Всё.
Спро́сите, зачем для этого слать целую эскадру?
Спроси́те у командования, им виднее.
Шестьдесят бойцов элитного подразделения «Молния». Все – с опытом участия в контртеррористических операциях на дюжине планет Ойкумены. На счету – десятки спасённых заложников. Три двойных декурии, спаянные корсетом, действующие, как единое целое. Силовая броня, не стесняющая движений. Импульсные карабины CIS-12-mini: легкие, сверхточные, с четырьмя режимами огня. Усиленный боекомплект; спецсредства…
Десантура.
Ювелиры десанта.
Чтобы эти, и не справились?!
На мониторах полыхнули ослепительные вспышки. Боты тряхнуло так, словно атмосфера планеты вдруг превратилась в жидкость. Дым. Искры. Вонь палёной изоляции. Надрывный вой аварийных алармов. Россыпь индикаторов зловеще налилась красным…
– Стабильность энергоканала падает!
73 %… 71 %… 69 %…
– Разбалансировка контуров управления!
– Строй! Держать строй!
– Сбой в работе двигуна! Падение мощности…
– Синхрон! Синхрон на критическом!
– Отставить панику, мать вашу!
И, секундой позже:
– «Бешеный», у нас нештатная ситуация.
Голос командира группы был спокоен, и диспетчер-координатор мгновенно вспотел. Это означало, что дело швах. Уж лучше б командир бранился на всю Галактику.
– PEB-1, вас не понял! Доложите…
– Нештатная ситуация. Разбалансировка контуров, падение мощности. Синхронизация энергоканала на критическом пределе. Атмосферная болтанка – 9 баллов.
– Включите атмосферную стабилизацию!
– Включена.
– Задействуйте антигравы!
– Пробуем…
В тоне командира звучал чёрный скепсис.
– …шеный! «Бешеный»! От… Что у… ходит?!
Настырный опцион всё орал с земли, добиваясь ответа. Диспетчер-координатор с трудом подавил желание отключить канал связи с FEB-1. Нет, нельзя! И так связь ни к чёрту: отключишь – потом восстанавливать замаешься. А он орёт и орёт… Диспетчер огляделся. С соседних терминалов двое опытных пилотов и техник уже вели переговоры с терпящим бедствие десантным звеном. Если кто и поможет десантникам, так это они. Специалисты. А у него, диспетчера, сейчас другая задача…
– …блемы? При… садке? Атмосфе…
– Да, проблемы! – взревел диспетчер, желая одного: чтобы придурок-опцион наконец заткнулся. – Атмосферная болтанка! Разбалансировка контуров!
– …оле! – прорвалось сквозь помехи. – Отклю… щитное… оле!
* * *
– …болтанка! Разбалансировка контуров!..
Это Змей запомнил, наверное, на всю жизнь. Атмосфера проклятой планеты. Пурпурная дымка…
«– Кнут! Ты рехнулся!»
При входе в атмосферу, вспомнил он, наш бот пошел в разнос. Мы бы долбанулись. Мама моя дорогая, мы бы точно долбанулись! Кнут отключил защитное поле. Кнут сумел посадить дохлый бот. На маневровых.
– Поле! – Змей чуть не откусил микрофон. – Отключите защитное поле!
– Опцион! Прекратите нести чушь! Что вы себе…
Голос диспетчера в акуст-линзах взлетел до фальцета. Кажется, это не были шутки сбоящей связи. Змей задохнулся от бешенства. Парни, которые летят им на выручку, гибнут, а эта визгливая крыса…
– Заткнись, идиот! Слушать меня! Отключить поле! Повторяю: отключить поле! Садиться на маневровых! Так сажал бот Кнут! Повторяю: унтер-центурион Кнут! Без поля! На маневровых! Как слышишь, твою декурию?!
Последнее, о чём сейчас думал опцион Змей – это субординация.
Штандарт-вексиллярий Папирий, диспетчер-координатор «Бешеного», просто онемел от возмущения. А когда открыл рот, желая поставить на место зарвавшегося солдафона, в голосфере перед Папирием возникло лицо военного трибуна Красса, мрачней ночи:
– Делайте, как он сказал.
Папирий окаменел.
– Связь с десантным звеном! Быстро!
Диспетчер не успел еще ничего осознать, обдумать, ответить, а руки уже сами переключили прямой канал связи с ботами на Красса:
– Есть связь…
– Говорит командующий эскадрой. Приказ: отключить защитное поле, садиться на маневровых. Как поняли?
– Вас понял. Выполняю.
И через тридцать секунд, долгих, как месяц:
– Есть выравнивание. Болтанка упала до 4-х. Корректируем курс. Задержки отклика контуров – до 0,25 секунды. Рыскание по курсу – до пяти градусов. Крен и тангаж – до четырех.
– Синхрон?
– Синхронизация энергоканала на критическом уровне и продолжает падать.
– Камуфляж?
– Мы утратим камуфляж через сорок секунд. Вместе с генератором.
– Есть возможность продолжить выполнение миссии?
– Так точно!
– Действуйте по плану! Мы отвлечём от вас внимание.
– Есть действовать по плану!
Лицо командующего вновь повернулось к Папирию. Взгляд военного трибуна не сулил добра штандарт-вексиллярию. Но Красс не стал комментировать действия диспетчера: экономил время.
– Держать постоянную связь с десантным звеном. Держать постоянную связь с ботом на планете. Все переговоры дублировать на мой личный запасной канал.
– Есть, господин военный…
Забыв о Папирии, Красс включил канал общего оповещения:
– Говорит командующий эскадрой! Переходим к фазе «Карты на стол». Повторяю: «Карты на стол»! Даю отсчёт…
– …два… один… ноль!
Космос над планетой мигнул. Словно ветер промчался по орбите, в один миг сдёрнув покровы невидимости с оперативной эскадры «Гладиус». Скромное по меркам Ойкумены соединение, для туземцев эскадра предстала армадой вторжения, готовой обрушиться на изумленную Астлантиду. Жаль, подумал Красс, нельзя устроить наглядную демонстрацию, превратив спутники и орбитальные станции в облака раскалённой плазмы. «Не стрелять на орбите!» – слова раба, верней, унтер-центуриона Кнута, обернулись приказом консуляр-трибуна Рутилия. Что ж, Красс привык не только отдавать, но и выполнять приказы.
Он не будет стрелять.
* * *
Семь секунд.
Ровно столько времени прошло от того момента, когда «Гладиус» предстал во всей своей грозной мощи перед телескопами, радарами и спутниковыми камерами слежения астлан. Семь секунд шока. Перепроверка данных, уточнение координат и параметров, звонки начальству, требования подтверждений, сигнал тревоги – хаос, на который рассчитывал Красс, готов был вскипеть и хлынуть через край.