как кошка, нежащаяся на солнышке.
— Да, компания была хорошая. Знаешь, жизнь… — она наклонилась в сторону и на мгновение зажмурила глаза, — жизнь чертовски прекрасна и разнообразна.
Алан резким движением повернул ключ зажигания, заводя мотор.
— Хорошо, что ты так думаешь, Майя. Я рад за тебя.
Она снова засмеялась, подалась вперед и прижалась лбом к ветровому стеклу.
— Посмотри, это не Кевин? — удивленно спросила она.
Действительно, из-за стены, отделявшей пляж от берега, вынырнул Кевин. Ветер едва не сдувал его с места, а от сырости, напитавшей воздух, он, кажется, совсем промок. Выглядел он действительно странно, ибо Кевин был не тот человек, который в дождь и бурю высовывает нос из дома. Он ненавидел сырость и всегда боялся выглядеть неухоженным и насквозь промокшим.
— Странно, — задумчиво произнесла Майя, — что он здесь делает? Не могу поверить, что он приехал сюда просто для того, чтобы прогуляться по пляжу.
— Кстати, то, что он делает, не совсем безопасно, — сказал Алан. — В бухте очень высокий прибой.
— Может быть, он встречался здесь с любовником и трахался с ним в пещере, — предположила Майя. Она надавила на ручку двери, с трудом ее приоткрыла и крикнула:
— Кевин! Эй, Кевин, куда это ты направился?
Ветер сорвал слова с ее губ и мгновенно унес, разодрав их в невнятные клочья. Однако Кевин с усилием поднял голову и увидел машину. Он вздрогнул и с таким ужасом уставился на автомобиль, словно увидел привидение. Потом он неуверенно приблизился.
Майя призывно замахала обеими руками.
— Кевин!
Он подошел к машине и наконец разглядел, кто в ней сидит. Выражение ужаса исчезло с его лица.
— Майя! Алан! — голос его был едва слышен в реве бури. — Почему вы здесь стоите?
— Полезай в машину! — изо всех сил заорала Майя. — Не то схватишь воспаление легких.
Кевин открыл заднюю дверь и упал на сиденье. Дышал он с натугой и тяжело.