Кристина была одной из женщин Макса. Шарлотта уже поняла, что Балантайн или знал об этом, или догадался. А как же Алан Росс?
Балантайн выпрямился во весь рост, его глаза широко раскрылись, лицо побледнело.
— Она взяла мой револьвер.
На мгновение Шарлотту парализовало. Потом она вскочила.
— Нам надо ехать за ней. Найдите кеб, — скомандовала она. — Она только что отъехала. На снегу останутся следы — мы последуем за ней. Куда бы они ни поехала, мы успеем ее остановить… а потом помочь ей!
Генерал широкими шагами подошел к двери, позвал лакея. Вырвал из его рук пальто Шарлотты, свое не взял. Схватил ее за руку и потащил к двери. В следующее мгновение они уже угодили в метель. Белый сумрак едва рассеивал свет уличных фонарей.
Балантайн перебежал через подъездную дорожку на покрытую снегом траву под деревьями. Карета Кристины пересекла площадь и теперь притормозила, поворачивая за угол. По западной стороне площади, от одного светового фонарного пятна к другому медленно катил кеб.
— Извозчик! — закричал Балантайн, размахивая руками. — Извозчик!
Шарлотта спешила за ним по траве и опавшим листьям, промокла до щиколоток, стараясь не отстать. Ее лицо онемело от холода, а пальцы, пусть и в перчатках, теряли чувствительность. Она прилагала все силы, чтобы держаться рядом с генералом.
В кебе уже сидел сэр Роберт Карлтон.
Балантайн распахнул дверцу.
— Срочное дело! — прокричал он, перекрывая шум ветра. — Извини, Роберт! Кэб нужен мне!
Полагаясь на долгую дружбу и покладистый характер Роберта, генерал протянул руку и буквально вытащил его из кеба, после чего повернулся к Шарлотте, обнял за талию и подсадил на подножку. Потом велел извозчику ехать к улице на дальней стороне площади, следом за каретой Кристины. Он сунул пригоршню монет в руку изумленного извозчика и чуть не свалился на пол от рывка кеба: извозчик от блеска золота превратился в Йиуя. [25]
Шарлотта плюхнулась на сиденье и схватилась за опору для руки. Она не успела даже поправить юбки. Кеб уже огибал угол; Балантайн выглядывал из окна, пытаясь разглядеть карету Кристины, надеясь, что они не потеряли ее метели.
Стук копыт глохнул в мягком снежном покрывале. Кеб бросало из стороны в сторону: колеса скользили, катились, вновь скользили. В любое другое время Шарлотта перепугалась бы до смерти, но сейчас могла думать только о том, что Кристина где-то впереди, с револьвером генерала. Так что собственная безопасность нисколько ее не волновала. Кеб, опасно кренясь, мчался сквозь белую мглу, а Шарлотту душил другой страх: как бы Кристина никого не убила. Она собиралась застрелить Алана Росса? Неужели все-таки он убил сначала Макса, а потом остальных… и Кристина это знала? Она собиралась застрелить его? Или предложить покончить с собой?
Балантайн подался назад, более не выглядывал в окно. Кожа раскраснелась от ветра, снег налип на волосы.
— Они впереди. Одному Богу известно, куда она направляется! — Его лицо так замерзло, что губы едва шевелились.
Шарлотту бросило на него, когда кеб, чуть ли не перевернувшись, огибал очередной угол. Балантайн поймал ее, на мгновение прижал к себе и отпустил.
— Я не знаю, где мы, — продолжил он. — Ничего не вижу, кроме снега и, время от времени, уличных фонарей. Не узнаю эти места.
— Она едет не домой? — спросила Шарлотта и тут же пожалела о своем вопросе.
— Нет, мы вроде бы повернули к реке. — Он тоже подумал об Алане Россе?
Они летели сквозь белый мир без стука копыт и скрипа колес. Слышалось только щелканье кнута да крики извозчика. Падающие снежинки в круге света от уличного фонаря сменялись холодной темнотой, чтобы появиться вновь под следующим фонарем. Кэб сбросил скорость, теперь они поворачивали все чаще. Вероятно, не теряли карету Кристины из виду, потому что извозчик новых указаний не спрашивал.
Куда она ехала? Предупредить Аделу Поумрой? Или нет? Та наняла какого-то психа, чтобы убить своего мужа?
Ответы кружились в голове Шарлотты, и ни один из них не представлялся правильным. Впрочем, сердцем она уже все поняла. Кристина возвращалась в Девилз-акр. В один из публичных домов… чтобы кого-то убить!
Сидевший рядом с ней Балантайн молчал. Какие бы кошмары ни разворачивались перед его мысленным взором, он боролся с ними в одиночку.
Еще один угол, еще одна выбеленная снегом улица — и наконец-то они остановились. В окне появилась голова извозчика.
— Ваша дама пошла туды! — Он махнул рукой, Балантайн распахнул дверцу и выскочил из кеба, предоставив Шарлотте выбираться самой. — Туды, — повторил извозчик. — В публичный дом сестер Долтон. Не знаю, чевой-то ее туда понесло, ежли спросите меня. Ежли туды хаживает ее муженек, так ей лучше притворяцца, что она не знает об этом, а не мчацца за ним, как угорелой! Енто непристойно! И смыслу в ентом нет. Чем меньше гришь женщинам, тем лучшее! Для них… Леди лучше остаться в кебе. Хосподи! Вам низзя брать ее с собою!
Но Балантайн не слушал. Он уже пересекал улицу к ступенькам, ведущих к нужному ему дому. На свежевыпавшем снегу Кристина оставила четкие следы.
— Эй! — Извозчик вновь попытался остановить Шарлотту. — Мисс!
Но Шарлотта уже спешила за генералом, бежала по снегу, подхватив юбки. Она догнала его уже на лестнице. Никто не помешал им зайти. Дверь закрывалась на задвижку, которая не выдержала и легкого толчка. Дверь распахнулась.
Коридор вывел их в большую комнату с красным бархатом обивки, газовыми рожками, розовыми стенами. В столь раннее время клиенты еще не подошли, не было и проституток. Они увидели только Викторию Долтон в коричневом платье и ее сестру Мэри — в синем, с белыми кружевами по воротнику и манжетам. Перед ними стояла Кристина с револьвером в руке.
— Вы совсем рехнулись! — Голос Кристины перешел на визг, руки тряслись. Но ствол револьвера по-прежнему смотрел в грудь Виктории. — Мало вам было убить Макса, так вы его еще и кастрировали. А потом убили еще троих! Почему? Почему?! Почему вы убили других?! Я этого не хотела… я вас об этом не просила!
Лицо Виктории оставалось бесстрастным, гладким, как у ребенка. Только глаза выдавало эмоции, сверкая яростью.
— Если бы тебя продали в проститутки в девять лет, ты бы об этом не спрашивала! Ты торгуешь своим телом ради забавы… позволяешь пользоваться им таким животным, как Макс. Если бы мужчины спускали в тебя с тех пор, когда ты ребенком сидела на коленях матери; если бы ты лежала в своей кровати и слышала через тонкую стенку, как кричит твоя семилетняя сестра, когда они наваливаются на нее своими большими, голыми, грязными телами, пыхтя и потея, лапая повсюду, — ты бы ощутила радость, вонзая в них нож, вырывая их…
Руки Кристины напряглись, ствол револьвера поднялся чуть выше. Шарлотта прыгнула вперед и ударила ногой. Она находилась слишком далеко, чтобы добраться до револьвера, но сшибла Кристину с ног, а револьвер, не выстрелив, упал на пол.