— У нее была квартира в Санта-Монике и мастерская в Кульвер-Сити, верно?
Агент нервно кивнул.
— Насколько я понимаю, вы с мисс Дженсен посещали вместе различные мероприятия: званые вечера, приемы, выставки, церемонии награждения, что-то подобное, верно?
— Да, за три года, в течение которых я представлял интересы Келли, мы посещали много подобных встреч.
— Вы видели рядом с ней мужчин? Возможно, она приводила с собой кого-то, с кем состояла в романтических отношениях?
— Келли? — Лорент усмехнулся. — Нет, это совсем не в ее духе. Она была обворожительной женщиной, любой готов был бросить сердце к ее ногам, но ей это было не нужно.
— Правда? — удивился Хантер. — Вы не знаете, почему?
Лукас пожал плечами.
— Я никогда не спрашивал, но я знаю, что пару лет назад у нее был роман с кем-то, и та история завершилась довольно скверно. Настолько скверно, что Келли просто боялась заводить новые отношения, понимаете, о чем я?
— Возможно, она находила себе мужчин на одну ночь, вы не знаете? — уточнил Карлос.
— Может быть. — Лорент опять пожал плечами. — Как я уже сказал, она была обворожительна. Но я никогда не видел ее парней. И она сама никого не упоминала.
— Она ничего не говорила о каких-то тревожащих ее электронных письмах? Что-то, что испугало бы ее или расстроило? — вмешался Роберт.
Лукас нахмурился, вспоминая.
— Ничего особенного. Не думаю, что она получала какие-то пугающие сообщения, но странные письма от оголтелых фанатов ей приходили. Это происходит чаще, чем вы думаете. Я всегда говорю своим художникам просто игнорировать такие послания.
— Игнорировать?
— Когда приходит слава, то появляются и фанаты. Это две стороны одной медали. И, к сожалению, многие из этих фанатов довольно странные люди, но обычно они совершенно безобидны. Все художники, которых я представляю, получают подобные письма. — Он посмотрел на пачку сигарет, словно раздумывая, не покурить ли ему еще, а потом принялся крутить в руках золоченую ручку «Монблан». — Я был агентом Келли три года, и за это время я ни разу не замечал, чтобы она была огорчена или обеспокоена чем-то. Она все время улыбалась, будто улыбка прилипла к ее лицу. На самом деле я даже не помню, чтобы Келли была чем-то расстроена.
— Когда вы в последний раз говорили с мисс Дженсен? — спросил Гарсиа.
— Мы должны были встретиться за обедом… — Лорент перелистнул страницы ежедневника в кожаном переплете, — двадцать пятого февраля. Хотели обсудить предстоящую выставку в Париже. Келли так радовалась этой поездке, но на встречу она не пришла и не позвонила, чтобы предупредить меня. Когда я попытался связаться с ней, то постоянно включался автоответчик. Через два дня я обратился в полицию.
— Она не увлекалась наркотиками, азартными играми или чем-то подобным? — спросил Гарсиа.
— О Боже, нет, конечно. По крайней мере мне об этом ничего не известно. Она даже не пила. Келли была типичной примерной девочкой.
— Может быть, у нее возникли какие-то финансовые трудности?
— Нет, она очень хорошо зарабатывала. Все ее картины продавались за тысячи долларов. Вероятно, теперь они будут стоить даже больше.
«Интересно, если я сейчас брошу в окно сотню баксов, он за ней выпрыгнет?» — подумалось Хантеру.
Уже дойдя до двери, Роберт повернулся:
— Вы не знаете, мисс Дженсен дружила с другой лос-анджелесской художницей, Лорой Митчелл?
— Лорой Митчелл? — удивленно переспросил Лукас. — Думаю, нет. У них были очень разные стили.
Хантер озадаченно посмотрел на него.
— Хотите — верьте, хотите — нет, но для многих художников это очень важно. Они странные люди в этом отношении. Некоторые не станут общаться с коллегами, которые работают в другом стиле. Есть и те, кто вообще предпочитает не общаться с художниками, — объяснил Лорент. — А почему вы спрашиваете?
— Просто так. — Роберт передал Лоренту визитку. — Если что-то вспомните, то…
— Погодите! — перебил его агент. — Лора Митчелл и Келли действительно встречались. Это было пару лет назад, я и забыл уже. Тогда карьера Келли только начиналась, я незадолго до этого стал ее представителем. У Келли взяли интервью для одного документального фильма, что-то о «новой волне» американских художников Западного побережья. Фильм был посвящен нескольким художникам, его снимали… — он задумался, — в музее Гетти или в МОКА, я не уверен. Но я точно помню, что Лора Митчелл была одной из художниц, принимавших участие в съемке.
Когда Хантер и Гарсиа вернулись в Паркер-центр, на город уже опустилась ночь. Они оба вымотались до предела.
— Отправляйся домой, Карлос. — Роберт устало протер глаза. — Проведи остаток вечера с Анной. Своди ее на ужин, сходи в кино, что-то в этом роде. Сейчас мы ничего не можем поделать, остается только думать, а у нас обоих мозг уже плавится от переизбытка информации. Все равно же ничего толкового не придумаем.
Гарсиа знал, что Хантер прав. К тому же, Анна будет рада, если муж наконец-то уделит ей время. Он потянулся за курткой.
— А ты не идешь домой? — спросил он, увидев, что Роберт включил компьютер.
— Через пять минут пойду. — Хантер кивнул. — Только проверю кое-что.
На самом деле Хантеру понадобилось намного больше времени, чтобы найти в Интернете ссылки на документальный фильм, о котором говорил агент Келли Дженсен. Это была малобюджетная картина телеканала «А&Е» [10] под названием «Красота холста. Таланты Западного побережья». Фильм пустили в эфир всего один раз, три года назад.
Роберт позвонил в лос-анджелесский офис телекомпании «А&Е», но было уже поздно, и ему не удалось ни с кем поговорить. Нужно будет связаться с ними завтра.
Выйдя из Паркер-центра, Хантер не стал ехать домой. В его голове теснилось столько мыслей, что ехать в пустую квартиру, где он чувствовал себя таким одиноким, не хотелось.
Если преступник действительно заставлял жертв совершать самоубийство, активируя пусковой механизм, то они были правы в своем предположении относительно Лоры Митчелл. Она не должна была умереть на том столе. Убийца хотел, чтобы она спрыгнула. Тогда бомба взорвалась бы в ней. Вот только пусковой механизм не активировался. Лора умерла от удушья. Дениза Митчелл сказала, что в детстве ее дочь страдала от припадков. Припадки прекратились, когда девочка начала рисовать, — возможно, изменились какие-то психологические условия, вызывавшие приступы. Однако же Роберт знал, что травматический шок, в особенности сильный приступ паники, мог вызвать припадок. Девушка очнулась в темной комнате, совсем одна, с зашитым ртом и промежностью. Несомненно, это стало для нее именно таким шоком.