Он замолчал, взял альбом и, прижав его к груди, произнес:
– Не надо было ее называть тем же именем.
Дима посмотрел на Семена. По побледневшим щекам его потекли слезы.
* * *
Дима шел через мост с пакетом от Семена. Почему он их брал? Он и сам не понимал. Его прикармливали, чтобы потом выловить? Сегодня у него появилось то самое желание, которого, он думал, не будет уже никогда. Дима очень хотел напиться. Перед выходом из магазина он все-таки спросил, что стало с этим охотником до чужих жен. Выжил, сука!
– А что ему сделается, паскуде? – ответил Семен. – Пока мы дверь ломали да вокруг Верки хлопотали, убег, падла. Да он-то, по сути, и не виноват. Сучка не захочет, кобель… – Семен развел руками.
Сучка не захочет. Это же о его жене. Это точно о его жене. Вся эта история, конечно, интересная, но его беспокоило другое. Это ж как надо напиваться, чтобы видеть призраков. Да что там видеть? Ты как-то и потрахаться был не прочь. Дима остановился. Как это ему все не нравилось. Одно дело, когда ты видишь образы, ну, или слышишь голоса. О вербальных и визуальных галлюцинациях он слышал, да и о тактильных тоже краем уха. Но, насколько он помнил, тактильные галлюцинации основываются на чем-то неприятном, типа пауков или слизней, ползающих по коже. О приятных «мама, мамочка, еще, давай» он ничего не слышал. Да, дело плохо. Тут уже психолог не поможет. Тут нужен психиатр.
Дима вошел во двор. Осмотрелся. После услышанного это место выглядело как-то зловеще. Девушка серпом по животу в сарае. Не хватало мужика с молотом. Но Диме почему-то казалось, что и он еще будет. Только надо подождать. В рассказе Семена Макаровича все складно и даже на первый взгляд придраться не к чему. Но было что-то… что-то, что заставляло усомниться в правдивости рассказа. Может, не всего, какой-то его части, может, это была вообще не ложь, а некая недосказанность. Опущение имени любовника Веры настораживало, но если, к примеру, он не местный, то его имя Диме ни о чем не скажет. О подвале и кабинете человека, явно недалекого от литературы, Семен даже и не заикнулся. А о том, что дверь в полу закопана, и вовсе молчок. В целом подумать есть над чем.
День угасал. Солнце клонилось к деревьям там, за кукурузным полем. Содержимое пакета он сложил в холодильник, а сам вышел на улицу. Ему не хотелось находиться в комнате, где… А что, собственно, особенного здесь произошло? Ну, дали по зубам этому сукину сыну, и все. А вот в сарае действительно произошла трагедия, но его туда тянуло. Дима вспомнил о романе. Каким-то образом текст пропадал в комнате и появлялся в сарае. Будто кто-то заставлял его работать именно там. Кто-то, кто… Вера?
Дима посмотрел на сарай. Дверь была открыта, как и в первую их встречу. Он медленно пошел по дорожке. Так громко щебень не шуршал даже в кошмарных снах. На мгновение ему показалось, что он идет по черепам и они производят этот мерзкий звук, когда трутся друг о друга. Мурашки побежали по спине. Диму передернуло. Ему не было так страшно даже после многочисленных кошмарных снов. Дима очень жалел, что не прихватил с собой кочергу или совок.
Он подошел, заглянул в сарай. Подвал был открыт, и оттуда на него смотрела Вера.
* * *
Вера скрылась, как только Дима вошел в сарай. Он постоял перед дверью в полу, раздумывая, войти или нет. Потом все-таки решился и ступил на лестницу.
Она сидела за письменным столом и что-то печатала на его ноутбуке. Дима сделал шаг к ней и остановился. Девушка на него даже не посмотрела. Она с мастерством секретаря-машинистки пробегала своими тоненькими пальчиками по клавиатуре, не отрывая взгляда от дисплея.
– Вера? – позвал Дима и сделал еще шаг. – Вера, ты меня слышишь?
Пальцы бездвижно повисли над клавиатурой, но девушка продолжала, не моргая, смотреть на экран.
– Вера?
Она резко повернулась к нему лицом. До этого он видел только левую сторону лица. Теперь она показала ему и правую. Кожу будто содрали, вместо глаза зияла багровая дыра, волосы кровавыми сосульками облепили изжеванное ухо.
– Что с тобой? – прошептал Дима. – Где ты была?
Вера улыбнулась. Правая щека треснула, обнажив золотые коронки. От жуткой улыбки Диму бросило в дрожь. Вера ничего не сказала, развернулась к ноутбуку и снова начала печатать.
Дима едва нашел в себе силы, чтобы сдвинуться с места. Когда у него это все-таки получилось, он подошел к Вере и глянул ей через плечо. Он сначала не смог разглядеть, но потом просто пришел в ужас от увиденного. Три слова, чередуясь через запятую, заполняли всю страницу. Мидзару, Кикадзару, Ивадзару. Он хорошо знал значение этих слов. Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю. Но почему она преподносит эту фразу в истинном свете? Почему не написать так, как ее привыкли слышать все? Вера снова замерла, руки повисли над клавиатурой. Дима вздрогнул и сделал шаг назад. Оступился и упал на диван. Девушка встала. Стул упал. Вера развернулась к нему лицом и вмиг оказалась рядом с ним. Дима боялся пошевелиться. Девушка подняла руки к глазам, закрыла их. Мидзару. Потом закрыла уши. Кикадзару. Последним был рот. Ивадзару. Вера опустила руки и пошла к лестнице. Дима подождал, пока она скроется, встал с дивана и подошел к столу. Ноутбук был закрыт. Он открыл его. Поискал файл, в котором Вера писала свое послание, но его нигде не было. Дима открыл «Дверь в полу» и просмотрел свой текст. Нет, «трех обезьян» там тоже не было. Галлюцинации? Или она успела стереть то, что напечатала? Или?.. Ему срочно нужно позвонить Андрею. В доме произошло самоубийство или убийство (все-таки Дима склонялся к последнему). Вера… Призрак Веры что-то хочет сказать ему. Подсказать, где искать. Андрей знает хозяина, а хозяин знает, что здесь на самом деле произошло. Теперь Дима был просто уверен, что Семен его обманул. Он не назвал ему имя ни того, кому он продал дом, ни того, кого побил Сашка. Сашка! Хорошая идея, а что, если попытаться разговорить Сашку? Тем более что для разговора у него все есть.
Дима выключил компьютер и пошел к лестнице.
* * *
Он нашел их у реки на том месте, где вчера был юбилей. Солнце уже скрылось за деревьями, но было еще светло. Сашка-спортсмен и его приятель сидели на подстеленном покрывале. Между ними был накрыт скудный стол – бутылка водки, два огурца, кусок хлеба и луковица. Они что-то громко обсуждали. Диму они заметили, когда он подошел к ним вплотную. Сашка взмахом руки резко оборвал рассказ друга:
– Погоди-ка, Толян.
Толян замер.
– Писун, а ты какими судьбами здесь?
– Да вот, – Дима поднял пакет со спиртным, – захотелось выпить, а компании подходящей нет.
– Ну, ты попал как раз туда, куда хотел, – улыбнулся спортсмен. – Бросай якорь, братуха. – Он похлопал по покрывалу рядом с собой.
Дима не стал ждать повторного предложения. Сел, достал из пакета две бутылки водки, пакет яблочного сока и банку грибов. Семен действительно его подкупал.
– О-о-о! Братушка, да ты сегодня банкуешь? – Толик потер руки.