— Возьми спутниковый телефон, паспорта и пять тысяч евро. Мы оставим их ей. Я позову Майлза.
Бейярд подложил под дверь кусок пластика, чтобы та не захлопнулась, и Монро, выглянув наружу, набрала полные легкие воздуха, чтобы усмирить бушевавшую внутри ярость. Успокоившись, она вернулась в дом. Черт, она была так близка к цели!
Когда она вошла в комнату, Эмили, рассказывавшая Брэдфорду о детстве, остановилась.
— Эмили, мне надо поговорить с Майлзом.
Они вышли из гостиной, и Монро на ухо шепотом сообщила Брэдфорду последние новости. Лицо Брэдфорда исказилось — было видно, что он по-настоящему потрясен. Руки сжались в кулаки, и он с трудом проговорил сквозь стиснутые зубы:
— Я не оставлю ее!
— Если мы заберем их, то не сможем двигаться быстро и рискуем погибнуть. Будет лучше ее оставить.
— Я не могу оставить ее, — снова повторил он.
— Она здесь прожила все эти годы и осталась жива. Здесь она в большей безопасности, чем с нами.
Брэдфорд промолчал.
— Будь по-твоему. — Монро наклонилась, чтобы развязать шнурки на ботинках. — Решай сам, как вытаскивать ее отсюда. Мы с Франсиско уходим, пока еще есть шанс. — Она сняла форму, вытащила футболку из пакета, принесенного Бейярдом, и натянула на себя. — Поступай, как считаешь нужным.
Брэдфорд уставился на потолок. Он учащенно дышал, и Монро понимала, что он лихорадочно прикидывает возможные варианты своих действий. Она не сомневалась, что он пойдет с ними. Брэдфорд не хуже ее понимал, что даже если они разделятся и он заберет с собой Эмили и детей, а Монро с Франсиско поедут на своей машине в противоположном направлении, увлекая за собой погоню, то границы наверняка будут закрыты, если уже не закрыты сейчас. Он просто не сможет самостоятельно вывезти их из страны. Монро передала ему пакет с одеждой.
— Франсиско пошел за паспортами, деньгами и спутниковым телефоном, — пояснила она. — Мы не бросаем ее, Майлз.
Когда они вернулись в гостиную, Эмили продолжала сидеть на софе. Ее руки лежали на коленях, а невидящий взгляд был устремлен на журнальный столик с кофейными чашками. Увидев их, она подняла голову.
— Мы никуда не едем, верно? — спросила она. — После всего этого мы так никуда и не едем.
Брэдфорд сел рядом и покачал головой:
— Эм, планы неожиданно изменились.
— Люди, пытавшиеся убить меня, сейчас направляются сюда, — вмешалась Монро. — Нам нужно уходить, и если ты поедешь с нами, то, не исключено, погибнешь вместе с детьми. Мы оставим тебе деньги, паспорта и спутниковый телефон. Если нам удастся выжить, мы вернемся.
— Я готова рискнуть, — сказала Эмили. — Пожалуйста, возьмите нас с собой.
— Мы не можем, Эмили.
— Так или иначе, — сказал Брэдфорд, — но мы вытащим тебя отсюда. Это может быть через месяц и даже через год, но я обязательно вернусь за тобой. Обещаю!
Бейярд вошел в комнату с маленькой сумкой. Он передал ее Монро, а та, в свою очередь, Эмили, уже не сдерживавшей слез.
— Мне очень жаль, — проговорила Монро и повернулась к Брэдфорду: — Мы уезжаем через две минуты. Покажи ей, как пользоваться телефоном. — С этими словами они с Франсиско вышли, а Брэдфорд присоединился к ним через минуту.
Бейярд уже переложил все вещи в одну машину, и Монро оставила ключи от своей под передним сиденьем. Они тронулись в путь. Бейярд, сидевший за рулем, внимательно следил за происходившим на улице. Там было уже полно военных, задерживавших пешеходов, не успевших укрыться в домах. Проезжавшие машины останавливали, а всех, кто оказался внутри, вытаскивали наружу с поднятыми руками. В воздухе витало напряжение и агрессия.
Монро сидела сзади, повернувшись так, чтобы прижатый к уху наушник не было видно снаружи. Она следила, глядя в зеркало заднего обзора, за выражением лица Франсиско — его губы были сжаты, а лицо сосредоточенно. Из города вели три дороги, уже, несомненно, перекрытые, и если им придется пробиваться с боем, то преодолевая явно превосходящие силы.
Документы на машины, оформленные на имя президента, и уверенность, демонстрируемая Бейярдом, помогли им миновать первый заслон из вооруженных солдат. Еще несколько минут, и они окажутся на прямом участке дороги, а от него было всего четыре мили до границы. Если повезет, им удастся до нее добраться еще до того, как уровень смятения достигнет апогея и бумаги уже не помогут. Монро пробовала разные частоты: там, где, по идее, должен быть оживленный радиообмен, почему-то царила тишина, нарушаемая только треском помех. Наконец ей удалось перехватить разговор.
Она наклонилась, прислушиваясь к радиообмену на фанге, прекратившемуся, впрочем, так же неожиданно, как начался.
— Сухопутные границы полностью перекрыты, — объявила она, обращаясь к Бейярду. — Про побережье ничего не сказали.
— Здесь нам не прорваться, — заметил он, и Монро почувствовала, как машина вдруг неожиданно накренилась и их сильно тряхнуло. Она уперлась ногами в спинку сиденья Брэдфорда и сжала голову руками. Машину снова подбросило. Бейярд развернулся в конце улицы, шедшей параллельно дому Эмили, и поехал по пешеходной тропинке. По ветровому стеклу хлестали ветки, двигатель натужно ревел, а подвеска скрипела. С тропинки они свернули в ручей и поехали по его руслу.
— Есть что-нибудь? — спросил Бейярд.
— Тишина, — ответила Монро, продолжая крутить ручку сканера и стараясь удержать равновесие.
— Они знают, что мы их прослушиваем.
— Как, черт возьми… — Монро не стала заканчивать начатую фразу. Кто-то знал, что они в Монгомо, знал, за кого себя выдают, знал о сканерах. Что еще, черт возьми, им было известно? Она отбросила наушники, выключила сканер и устремила полный бешенства взгляд вперед. Проклятие!
Ручей был мелким и тек на юго-запад. Они проехали по его руслу несколько миль. Когда течение повернуло на север, они съехали в лесную чащу и стали прокладывать себе путь в глубь джунглей. Насколько можно было судить, погони за ними не было, и атмосфера насилия сменилась обманчивой тишиной густого леса. Они ехали на юго-запад, где надеялись добраться до дороги, ведущей в Эвинайонг. Там, в самом центре страны, они переждут, пока все не уляжется и преследователи не решат, что им удалось скрыться. У них имелись при себе запасы на несколько дней, а если использовать возможности джунглей, то они могли запросто растянуть свое пребывание здесь на пару недель.
Им надо добраться до Мбини — мелководного порта в шестидесяти милях от Баты. Он располагался в южном устье реки Бенито шириной почти в милю и был окружен великолепными пляжами из девственно-белого песка. В любом другом подобном месте мира обязательно появились бы пятизвездочные отели. Из Мбини большие открытые лодки постоянно перевозили пассажиров в Габон и обратно, и появление здесь заранее зафрахтованного судна, поджидающего пассажиров, не вызовет никаких подозрений.